Бен Бова - Властелины погоды (сборник)

Путешествие Натана к выходу можно было сравнить с прогулкой по палубе парохода, попавшего в жестокий шторм. Пол и стены здания конвульсивно вздрагивали. Натан с трудом удерживался на ногах, и время от времени ему приходилось совершать балетные антраша.

Пока он не вырвался наружу, ему не приходило в голову, что он может погибнуть. Небо потемнело, земля вздымалась, рев стихии оглушал. Яростный ураган нес густую пыль, добавляя свой бешеный гнев к мучительным стонам земли.

В нескольких футах ничего нельзя было разобрать. Ветер валил с ног, пыль засыпала глаза, и Натан не мог взять в толк, куда ему бежать. Он знал, что одна из сторон разлома означает спасение, но какая именно?

Библейской силы молния ослепительным мечом разорвала тучи, и в тот же миг на Натана обрушился оглушительный грохот грома. Казалось, небеса разверзлись. Могучая взрывная волна бросила Натана на землю, и он потерял сознание. Его последней мыслью было: «Все-таки я оказался прав, а компьютер ошибся!»

Когда Натан пришел в себя, вокруг царила странная тишина. Солнце тускло светило сквозь пелену серых облаков. Ветер стих. Натан с трудом поднялся на ноги и огляделся. Здание лаборатории уцелело. Сам же Натан стоял посреди автомобильной стоянки. Единственной машиной на стоянке была его собственная. Она была покрыта густым слоем пыли.

За стоянкой, там, где раньше росли эвкалипты, теперь был обрыв, откуда вниз все еще срывались камни и комья земли и исчезали в покрытом пеной океане.

Натан доковылял до обрыва и уставился на безбрежный водный простор. Он каким-то образом догадался, что там, на востоке, ближайшей к нему землей была Европа.

— Чертов сын! — выругал он себя с неожиданной яростью. Прав-то оказался компьютер.

(Перевод И.Можейко)

ВЕТРЫ АЛЬТАИРА

Майклу, который справился бы с любым волкотом

1

Странное ощущение. Странное и пугающее.

Джефф Холмен вновь улегся на ложе. Оно, казалось, плавилось под ним, принимая форму тела; голова, спина и ноги, погружаясь в него, ощущали мягкое тепло.

Двое техников приспосабливали серебристый шлем Джеффу на голову. Вид у них серьезный, озабоченный. Шуток не слышно.

Джеффу было видно окно, возле которого стояли его отец и мать с доктором Карбо. Выглядели они тоже мрачно. Беспокоились.

Джефф улыбнулся им, показывая, что ему не страшно. Было ясно, что его голос через толстое пластигласовое окно они не слышат. Он хотел жестом ободрить их, но его запястья были уже пристегнуты к ложу.

Наконец все было готово. Техники отступили назад, вышли из поля зрения Джеффа. Теперь, он знал, они сидят за большой панелью управления, окруженные сотнями циферблатов, приборов и видеоэкранов.

«Если что-нибудь пойдет не так, они сразу прекратят испытание, — подумал Джефф, — уж это точно».

— Джефф, ты готов? — спросила Аманда, ассистентка.

— Так точно! — отозвался он, быть может излишне громко. В ушах гулко стучал пульс. «На экранах видно, как у меня колотится сердце».

— Закрой глаза, Джефф, — сказала Аманда, на этот раз мягче. — Представь, что засыпаешь.

Джефф закрыл глаза. «Уж спать-то я не буду».

Сквозь опущенные веки он увидел слабые проблески света, в глазах проплывали смутные картины. В ушах слышалось мягкое шуршание — оно напоминало шелестение ветерка в листве большого раскидистого дерева. Свет и тени переместились. Больно полыхнули вспышки звезды. Все тело непроизвольно напряглось, вздрогнуло. Затем он почувствовал, как по нему прошла волна слабой, но устойчивой вибрации.

Это и в самом деле было дуновение ветра.

Чувствовалось, как оно взъерошивает мех по всему телу. Было слышно, как оно проносится по лесу.

Он открыл глаза.

Он сидел на вершине холма, принюхиваясь, не донесет ли ветерок запаха опасности или пищи. Голод тупой болью ворочался глубоко внутри его крупного тела. Что-то было не в порядке, не так, как обычно. Он зарычал, и из глубины его огромной груди вырвался громовой рев. Внизу у подножия холма маленькая юркая птица резко вздернула голову и тут же вспорхнула, всплеснув крылышками. Когда рычит волкот, всем остальным животным положено разбегаться.

«Он достиг контакта!» — прозвучало где-то внутри мозга Джеффа. Но это был странный, чуждый голос откуда-то издалека. Никакого отношения к нему он не имел.

Он поднялся на все шесть лап. Когти вонзились в травянистую почву. У подножия холма начинался лес, и там, среди его величавых деревьев, была пища. Вершина холма — хорошее место, его любимое место, где он спит и куда притаскивает добычу, чтобы поесть. Когда он на вершине холма, ни одна тварь не сунется туда. Когда же он уходит, нарушить границы отваживаются только пожиратели падали — птероящеры с отвратительными крючковатыми клювами и маленькие желтоглазые шныряющие твари, чьи зубы разгрызают кости.

Осторожной рысью он спустился по склону — три тонны живого веса, ростом в холке с небольшое дерево, весь из мускулов и голода, — двигаясь быстро и беззвучно, как серое облако, но облако, вооруженное сверкающими зубами и острыми когтями. Словом — волкот.

«Определенно, он в контакте. Он может захватить управление?»

«Подождите… дайте ему время… не нажимайте слишком».

Зелень леса темнее, чем трава на открытом склоне холма. Наверху неслись по ветру облака, темные на фоне яркого неба. Весь лес был испещрен их тенями, и кое-где было темно, почти как ночью. Ветерок, напевая, доносил из этого дремучего восхитительного леса целую симфонию запахов: и цветов, и травы, и мхов, и высоких стройных деревьев, раскачивающихся, словно в танце. И еще, что гораздо важнее, запахи животных, пищи: быстроногих антилоп, отчаянно дерущихся своими рогами и острыми копытами, маленьких древолазов, больших щетинистых землероек, прячущихся в норах все светлое время суток.

Было раннее утро. Далекое солнце казалось всего лишь ярким пятнышком на небе. Оно еще не успело подняться над землей и частично затенялось деревьями. Альтаир, который взойдет днем, слишком ярок, на него нельзя смотреть в упор.

«Альтаир». Хотя название и всплыло в его памяти, в нем чувствовалась какая-то необычность, чуждость.

Он крался в лес, двигаясь бесшумно, как змея, убрав когти, обострив все чувства, весь наготове к появлению пищи или опасности. Волкоты постарше, взрослые самцы, у которых много самок и детенышей, могут спать днем, по ночам отправляя своих самок на охоту. Кроме охраны самок и детенышей, они больше ничего не делают. Молодым же волкотам приходится охотиться в одиночку, преимущественно днем, пока не наберутся они достаточно сил, чтобы вызвать взрослого на поединок за одну из его самок помоложе.