Обратный отсчет: Распад - Токацин
28 августа 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Красный светодиод на запястье горел, не угасая, — узкие тесные коридоры с неудобно низкими потолками был наполнены испарениями ксолтана, разбавленными, но всё же смертельно токсичными. Гедимин, припав на одно колено, настороженно оглядывался по сторонам — в такой позе хоть как-то можно было удержать в руках плазморез. Эти коридоры строили, не собираясь туда запускать ни экзоскелеты, ни рослых сарматов; до потолка было чуть больше двух метров, и даже у вставшего на колено Гедимина он лежал на макушке.
— Когда-то штатный яд состоял только из кроверазжижающей фракции, — задумчиво проговорил Ренгер, глядя, как полуметровая крыса корчится, яростно сверкая глазами, и медленно ползёт к его ноге. — Нервно-паралитическую добавили потом.
Он небрежным тычком отшвырнул крысу и аккуратно прижал её коленом. Гедимин отвернулся, обводя настороженным взглядом других тварей — «бурых разведчиков», мелких по сравнению с серыми мутантами, не обезображенных ветвящимися костями и чешуйчатыми бляшками на коже. Мелкие крысы, более уязвимые для ксолтана, уже не шевелились, некоторые лежали в кровавых пятнах. Чуть поодаль в темноте блестел тёмно-красный след — кто-то не дополз до заделанного лаза, остался валяться в подвале.
Бульканье и хрипы стихли. Ренгер с контейнером под мышкой перебрался ближе к Гедимину, высматривая пригодный объект среди «бурых разведчиков».
— Неплохой улов для последнего раза, — сказал он, погладив контейнер, и придвинул выбранную крысу поближе — она тонко взвизгнула, но отползти уже не могла. — Отчего-то на плановых дератизациях крупные образцы — редкость. Посмотрим, что выберется из нор ближе к весне, — думаю, выездов у нас в этом году будет много…
Почти на минуту он замолчал, отделяя голову крысы от тела и насаживая на питающие трубки — тут действовать надо было быстро и аккуратно. Гедимин прислушивался к шорохам подвала — шумела вентиляция, булькала жидкость в трубах…
— Сколько тебе нужно этих крыс? — спросил он, когда Ренгер, выдохнув, отложил контейнер. — Ты много уже насобирал.
Ренгер весело хмыкнул.
— Много? Меньше сотни, ремонтник. Это даже выборкой не назовёшь. А если выкинуть мелюзгу, останется пара десятков. Какие выводы можно сделать по двадцати образцам⁈
Он аккуратно прижал ладонью ещё живую крысу, и Гедимин снова отвернулся. Ксолтан действовал быстро — вот очередной «образец» пустил кровавую слюну и перестал трепыхаться…
— Летом в подвалы поднимается одна мелочь, — продолжал Ренгер, возясь с наполненным контейнером. — Зимой вскроются норы, что глубже подвалов. Вот тогда-то начнётся сбор настоящих образцов. Чего я хотел бы, так это найти гиганта. Никто и никогда не изучал их как следует, а уж покопаться в живых мозгах…
Ренгер повернулся к Гедимину, и тот увидел его мечтательную улыбку.
— Гиганты — опасные твари, — пробормотал ремонтник, вспоминая огромные крысиные черепа, развешанные по штабу. — Разбавленный ксолтан их может не взять…
Что-то странное померещилось ему в тёмных пятнах на полу. Он навёл на них луч фонаря и растерянно мигнул — там, где только что лежала полудохлая крыса, остались только капли крови.
— Sata! — вскрикнул он, указывая на красные брызги. — Тварь ушла!
Луч фонаря скользнул по выступающим из стены трубам и неплотно заделанным стыкам, на несколько секунд остановился на них, — Гедимин услышал слабый шорох, дёрнулся было на звук, но Ренгер придержал его за плечо.
— Ничего страшного. У нас уже достаточно образцов. Выбираемся. Потом пустишь газ погуще, протравишь щели.
…Испарения ксолтана, остыв, оседали на полу и стенах рыжеватым порошком, и робот-уборщик, ползая по подвалу, оставлял за собой мокрые серые следы. На кровяных пятнах он задерживался дольше. Гедимин, заметив очередную его заминку, сбрызнул оттёртый пол дезинфектантом — так, на всякий случай. Там, где «работал» Ренгер, крови осталось много, вокруг — отдельные потёки и капли. Дохлятину давно собрали в пакет — все тушки поместились в один, ненадолго загрузив утилизатор.
«А, вот она. Так и думал, что тут щель,» — сармат подцепил двумя пальцами бурый комок и дёрнул на себя. Выдернуть удалось не сразу — крысу, сдохшую в щели, последние судороги согнули крючком, и так она застряла в едва заметном проломе. Гедимин посветил туда, увидел рыжую ксолтановую пыль и довольно хмыкнул. «Просто ниша. Не заметили сразу. Сейчас заделаем.»
06 сентября 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Спасибо, атомщик, — вздохнул Иджес, разглядывая то, что осталось от его дрона. Гедимин виновато сощурился и положил на стол пакет с «лишними» деталями. Летучий энергопередатчик был наконец разобран, радиозащитный корпус, раздробленный в мелкую пыль, лежал в контейнере с сольвентом — Гедимин ещё надеялся извлечь из него потраченный ипрон… Иджес повертел остатки дрона в руках и снова вздохнул.
— Ничего, за месяц что-нибудь придумаем.
Из-за телекомпа — там сидел вернувшийся со стрельб командир — донеслось приглушённое хмыканье. Скучающий Вепуат, оживившись, спрыгнул со стола и привстал на пальцах, заглядывая в экран.
— Скегги, что там? Опять про нас?
— Ну да, почти что, — отозвался Скегги. — В Чикаго перехватили транспорт, уходящий на восток. Двое сарматов из «Тикмиса» на борту… Предупреждают, что появились вербовщики северян — нанимают тесков и вывозят в Восточный блок. У них там, на юге, волнения…
Вепуат хмыкнул.
— Северу уже своих сарматов не хватает? Надо же… Австралия, вон, не знает, как избавиться, а эти — завозят…
Скегги оглянулся на него через плечо, и разведчик резко замолчал и убрал с лица ухмылку.
— Макаки всегда рады воевать чужими руками. Кто-то из вас говорил с вербовщиками? Собирается на юг?
В штабе стало тихо. Вепуат бесшумно влез на стол и спрятался за Гедимином, как будто действительно испугался.
— Федералы просили сообщать, если что, — сказал Скегги, отворачиваясь к монитору. — Много нелегальной вербовки. В том числе
