Джек Эллис - Ночная жизнь

- Подожди.

Он отстранил ее, сам осторожно приоткрыл дверь и выглянул на улицу. Было видно, как напряжение сразу покинуло его тело. Облегченно вздохнув, он широко распахнул дверь и дышел наружу. Ронни - за ним. На улице моросил дождик, было прохладно. Капли дождя приятно щекотали ей лицо и руки. Она огляделась.

Двор был пуст. Ни кошек, ни пауков. Бобби обнял ее руками и прижал к себе. Они оба дрожали - естественная реакция большинства людей на прикосновение насекомых. Ронни прерывисто дышала, ее била крупная дрожь.

- Это была шутка, - сказала она прерывающимся голосом.

- Шутка?

- Он решил поиграть с нами. Боже, а это лицо!

Бобби крепче прижал ее к себе. Он не стал спрашивать, кто такой этот "он". Ему и так это было отлично известно.

На площади Батлер Джек Конни не нашел. Там вообще не было ни души. Казалось, город внезапно опустел. Он слышал вдалеке шум машин, сирены, какие-то крики, но все равно никак не мог избавиться от ощущения, что остался в городе совсем один.

По дороге он не раз видел животных, ведущих себя очень странно. Небо было заполнено птицами. Взглянув вверх, он увидел в высоте маленькое темное пятнышко. Орел или ястреб, подумал он. Возможно ли такое? Птица, казалось, преследовала его, но потом отстала и полетела в сторону. Дважды ему попадались стаи летучих мышей. Они вели себя так, как будто улицы города были их привычной средой обитания.

Мыши, попискивая, пролетели мимо, не обратив на Джека никакого внимания. И на каждой улице ему попадались собаки, шныряющие в темноте. Откуда они все взялись? На вид все выглядели домашними. Значит, сбежали из ближайших домов. Но почему?

В сточных желобах копошились крысы и мыши, высовывали, принюхиваясь, свои розовые носы. Но ни одна не бросилась на него. А Джек только крепче сжимал свое самодельное распятие. Когда он шел по Шестой улице к дому Конни, небо вдруг окрасилось мутно-оранжевым заревом. Он обернулся и увидел, как где-то за рекой поднимается оранжевый огненный шар. Джек сразу подумал о Ли. Шар рассосался, и небо опять стало темным. По небу бежали редкие облака. На востоке виднелась луна. Повсюду выли сирены. Подходя к дому Конни, Джек почувствовал облегчение. Поднявшись наверх, он постучал в ее квартиру, но ответа не получил. Он заколотил в дверь кулаками, и наконец напротив приоткрылась дверь. Из-за двери выглянула какая-то женщина.

- Какого черта тебе здесь надо?

- Я ищу Конни Хонунг.

- Эта шлюха не работает дома, говнюк. Площадь Батлер.

- Она что, сейчас на улице?

- Да, и ушла довольно давно, - сказала женщина и захлопнула дверь.

Джек спустился по лестнице и вышел на улицу. Моросил легкий дождик. Он поднял голову и, глубоко.дыша, подставил лицо под холодные капли. Мимо, направляясь на запад, пробежала собака, немецкая овчарка. Вид у нее был испуганный. Увидев Джека, она поджала хвост и боком, не сводя с него глаз, потрусила прочь. За ней появилась вторая собака, бегущая в том же направлении, потом - третья.

- Господи, помоги, - взмолился Джек, предчувствуя недоброе.

Он пошел в том направлении, откуда прибежали собаки. Он миновал еще один квартал, а собаки все продолжали бежать ему навстречу. Маленькие, большие, пудели, доберманы, лайки и спаниели. Все они были испуганы и растеряны, будто очнулись от кошмарного сна и оказались далеко от дома. Быть может, так оно и было. В конце квартала Джек увидел небольшой парк. Похоже, собаки появлялись оттуда. Когда он подошел ближе, из тени выскочил спаниель и торопливо прошмыгнул мимо. От неожиданности Джек вскрикнул. Собака тоже испуганно взвизгнула. Она повернула голову к Джеку, и он увидел, что в пасти у нее торчит что-то, похожее в полумраке ночной улицы на резиновую маску для Хэллоуина. Однако он сразу понял, что это вовсе не маска. Собака держала в зубах кусок рыжеволосого скальпа с человеческим ухом. Из пасти у нее капала кровь. Выронив свою страшную ношу, спаниель кинулся прочь. Джек отвернулся и, справившись с приступом тошноты, бегом кинулся через улицу в парк. Войдя в него, он побежал по дорожке, ведущей вдоль детской площадки в небольшую рощицу. Там, на лужайке, он увидел распростертое на серебристой от лунного света траве тело. Очень медленно Джек подошел ближе. Лежащий зашевелился и поднял руку ему навстречу, словно хотел защититься. Это была женщина. Она лежала на спине. Лица у нее больше не было. Кровавое месиво. Уцелевшее ухо висело на лоскуте кожи. Она снова подняла руку, и Джек увидел,.что у нее нет пальцев. Вместо пальцев из окровавленной кисти торчало распятие.

- О Боже! - простонал Джек. Он опустился рядом с ней на колени, но боялся коснуться изуродованного тела. На ней буквально не осталось живого места. Просто чудо, что она еще была жива.

- Конни?

В ответ раздался булькающий :звук. Oн нежно приподнял ей голову, положил ее себе на колени, наклонился и стал нашептывать ей в уцелевшее ухо:

- Все в порядке, Конни, с тобой все будет хорошо. Я с тобой.

Окровавленная плоть зашевелилась на том месте, где должен был быть рот. Неужели это попытка улыбнуться? Джек отвернулся, не в силах этого видеть. За его спиной послышались шаги, и к Джеку подошел мужчина, придерживая рукой полы купального халата. Его лицо было бледным.

- Я видел собак. Что случилось?

- Они на нее напали. Ей нужна срочная медицинская помощь.

Мужчина посмотрел на Джека, потом на Конни.

- О Боже! - воскликнул он. - Оставайтесь с ней, я вызову "скорую". Боже мой!

Он повернулся и побежал. Из-за деревьев вышли и другие люди. Джек подумал, что всего лишь пять минут назад, когда на нее напали собаки, Конни была не одна. Эти люди были радом, они видели, что происходит, но стояли и наблюдали издалека, до тех пор, пока не стало слишком поздно. Он отвернулся от них, ему было противно их видеть. Внезапно Джеку показалось, что Конни что-то сказала. Он наклонился к ней ближе.

- Что это было? - прошептала она. Казалось, ее рот набит сырым колбасным фаршем.

- Думаю, - сказал Джек, с трудом сдерживая бешенство, - что нам только что преподали урок.

Карниш разорвал связь с животными и втянул в себя свою тьму.

И сразу почувствовал их смятение, их внезапный испуг. Да, даже звери боялись своей звериной натуры.

Что ж, кампания прошла удачно. И хотя серьезно пострадал только один из его врагов, зато остальные испытали подлинный ужас.

Карниш громко рассмеялся, потом встал и закрыл окно. Подоконник был влажным от дождя. Он задернул шторы, все еще ощущая свою связь с животными, чувствуя себя их всемогущим повелителем. Его страх стал заметно слабее. Животные не размышляют. Они просто существуют. Они - то, что они есть, ни больше, ни меньше. Какое счастье было бы быть, как они. Ни о чем не тревожиться, просто существовать, полностью покоряясь своей природе. Для хищника разум - проклятие. Он делает его похожим на жертву, пугает возмездием. А для животных возмездия не существует. Они охотятся, едят и не заботятся о последствиях. Их жизнь, если не считать сугубо биологического инстинкта самосохранения, не имеет для них значения. Жить, умереть или охотиться - все это для них одно и то же. И Карниш позволил себе еще немного понаслаждаться оставшимися после управления зверьем ощущениями.