Последний корабль - Светлана Викторовна Пономарёва
— Мама, где моя гитара?
— Там же, где и обычно, в твоей комнате. Что-то случилось, сынок?
Эрнесто ничего не ответил и громко захлопнул дверь своей комнаты.
— Что это с ним? — спросила ничего не понимающая Кэтрин.
— Расстроился, — вздохнула Изабель.
— Наверное, разговор с Кэтрин-старшей был тяжелым, — предположила Миранда. — Он всегда ведет себя так, когда злится: запирается в своей комнате с гитарой. Пусть побудет наедине с собой. Тебе может показаться такое поведение странным и невежливым, но при стрессах это помогает. Музыка творит чудеса.
Настроение у всех испортилось. Вскоре Эрнесто вышел из своей комнаты.
— Ну что, давайте ужинать? — как ни в чем не бывало спросил он.
За ужином было тихо, нервозность витала в воздухе. Только маленький Эрни что-то лепетал. Все делали вид, будто умиляются его милым детским вопросам, но думали совершенно о другом: все ждали, когда Эрнесто расскажет, как он слетал к Кэтрин. Но тот молчал.
— Эрнесто, — Кэтрин, наконец, прервала тишину, — ты для меня всегда был загадкой, но сегодня удивил еще больше: оказывается, ты еще и музыкант!
— Никакой я не музыкант, так, играю иногда. Для души.
— Он так играет на гитаре и так поет! Ему артистом надо было стать, а не Инженером, — поддержала разговор Изабель.
— Гитара это не только инструмент, она подруга, которая, в отличие от женщины, никогда не предаст.
Напряжение опять повисло в воздухе.
Кэтрин не сдавалась:
— Сыграй что-нибудь.
Эрнесто отрицательно замотал головой.
— Сынок, сыграй свою любимую, — попросила Изабель, — я уже двенадцать лет не слышала, как ты ее поешь.
Маме он отказать не мог. Эрнесто вышел из-за стола и вернулся с гитарой.
Он погладил гладкий корпус инструмента. Затем поставил гитару на левую ногу и обнял правой рукой, словно девушку за талию. Эрнесто зажал первый аккорд на грифе, опустил пальцы на мягкие нейлоновые струны, они отскочили от деки и завибрировали.
У песни был необычный, сложный ритм: пунктир догонял мелодию синкопами, а в паузах Эрнесто умудрялся брать сложные аккорды. Кэтрин подумала, что играть на гитаре и петь одновременно, наверное, очень сложно. Она бы так точно не смогла, здесь нужны мозги Инженера. А он закрыл глаза и играл наощупь. Ему это было настолько легко, что казалось, он — не человек, а специально обученный музыкальный андроид. Вот только то чувство, с которым пел Эрнесто, не было подвластно ни одному роботу.
— На каком языке он поет? — тихонько спросила Кэтрин маму Эрнесто. — Я не понимаю ни слова.
— На испанском, — также тихо ответила Изабель.
— Он говорит по-испански?
— Конечно, я же испанка! Но ты не переживай, второй куплет будет на планетарном, он сам его перевел.
Эрнесто открыл глаза и улыбнулся Кэтрин. Сейчас, когда он запел на ее родном языке, планетарном, его голос почему-то стал для Кэтрин другим — бархатным, нежным. Она погрузилась в него, словно в теплый песок на пляже, он обволакивал, согревал, и ей захотелось, чтобы эта песня никогда не кончалась.
Он пел о предстоящей разлуке с девушкой, о боязни навсегда потерять ее любовь и о поцелуе, горячем поцелуе, который девушка подарила ему, прощаясь будто в последний раз. Светло-карие ореховые глаза Эрнесто окутали Кэтрин невесомым безбрежным туманом: мерцающим, вечным, как звездные облака соседних галактик. Песня закончилась, оставив после себя сладкое ощущение нежности и одновременно щемящее чувство грусти.
— Это было великолепно! — Кэтрин поцеловала Эрнесто. — Только почему эта песня такая… не могу подобрать точного слова.
— Минорная?
— Да, точно!
— Потому что там, где есть любовь, есть и грусть, ведь когда мы расстаемся со своими возлюбленными, мы не находим себе места и пишем такие песни.
— Так это ты написал?
— Нет, что ты! Я могу только мечтать о создании подобного шедевра! Это самая красивая песня о любви Довирусных времен. Не было человека, который хотя бы раз не слышал ее, — Эрнесто вздохнул. — Теперь всё по-другому.
Кэтрин уже было собралась спросить название этой чудесной песни, как вдруг раздался долгий требовательный звонок в дверь.
— Кто это? — Эрнесто с тревогой посмотрел на мать.
Гл а в а 1 5
ОСЫ
— Мама, ты кого-то ждешь? — Эрнесто быстро отложил гитару в сторону.
— Нет, сейчас посмотрю, — Изабель включила свой СИС и вывела голограмму из домофона в центр комнаты. Около дома стоял полицейский лётный шар, раскрашенный, точно оса, в желто-черные полоски.
— Кэтрин, скорее беги за мной, нам нужно спрятаться!
Эрнесто схватил ее за руку и потащил вглубь дома. Раздался второй звонок, более настойчивый.
— Пойду открою, — сказала мама Эрнесто, — а ты, Миранда, присмотри за Эрни.
В дверях появился полицейский и его напарник-андроид, одетые в комбинезоны такой же расцветки, как и их лётный шар.
— Что случилось, офицер? В чем причина такого позднего визита? — возмущенно спросила хозяйка дома.
— Обычная проверка, мэм. На бывших английских территориях мы засекли ДНК одного Инженера, которого там не должно быть. Эрнесто Диаса, вашего сына.
— Это какое-то недоразумение, — невозмутимо ответила она.
— Нет, вот данные, — полицейский открыл голограмму, показал дом Кэтрин, вокруг которого на трехмерной карте виднелось красное кольцо, охватывающее радиус загрязнения чужой ДНК. — Те же следы мы обнаружили в лётном шаре у вашего дома.
— Видимо, у вас сбой в программе, мой сын умер двенадцать лет назад.
— Вот только не умер, а пропал без вести, — уточнил полицейский. — Его командир так и не предъявил комиссии тело второго Инженера. Кстати, чья это гитара?
— Это инструмент моего сына.
— Почему она в гостиной? Вы играете на гитаре? Сыграйте что-нибудь.
— Что за глупость, офицер! Это дом моего сына, я что, по-вашему, должна выбросить его гитару?
— Мэм, вы ведете себя враждебно, нам нужно обыскать ваш дом. Эй, — полицейский крикнул своему напарнику-андроиду, — пройдись по дому с включенным сканером!
— Офицер, полицейские не могут передвигаться по дому одни, без сопровождения, — вступила в разговор Миранда.
— А вы кто такая?
— Друг семьи.
— Да, вы правы, — он повернулся к Изабель. — Мэм, вы можете пройти с роботом и проследить за
