Андрей Плеханов - Особо опасная особь

— Ага. Оружия нет. Нет у него разрешения.

— Черт его знает... Под кроватью у старины Джо запросто может валяться старая двустволка. В этом лесном краю получить пулю ночью из ружья легче легкого.

— Очки надень.

— Само собой.

Руди Картер нацепил на переносицу прибор ночного видения, — с виду те же черные очки, — встал сбоку от окна, осторожно наклонился и заглянул внутрь.

— Здесь он, — прошептал он, — на кровати валяется. Шевелится... проснулся. Сел. Похоже, взрывом его разбудило.

— Может, в дверь постучим? — ответный шепот Брема. — Вдруг откроет?

— Ага. Так он тебе и откроет. С пушкой в руках. Нам быстрее надо. Обездвижить его, пока не просек, что к чему.

— Как пойдем? Через дверь или через окно?

— Протри глаза, Фил. Дверь Е-класса. Такую и кумулятивной гранатой не прошибешь.

— А окно чего? Триплекс?

— Бронированный триплекс. В общем, домушка защищена будь здоров, но сам понимаешь, это не проблема.

— Значит, все-таки через окно?

— Ага. Сейчас сделаю. Карлос, мать твою, чего таращишься, я же тебе сказал — встань у двери. Если вдруг выбежит — стреляй ему в башку. Только не в живот, всеми святыми заклинаю. Не дай бог стрельнуть ему в живот.

— Ладно, ладно, понял я, — проворчал Карлос. — Слушай, а что тут за зудение такое странное в воздухе стоит? Не слышите?

— Ничего не слышу. Комары, может?

— Какие комары? Комары по-другому звенят. Это что-то странное.

— Тут все странное, парень. Не надейся на что-то не странное — работа у тебя такая, ты джинн, а не сантехник. Главное, не хлопай ушами. Подгадишь нам сегодня — убью тебя, ей-ей, пристрелю, шлепну на месте и церемониться не стану.

Руди Картер извлек из кармана катушку и ловко, в считаные мгновения, налепил по периметру окна толстую белую нить.

— Готовность — две минуты, — прошептал он, бегая пальцами по клавиатуре пульта. — Объясняю, Карлос: через две минуты окно вылетит к чертовой матери, мы с Филом полезем внутрь и сделаем все, что надо, а ты карауль дверь — это твое дело, и больше никаких дел у тебя в этом мире нет. Понял?

— Понял.

Руди отступил на пять шагов от стены, выставил перед собой пистолет и замер в ожидании.

Окно не успело взорваться. Оно вдруг распахнулось, разрывая нити взрывчатки, воздух избушки вырвался наружу и обдал агентов густым облаком вони. Из окна высунулась стариковская физиономия — небритая и морщинистая, подслеповато оглянулась и просипела:

— Кто здесь? Убирайтесь! Уходите немедленно, если хотите жить.

Старый пердун Горны — собственной персоной! Даже без двустволки.

— Джозеф Горны, поднимите руки! — приказал Картер. — Служба Генетической Безопасности Соединенных Штатов Америки...

— Дурачки! — проскрипел Горны. — Говорю вам, убирайтесь! Вы пришли за червем, да? Бегите от червя, истинно говорю вам! Спасайтесь! Сила его велика, никто не может сопротивляться ему. Он высосет ваши души, превратит их в тленный прах, погрузит тела ваши в геенну огненную...

— Червь! — радостно отозвался Руди. — Похоже, наш объект на месте. Пока, папаша.

И выстрелил.

— Лина, Лина. Просыпайся, детка. Очухивайся... — Умник гладил девочку по лицу, массировал мочки ушей — никак не мог заставить себя надавать ей ладонью по щекам — просто, незатейливо, дабы привести в чувство.

От горящей неподалеку машины волнами шел раскаленный воздух. Огнем занялись соседние деревья — начинался лесной пожар. Вот так-то: еще и экологическое преступление — навскидку четвертой степени. Впрочем, как говорится, семь бед — один обед. Главное — дело. Довести дело до конца. И свалить подальше. Хорошо бы еще и девочку с собой вытащить...

“Хорошо бы”... Лицемеришь даже в мыслях. Прекрасно осознаешь, что эта девочка для тебя сейчас самое главное, и ради нее стоит наплевать на червя, и на джиннов, и на генетические секреты всех держав мира, черт бы их драл во веки вечные. Взять девочку на руки и уйти в ночь, раствориться во мгле, потеряться вместе с ней в макрокосме обычных людей. Конечно, его найдут... Но найдут не сразу. Пять лет счастья... Или три — хотя бы три года. Могут же они, в конце концов, оставить его в покое? Он заслужил этот отдых.

Лина открыла глаза.

— Умник...

— Слава те господи, очухалась, — сварливо сказал Умник. — Как ты? Идти сможешь?

— Смогу, — Лина приподнялась и тут же закрылась рукой от палящего жара. — Что там горит?

— Наш “Форд”.

— Почему?

— Потому что некая особо искусная гонщица въехала в дерево. Поздравляю. Допрыгалась, детка. Ведь предупреждал я...

— Надо идти, — Лина, ойкнув от боли, поднялась на ноги. — Пойдем, тут недалеко.

— А может, плюнем на все? Подумаем о спасении собственных шкур? Думаю, мы уже опоздали.

— Нет, не опоздали! — возмущенно крикнула Лина. — Ты же сам все это затеял, сам потащил меня сюда. А теперь, когда мы уже на месте...

— Ладно, ладно, — Умник махнул рукой. — Побежали. Только об одном прошу — держись у меня за спиной, не высовывайся.

— Так и сделаю.

Пуля попала точно в лоб Джозефа Горны. Старик свалился на пол, исчез из окна.

— Готов папаша, — сказал Руди. — Кстати, он сбрендил, так что еще и спасибо нам должен сказать — за облегчение мук и спасение души. А мы ему скажем ответное спасибо за то, что окошко взрывать не пришлось. Вот такие мы все вежливые. Фил, посмотри, что там.

Брем приподнялся на цыпочки, навис над подоконником, просунулся в комнату. По стенам дома пополз желтый круг от фонаря.

— Воняет сильно, — сообщил он. — А так все нормально. Не двигается.

— Еще бы он двигался, после такого-то... Прыгай туда, Фил. Только на живот ему не наступи.

Агент Брем перелез через подоконник, скрылся в комнате. Зажегся свет. Щелкнул замок, открылась дверь, в проеме ее появился Брем.

— Заходи, Руди, — сказал он, довольно улыбаясь. — Только противогаз не забудь.

— ф-фу! — Руди, поднимаясь по ступеням, помахал ладонью около носа. — Странный запашок, однако. Будто кто-то срал асфальтом. Причем неделю, не меньше.

— Приступаем?

— Бегом. — Руди посмотрел на часы. — Осталось двадцать минут. Успеем, если распотрошишь его оперативно.

— Что, опять я резать буду? — Фил страдальчески сморщился.

— Ты. Кто еще? Не я же?

— Может, Карлосу поручим? Пусть учится.

— Ага. И наблюет тут. И червяка нашего пополам сдуру разрежет. Кончай разговоры, Фил. Работай.

Брем вздохнул, нацепил на лицо маску, натянул длинные, до локтей, перчатки, открыл чемоданчик, достал оттуда клеенку, постелил на пол, встал на нее коленями.

— Забрызгает, как думаешь? — спросил он.

— Можешь не сомневаться, — оптимистически пообещал Руди. — Будешь в крови и дерьме по самую макушку. Отмываться потом будешь три дня и не отмоешься.