Владимир Стрельников - ссыльнопоселенец - 2

— Ну, хоть умру счастливым. — Я усмехнулся, опуская на землю старшую жену. — А что касается вашего вопроса, девушки…

— Да-да, Матвей, отвечай. Любишь ли ты нас? — На этот раз спросила Шейла.

— Да, люблю. Вы мой якорь в этой жизни. Вера, без тебя я точно влип бы куда-либо, и или сдох бы как собака бездомная, или моим именем бы сейчас пугали бы здесь детей. Да-да, Мария-Изабелла- Вера-Катерина Круз де ла Кортес, именно ты дала мне смысл в жизни, не дала уйти в темноту. И ты, Шейла, тоже осветила и согрела ее, своим теплом и лаской. Да, девчонки, я люблю вас. Я счастлив, что встретил вас. Как говорят. Не было бы счастья, да несчастье помогло.

— Эгей, женатики, к вам можно. Или вы глупостями занимаетесь? — От лесницы донесся вопль Федора, поднимающегося по лестнице. На высоком своде пещеры плясали пятна света от его рычагового фонаря.

— Можно. Федь, ты что, считаешь меня извращенцем — заниматься глупостями с двумя прекрасными женщинами в этом огромном склепе? — Я забрал фонарь Веры, и пару раз качнул рычагом, обозначив Бирюкову свое местоположение. А то темновато для простых людей, я это уже заметил. А вот то, что Вера тоже начала видеть впотьмах — это для меня новость.

— Даже если я тебя считаю извращенцем, я тобе этого не скажу. Опять в озеро выбросишь, маньяк. — Федька подошел к нам, внимательно оглядел меня и девушек, потом повернулся к Герде. — Слушай, подруга. Твой хозяин как, в порядке?

Голована гулко гавкнула, и кивнула тяжелой башкой. По залу пошло гулять эхо.

— Гав-ав-ав-ав… — Как будто сотня голован лает из-за каждой колонны, интересно получилось.

— Ладно, раз я вас все в порядке, я пошел. Нет, ребят, если вы любите спать в обществе мертвецов, то я вам мешать не собираюсь. Но внизу, у озера, как-то приятнее. — Бирюков приподнял свою легкомысленную кепку, которую он специально взял для работы в некрополе. И ушел, еле слышно насвистывая какой-то мотивчик.

— Пошли в лагерь, Матвей. Федор прав. Нечего тут ночевать, пусть и они спят спокойно. Мало ли что твой Хранитель сказал. Пойдем. — Вера взяла меня под левую руку. Шел вцепилась в правый локоть, Герда вскочив, пару раз махнула хвостом, и выбежала вперед, к лестнице. Ну а мы пошли следом.

Перед тем, как лечь спать, я внимательнейшим образом осмотрел противоположный берег Великой, и ближайшие поселения на том берегу. Обнаружил несколько купеческих санных обозов, судя по всему. А сам берег чистый, ни одного отряда. Хоть сколь-либо значимого. Нет, видел несколько охотников, но вот банд, собирающихся на нашу сторону, в радиусе сотни километров не было. Так что можно спать спокойно.

Впрочем, именно поспать у нас долго не получилось. Нет, никакого баловства, просто лежали и разговаривали. Ну, если можно так сказать. У нас раньше никогда так не получалось.

Мы расположились неподалеку от тлеющего костра, в который иногда дежурные подбрасывали по паре-другой хворостин. Я положил голову на колени Вере, Шел прижалась с левого бока, ей на колени положила свою башку Герда. И мы все вместе обменивались образами и эмоциями. Получалось забавно, а Шел, у которой не было такого опыта, мысленно визжала от восторга.

Но вымотались здорово, и потому уснули крепко. Когда я вставал на свое дежурство, девушки и голована дрыхли, как ангелы. Даже толком не пошевелились, когда я их снова укрывал.

Тепло одевшись, я вышел из пещеры. Интересно, кстати, над зевом вся скала в инее, видимо, теплый воздух выносит влагу, и она оседает от мороза.

Под валенками хрустит снег, над головой мерцают звезды, на опушке леса стоят деревья, укутанные снежными одежками, которые даже под светом луны сверкают серебром. Тишина, только где-то вдалеке воют волки. Хотя нет, пищат мыши, в кустах хрустит мерзлыми веточками заяц, филин ухает. С шорохом сошел снег с ели, это куница проскочила, выйдя на ночную охоту. Красотища! Прекрасный мир, право слово. Интересно, как его умудрились сохранить в таком виде Прошлые. Или это просто он до такой степени восстановился, после их гибели? Непонятно.

Какое-то время походив на улице, я зашел в пещеру, и поставил одну из наших с женами винтовок на место, а сам забрал свою мосинку. Мы в этот выход вооружились однотипно — у всех короткие карабины. Ну, у нас, у семьи. Впрочем, у Грессии тоже мосинка, а у всех остальных француженки. У Федора и Кэтлин длинные, восьмизарядки, а у боевых гомосеков короткие, пятизарядки. Впрочем, калибр один на всех, так уж вышло.

Вот в пистолетах разницы хватает. У моих жен револьверы и дирринджеры тридцать шестого, у Грессии короткий кольт сорок пятого, у меня длинная переломка и кольт сорок четвертого, плюс двуствольный дирринджер в нагрудном кармане. У Федора кольт сорок четвертого, а у новых римлян по кольту сорок пятого.

Еще у меня FNXX, в режиме маскировки. Я без него себя сейчас голым ощущаю. Ну, еще бы, он по своим боевым характеристикам превосходит все то оружие, что у меня есть. Причем именно все, что на мне сейчас нацеплено.

Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть. Впрочем, повторный осмотр того берега опять ничего не дал. Тишина.

Утром, сдав дежурство новым римлянам, мы всей веселой толпой оправились наверх, в некрополь.

— Идем как за грибами. — Засмеялась Грессия, помахивая большой плетеной корзинкой.

Ну да, мы все с такими. А что? Удобней в наших условиях найти что-либо сложно. Для небольших артефактов самое то, складывай не хочу. Чем мы и стали заниматься, постепенно отходя от лестницы. Все-таки в прошлый раз тоже неплохо понабрали всевозможной мелочевки.

— Матвей, погляди, что я нашла. — Удивленно позвала меня Вера, раскладывая что-то на каменном ложе, предварительно отодвинув в сторону кости ног.

— Надо же. — Я присвистнул, рассмотрев находку.

Вера нашла весьма внушительную кучку драгоценностей. Нет, их тут хватает, на останках. Но их мы, по молчаливому согласию, не трогаем. Берем только то, что лежит рядом, в рассыпавшихся сумочках и контейнерах, то, что выпало из карманов истлевшей одежды. С тел не снимаем ничего.

— Лежали около ложа, в этом контейнере. — Моя старшая супружница показала на рассыпавшийся от ее прикосновения артефакт. — Начала ковыряться, блеснуло.

— Ух, ты. — Шел приподняла одну из сережек, которая ярко блеснула в синем свете фонарика. — Бриллианты?

— Похоже. И много. Матвей, мы это сдавать точно не будем, себе оставим! — Вера было начала собирать драгоценности, заворачивая их в кусок плотной ткани, но была прервана гулким выстрелом снизу. И еще несколькими сразу.

А потом, снаружи пещеры, по нашим дежурным ударил целый шквал огня.

— Что за нафиг? — Хватая свою винтовку, я оглянулся на Федора. Тот так же уже передергивалзатвор мосинки, зло ощерив зубы.