Нэт Прикли - Проклятие

Чем более яркий рисунок — тем сытнее живет паук. Все равно как у людей избыток пищи откладывается в виде жира под кожей. Вот только у восьмилапых это не жир, а плотные белые кристаллики.

В детстве отец рассказывал, что если у убитого паука вырезать со спины эти кристаллы, то хранить их можно невероятно долго.

Брошенные при необходимости в воду, они давали очень питательный бульон. В дальнем походе эти кристаллы можно просто сосать…

Однако убедиться в справедливости советов Найлу ни разу в жизни так и не довелось — добыть хоть одного паука до попадания в город он не смог.

Паук, накопивший на спине яркий рисунок, мог обходиться без пищи больше года, при этом рисунок его постепенно бледнел, пока не исчезал вовсе. А мог и продолжать питаться хоть каждый день, пополняя спину яркими красками — ничего плохого с его «припасами» от этого не происходило.

То, что болотные жители за сутки так и не смогли усвоить две акульи туши, свидетельствовало об их общем нездоровье. Хотя, конечно, он привыкли питаться небольшими рыбешками — каждый день по чуть-чуть — и большая обжираловка за раз оказалась для слабых желудков непосильной ношей.

Найл повалялся с полчасика на спине, греясь в лучах еще нежаркого утреннего солнца, потом перекатился на живот, решив прогреть мокрую спину.

Тепло приятно растекалось по телу, и даже убийственные запахи, поднимающиеся от горячих гнилых водорослей не могли испортить его наслаждения. Вот только сон никак не шел — и так спал слишком много в прошедшие дни.

— Посланник, ты где?

Найл удивленно приподнял голову.

— Ты где, Посланник?

— Никак про меня вспомнили? — усмехнулся правитель. Неужели кровь наконец-то отлила от желудка к мозгу, и вы вспомнили о нашем уговоре?

— Мы готовы идти с тобой к морю, если ты станешь ставить колодцы в два ряда на расстоянии одного ныряния друг от друга.

— Как это «в два ряда»? — насторожился правитель. Сперва туда, потом обратно? Я назад возвращаться не хочу!

— Можно двигаться «змейкой», от одного ряда к другому.

Смысл предложения восьмилапых сводился к тому, чтобы один ряд находился на расстоянии одного нырка от другого, и в каждом ряду колодцы тоже стояли в «нырке» один за другим.

Таким образом получалось нечто вроде перекрестной страховки — закрытие любого колодца в любом месте никак не прерывало возможностей передвижения от одного участка к другому.

— Хорошо, — согласился Посланник Богини: лучше уж движение «змейкой», чем никакого. Но только выступаем в путь немедленно!

Впервые за прошедший месяц Найл спал на открытом воздухе. Ни один из путешествующих пауков не имел купола, все единодушно постановили провести двойную дорогу из колодцев как можно дальше от берега, а уж потом разделить новые богатые угодья между собой.

Надо сказать, что Найл, как опытный Смертоносец-Повелитель приложил некоторое желание к принятию именно такого решения, но болотные жители его участия в общей свалке просто не заметили, и считали результат обсуждения своим, и только своим собственным выбором.

Один «нырок» паука-водолаза составлял около трехсот метров. С учетом «зигзага» от дорожки к дорожке, получалось, что каждый колодец соответствовал удалению от берега на очередные сто пятьдесят метров. Десять колодцев — полтора километра.

Набравшись некоторого опыта, правитель научился пробивать дыры в плавучей «крыше» мира за считанные минуты: двое болотных жителей просто разгоняли его в выбранном месте, и он вытянув вверх руки с обнаженным мечом, проскакивал рыхлый слой, как выпущенный в деревянную стену арбалетный болт. А уже потом, сверху вниз, расширял отверстие до нужного размера. Выскочившие на поверхность пауки быстро закрепляли края паутиной, и они плыли к следующей намеченной течке. На каждый колодец уходило от силы полчаса. Десять колодцев — пять часов. Десять часов — три километра. За день, если изображать живую иглу по шестнадцать часов в день, удавалось преодолеть пять километров.

После такого дня Найл мгновенно засыпал на мягких, хотя и мокрых, белых приколодезных кругах, и уже не замечал ни холода, ни ветра.

В своих снах он приходил в опустевший порт, осматривал гладь спокойной реки, и бесшумно шевелил губами, высчитывая оставшиеся до встречи дни. За десять дней, которые необходимы кораблям, чтобы одолеть расстояние до заболоченного залива, он с пауками сможет пройти около пятидесяти километров. Интересно, хватит ли оставшегося расстояния, чтобы установить мысленный контакт?

А в глубине сознания, задавленная как можно дальше, чтобы не смущала, продолжала подтачивать уверенность в близком освобождении одна маленькая подлая мыслишка: а что, если знания одитора — это всего лишь фантазия одинокого пустынного народа? Что, если визиты в Белую Башню и в спальню к жене, отчеты Дравига и решительность Джариты — это всего лишь сон? Обычный ночной сон?

ЧАСТЬ 3

ИГЛА

Ты слышишь нас, Посланник Богини?! Найл, забывшись, вскочил на ноги и тут же провалился в водоросли с головой. Здесь, вдали от берега, прослойка морского мусора составляла от силы метр, если не меньше, и почти ничего не могла на себе удержать.

— Ты слышишь нас, Посланник Богини?!

— Я здесь, здесь! — вынырнув в колодце, он отфыркнулся от попавшей в рот воды и приветственно замахал руками. Впрочем, это была всего лишь эмоция — увидеть на таком расстоянии его все равно не могли. Найл закрыл глаза, и сосредоточившись, метнул в сторону открытого моря один короткий, но сильный импульс: — Слышу!

— Где ты, Посланник Богини? Отлично! Его услышали.

Теперь можно быть уверенным, что, не подобрав своего правителя, корабли не уйдут.

— Где ты, Посланник Богини?

Можно подумать, он сам имеет об этом хоть малейшее представление?! Правитель обратился к ближайшим болотным жителям с просьбой о помощи. Они подхватили его с боков, с силой вытолкнули из колодца.

Найл взлетел в воздух на высоту человеческого роста, с шумом рухнул в гнилостный слой грязи, но быстрый взгляд в сторону далекого горизонта не дал ничего — никаких парусов, никаких мачт. Впрочем, ничего удивительного: для установления мысленного контакта смертоносцы флота наверняка использовали объединенный разум. Это позволяло установить связь на расстоянии в добрый десяток дневных переходов. Разумеется, разглядеть собеседника при этом не имелось никакой возможности.

— Ждите! — приказал правитель. Отвечу вам утром.

Наверное, на кораблях подобный приказ вызвал недоумение, однако распоряжения Смертоносца-Повелителя там не привыкли. Сейчас они спускают паруса, ложатся в дрейф и радуются неожиданному отдыху. А их верховный повелитель в эти самые часы вынужден час за часом таранить головою слои многолетней грязи — теперь только для того, чтобы уснуть как можно крепче, и чтобы сон был крепок и глубок.