Андрей Бочаров - Настоящая фантастика – 2013 (сборник)

– Почему нет? – развеселился француз. – Для этого всего-то нужно, чтобы мужчины и женщины соединились, так сказать…

– …а потом прошло девять месяцев и ещё сколько-то лет?! – презрительно скривился Мак-Кинли. – Не порите чепухи! Даже если допустить, что попавшие в «рай» начали создавать… семьи, там максимум могут быть грудные младенцы, да и то в ограниченном количестве. А уж подростки…

– Тем не менее, именно подростки и зафиксированы орбитальными камерами, – веско перебил Виттенхайм. – Ошибки быть не может!

– И что всё это означает? – снова растерялся толстяк.

– Что означает – не знаю, но пахнет всё это очень скверно! – Председатель Совбеза опять двинулся в путешествие по кабинету. – Лично у меня напрашивается только один вывод: «Око» изменило свои первоначальные цели и задачи и теперь создаёт новое человечество. Соответственно, старое становится лишним!

В помещении вновь воцарилась тяжёлая тишина. Затем Виттенхайм вернулся к столу и, опёршись на него массивными кулаками, раздельно сказал:

– Послезавтра я созываю экстренное заседание малого Совета для решения только одного вопроса: сроки и способы устранения возникшей проблемы!

Он бродил по острову несколько дней. В определённый момент Хофману пришла в голову мысль, что никакого центра координации не существует, что он ошибся в выводах. Однако не оставлял поисков. А что ещё, собственно, ему оставалось?.. Уйти с острова он не мог, стать таким, как его обитатели, – тоже. Вернее, Сэм даже думать не хотел о подобной перспективе! Уподобиться мерзким приматам, слившимся с новым биоценозом настолько, что и помыслить иного уже не могут?! Никогда! Лучше погибнуть в бесполезной борьбе с защитниками этого чёртова рая!..

Он пробовал вызвать на разговор того самого учёного, что встретился ему в первый день, перебрал все возможные радиодиапазоны для связи, вырастив для этой цели дополнительный орган, отдалённо напоминающий биогенераторы частот муравьёв или термитов. Бесполезно. Эфир молчал, вернее, привычно «шумел» фоновыми частотами. Хотя Сэм был почти уверен, что его беззвучные вопли слышат не только насекомые. Просто с ним не желают общаться.

Это бесило особенно сильно. «Ну, погодите, уроды! Дайте срок, я найду ключ к вашему «раю» и уж тогда отыграюсь на всех и за всё!..»

Метаморф взобрался на очередную скалу. Он давно ушёл от побережья, здраво рассудив, что наиболее вероятным местом пребывания какого бы то ни было центра могут быть только горы. Плохо было лишь то, что горы занимали почти две трети площади острова. Задумавшись о будущей мести, Сэм позорно пропустил прикрытый ярко-зелёным ковром ползуна «язык» осыпи, и, когда земля под ногами Хофмана вдруг резко потащила его вниз по склону, Сэм поначалу дёрнулся в сторону, к гранитному откосу, но потом, поразмыслив, решил «доехать» до конца и заодно проверить узкую долину, куда текла каменная река.

Спуск оказался крутым и стремительным, так что пришлось метаморфу сосредоточиться на удержании равновесия. Из-за этого Сэм едва не миновал странную площадку, неожиданно вынырнувшую за очередным поворотом «речки». Для анализа ситуации потребовалось три десятых секунды, и Хофман прыгнул на площадку.

Одного лишь беглого взгляда хватило, чтобы восторжествовать: он нашёл!

Площадка была искусственно выровнена и имела размеры примерно двадцать на сорок футов. Каменную стену с одной её стороны привычно заплела вездесущая камнеломка, но в дальнем углу базальтовая плита была чистой и тоже непривычно гладкой. Сэм попробовал просканировать эхолокатором массив скалы. За базальтом явно присутствовала обширная полость – пещера или нечто подобное.

Здесь не было вездесущих соглядатаев типа стрекоз и жуков, но ощущение внимательного взгляда не отпускало. Метаморф задействовал все ресурсы, стараясь выявить скрытого наблюдателя, но не смог. Понял лишь, что их, как минимум, три.

Тогда Сэм решил спровоцировать охрану предполагаемого центра координации и лёгким шагом направился к голой скале, даже мотивчик какой-то нелепый вспомнил и принялся его насвистывать – ни дать ни взять: турист на прогулке.

Но пройти он успел не больше половины расстояния.

– Здравствуй, Сэм. – Учёный, как и раньше, возник буквально из воздуха в двух шагах от метаморфа. – Хочешь поговорить? – Он присел на плоский кусок базальта на краю площадки.

– Я всё сказал тебе в первый раз. – Хофман усмехнулся. – Ты же слышал мои призывы. Что же появился только сейчас? Испугался, что я обнаружил твой командный пункт?

– Никакого командного пункта нет, Сэм, – покачал головой Богданов. – Попытаюсь объяснить тебе ещё раз…

– Я не нуждаюсь в твоих объяснениях! Отдай мне коды доступа и, возможно, я позволю тебе уйти целым и невредимым.

– Сэм, Сэм… – Учёный грустно улыбнулся. – Ты рвёшься к власти, которой не существует. «Оком» нельзя управлять в прямом смысле, извне. Можно влиять на его поступки, только став частью созданного комплексом биоценоза. Здесь действует лишь один универсальный закон – положительной обратной связи. Он, и только он, – залог успеха, гарант существования «рая»…

– Чушь! У любой компьютерной системы должен быть управляющий или хотя бы координирующий центр, системный администратор, сервер, наконец! И теперь я до него доберусь! – Хофман внутренне собрался и начал боевую трансформацию, превращаясь на глазах человека в некое существо, напоминающее одновременно гориллу, раптора и ещё какого-то доисторического хищника.

Богданов с неподдельным интересом наблюдал за процессом. Метаморф закончил отращивать себе шипастый хвост и щёлкнул челюстями, демонстрируя человеку свои кондиции. Но учёный лишь пару раз хлопнул в ладоши и поднялся с камня.

– Поздравляю, Сэм, тобой вполне можно пугать расшалившихся детишек! Но мне пора. Господа из Большого мира, кажется, готовят нам очередную пакость…

Метаморф совершил молниеносный бросок, но челюсти вновь схватили пустоту. Богданов исчез. Тогда разъярившийся Сэм снова двинулся к голой скале, по-прежнему считая её входом в центр управления островом.

Неожиданно откуда-то сверху на Хофмана пала огромная тень. Спасла метаморфа от неминуемой расправы только феноменальная реакция. Он упал плашмя на живот и тут же перекатился на спину, выставив перед собой все четыре лапы с острейшими когтями. И услышал громкий разочарованный клёкот. Гигантский кондор сделал над площадкой крутой разворот, намереваясь повторить атаку.

Птица имела в размахе крыльев не меньше пятнадцати футов, а страшные когти по размерам не уступали когтям метаморфа. Да и клюв внушал уважение. «Страж системы!» – мелькнула у Хофмана догадка, но раздумывать было некогда. Кондор завершил боевой разворот и устремился на противника.