Игорь Колосов - Идущий

Уд не подумал об этом тогда, но не прошёл мимо этого сейчас. Тогда всему виной были контроль и сосредоточенность, которые требовало убийство Драго, впрочем, Уд себя не оправдывал. Что сделано, то сделано.

Ещё пятнадцать шагов. И та же тишина.

Большинство других людей на месте талха испытали бы приступ паники, но к Уду это не относилось. Он не «холодел» при мыслях, не суливших ему ничего хорошего, но он нахмурился, его и без того жуткое лицо исказилось ещё сильнее. Если мальчик творит чудеса с обречёнными людьми, реально ли, чтобы он мог пройти трясину и остаться в живых? И что в этом случае делать ему, Уду?

Прежде чем талх заметил мальчика, сидевшего перед телом Драго, он уловил голоса, возникшие где–то совсем близко. Это не были люди Лерха, что, впрочем, было неважно для Уда. Он безмолвно поздравил себя с удачным окончанием охоты, разглядывая спину мальчика. Тот не пошевелился, даже когда Уд подошёл вплотную, и его шаги было невозможно не услышать в этой тишине, на краю которой нарастали голоса местных жителей. Мальчик сидел, положив ладони на грудь Драго. Он казался спящим, погружённым в транс, всё, что угодно, но не бодрствовавшим, не осознававшим происходившее.

Уд наклонился к нему и прошептал:

— Да он ведь труп. Ты его что, перепутал с больной крестьянкой?

Мальчик не отреагировал, он явно не слышал талха.

Уд оскалился и приподнял мальчика. Тот засопротивлялся. Талху пришлось приложить заметное усилие, ребёнок будто вцепился в изувеченное тело Драго, не желая отстраняться от него. В конечном итоге, Уд разъединил их, глянул на Драго. Рана была такой же неумолимой, разве что кровь стала сворачиваться.

Уд подумал, не ткнуть ли для надёжности Драго в живот, но тут голоса, после некоторой паузы, стали ещё ближе. Зашевелился мальчик, возвращаясь в прежнее сознание. Попытался вырваться, и Уд решился. Он вытащил небольшую коробочку, открыл её и ткнул мальчика носом. Подержал несколько секунд, отпустил, когда ребёнок начал задыхаться. Мальчик закашлялся, пару раз чихнул, после чего как–то быстро обмяк. Это был усыпляющий порошок, о существовании которого знал лишь узкий круг людей. Теперь мальчишка отключён на ближайшие восемь–десять часов. Но и после «пробуждения» он не вернётся в прежнее состояние несколько дней.

Уд не хотел использовать это средство, порошок мог вызвать последствия, но талх всё–таки пошёл на риск. Он прочувствовал по первым брыканиям, что мальчик станет сопротивляться долго и упорно, и рано или поздно его всё равно придётся оставить без сознания. Уж лучше сейчас. Уд не собирался больше его отпускать, рассчитывая на болото. Один раз ему повезло, в другой раз мальчишка может совершить новое чудо. К тому же на этот раз, в предстоящем разговоре с крестьянами, он мог запросто положить мальчика у своих ног, не опасаясь, что это не позволит ему быть мобильным.

Так и вышло.

Уд не прошёл и двадцати шагов, когда впереди, сквозь листву, замелькали тени. Талх остановился, положил мальчика на землю, вложил стрелу в арбалет. Он проделал всё это, не торопясь, как если бы готовился к долгожданному привалу. Крестьяне тем временем приблизились, став более заметными. Их было трое, и они пока не видели человека с арбалетом. Двое были вооружены вилами, третий держал в руках короткий меч.

Уд не стал медлить. Он не собирался вступать с ними в разговоры. К сожалению, они никак не разминутся, а талх понимал, что никто не должен его запомнить. Один из них вышел на открытое пространство и заметил талха, но стрела в ту же секунду вонзилась ему в шею. Они шли, немного растянувшись, и двое других заметили происшедшее лишь, когда убитый мягко опустился на землю. Затем они обнаружили талха, оцепенев, не зная, что делать, и застыли, как парализованные.

Уд, не спеша, вложил вторую стрелу. Крестьяне не двигались. Когда крестьянин с мечом в руке глухо вскрикнул, схватившись свободной рукой за древко стрелы, торчащей из груди, третий, наконец, развернулся и побежал. На этот раз Уд прицелился более тщательно. Убегавшего наполовину скрыла листва, но талх всё–таки достал его. Стрела вошла в спину, и человек повалился на землю.

Уд спрятал арбалет под плащ, подхватил мальчика, двинулся вперёд.

Оказалось, крестьянин был ещё жив. Он полз, издавая хрипящие звуки, подтягивался одной рукой, затем всем телом, и так преодолел несколько шагов. Хотя Уд догадался по звукам, что крестьянин долго не протянет, он всё–таки отклонился в сторону, выхватил меч и, не останавливаясь, добил раненого.

После чего талх двинулся в направлении припрятанной в чаще повозки. Мальчик, переброшенный через плечо, по–прежнему находился в бессознательном состоянии.

ГЛАВА 16

Звенья одной цепи

Драго видел, что в тёмном зеркале громадного вечернего озера находится дыра. Ровно посередине. Это казалось противоестественным, но талх, созерцавший водную поверхность, видел её отчётливо.

Дыра постепенно сжималась, уменьшалась в размерах, края сходились друг к другу, но медленно, не так, как хотелось монаху. Каким–то образом Драго чувствовал, что это очень важно, от этого зависит его жизнь, но ускорить процесс он не мог. Он был настолько измотан, что даже не ощущал собственного тела. Оно как бы отсутствовало, что, впрочем, монаха удивляло меньше, нежели можно было представить. Он лишь сосредотачивался на лениво плывущих друг к другу краях.

Он наблюдал их, но так и не увидел, как дыра исчезла окончательно, когда его податливое сознание вернулась в прежнюю реальность. Драго приоткрыл глаза и, несмотря на то, что уже наступил вечер, болезненно зажмурился.

Так он лежал около часа. Просто лежал, возвращая себе из файлов памяти последние события. Это оказалось нелегко. События, словно стебли подводных растений, были опутаны тиной забвения. Драго терпеливо снимал настырную слизь, не желавшую возвращаться к равновесию.

Сначала монах вспомнил уродливое, жуткое лицо человека, когда–то приведшего Драго в башню Совета Ордена. Омерзительные бородавки долго фокусировали на себе внимание монаха, прежде чем пришло понимание того, что он обнаружил слежку, начавшуюся с первого дня, так поздно. Мудрый Старх с самого начала повёл двойную игру. Драго явился у Совета Ордена чем–то вроде тарана, за которым двигался тот, на кого и возлагались одежды. Именно Драго принял на себя все отрицательные последствия поисков мальчика. В финале, заказанном Советом Ордена, Драго должен был умереть. От рук гиганта–урода или нет, не важно. Драго, наконец, понял, почему нечто внутри у него не успокаивалось в течение долгих недель с момента, как он покинул монастырь. Драго так и не объяснил себе, за что был удостоен раскрытию важнейших секретов, связанных с Пророчеством. Он ведь даже не достиг ступени Учителя, не говоря уже о месте приближённого к Совету. Только лишь потому, что он был выдающимся воином, переросшим по мастерству многих более опытных талхов? Но ведь были среди них явно ни в чём не уступавшие Драго.