Джек Вэнс - Лионесс: Сад принцессы Сульдрун

Шимрод задумался: «И мы станем любовниками, духовно и телесно — ты обещаешь?»

Меланкте поморщилась и закрыла глаза: «Да. Я буду хвалить тебя и ласкать, а мое тело станет достоянием твоих эротических вожделений. Этого достаточно?»

«За неимением лучшего. Расскажи об Айрерли — чего мне следует ожидать?»

«Ты окажешься в достопримечательной стране живых гор. Они ревут и кричат, но по большей части это пустая похвальба. Говорят, что, как правило, они безвредны».

«А если мне встретится исключение из правила?»

Меланкте улыбнулась задумчивой полуулыбкой: «Тогда нам удастся избежать всех сложностей и неприятностей, связанных с твоим возвращением».

Шимрод подумал: «Это замечание она могла бы оставить при себе».

Меланкте продолжала безразлично-дидактическим тоном: «Восприятие в ином мире приобретает необычный характер». Она протянула Шимроду три небольших прозрачных диска: «Они помогут тебе в поисках; по сути дела, без них ты сразу сойдешь с ума. Как только ты переступишь порог, размести их на щеках и на лбу — это чешуя инкуба, позволяющая приспособить органы чувств к измерениям Айрерли. У тебя какой-то мешок за плечом? Я его раньше не замечала».

«В нем мои личные вещи и всякие мелочи; не беспокойся по этому поводу. Как я найду самоцветы?»

«В Айрерли встречаются бриллианты тринадцати цветов, неизвестных в нашем мире. Чем они могут быть полезны, там или здесь, я не знаю — но ты должен их найти и принести сюда».

«Понятно! — отозвался Шимрод. — А теперь поцелуй меня, чтобы я тебе поверил».

«Шимрод, ты ведешь себя слишком легкомысленно».

«И слишком доверчиво?»

Шимрод внимательно наблюдал за лицом Меланкте — оно чуть подернулось, по нему проскользнула какая-то тень. Но в следующий момент она уже улыбалась: «Доверчиво? Не сказала бы. Не отвлекайся: с первого шага в Айрерли тебе потребуется это покрывало из шкуры оборотня. Его ткань защищает от потусторонних эманаций. Возьми с собой и вот это, — она протянула ему пару железных скорпионов, барахтавшихся на концах золотых цепочек. — Их зовут Сюдам и Тудам. Один проведет тебя туда, а другой — обратно. Больше ничего не нужно».

«И ты будешь меня ждать?»

«Да, дорогой Шимрод. А теперь иди!»

Шимрод завернулся в покрывало, прилепил чешуи инкуба на щеках и на лбу, взял железные талисманы: «Тудам! Веди меня в Айрерли!» Перешагнув волшебный порог, он прежде всего нашел свой моток пряжи, поднял его и пошел вперед, разматывая нить. Вокруг плыли и пульсировали туманно-зеленые потоки. Порыв зеленого ветра приподнял Шимрода и отнес куда-то вдаль; тут же его подхватил другой порыв — на сей раз из смешанных розовато-лиловых и сине-зеленых струй — кружа и бросая незваного пришельца во всевозможных направлениях. Нить быстро разматывалась у него между пальцами. Железный скорпион по имени Тудам неожиданно мощным рывком потянул Шимрода к пролетавшему мимо сияющему разрыву между разноцветными течениями — и Шимрод стал спускаться в потусторонний мир.

Глава 15

Условия в Айрерли оказались значительно сложнее, чем ожидал Шимрод. Покрывало из шкуры оборотня местами было недостаточно плотным или эффективным — звук и две другие потусторонние чувственные эманации, тойс и глирий, обжигали, кололи, болезненно натирали кожу. Оба железных скорпиона, Тудам и Сюдам, вспыхнули и превратились в кучки пепла. Либо потусторонние силы решили сыграть с ним злую шутку, либо — как подозревал Шимрод — талисманы вовсе не отвечали своему заявленному предназначению. Кроме того, диски из чешуи инкуба, призванные обеспечивать совместимость восприятия, были явно неправильно подобраны, и Шимрод испытал последствия ряда поразительно дезориентирующих неполадок: звуки достигали ушей струями вонючих жидкостей, а запахи представлялись, увеличиваясь и уменьшаясь, красными конусами и желтыми треугольниками. Эти явления полностью исчезли, когда ему удалось отрегулировать диски. Но теперь зрительные образы стали туго натянутыми в пространстве, пересекающимися тросами, сочащимися огненными каплями.

Шимрод продолжал поворачивать диски, проверяя различные сочетания их ориентаций и содрогаясь от неправдоподобных болевых ощущений и звуков, пробегавших по коже на паучьих лапах, пока — судя по всему, случайно — ему не удалось найти такое положение дисков, при котором наладилось сопряжение входящих воздействий с соответствующими разделами мозга. Буря неприятных ощущений стихла — по меньшей мере временно — и Шимрод со вздохом облегчения попытался понять, наконец, где он находится.

Перед ним открылось бескрайнее пространство, усеянное отдельными сопками из серовато-желтого крема; вершиной каждого вулкана служило нелепое получеловеческое лицо. Физиономии гор повернулись к нему с выражением возмущения и порицания. Одни, нахмурившись, корчили судорожные гримасы, другие громогласно и презрительно изрыгали газы. Самые бесцеремонные высунули языки цвета сырой печени; с языков стекала магма, звеневшая при падении, как маленькие колокольчики. Пара кремовых сопок выплюнула шипящие струи зеленого звука; Шимрод увернулся от них, и струи попали в другие горы, что вызвало дополнительную перепалку.

Шимрод, хорошо помнивший инструкции Мургена, воззвал к вулканам самым дружелюбным тоном: «Господа, господа! Спокойствие! В конце концов, я — гость в вашей достопримечательной стране, и заслуживаю более благосклонного внимания!»

Одна чудовищной величины сопка, в семидесяти пяти милях от Шимрода, принялась обиженно реветь, все громче и громче: «Много вас таких тут было! Называются гостями, а на поверку — воры и обманщики! Все приходили, чтобы похитить наши громоспоры! Теперь мы никому не верим. Я требую, чтобы Манк и Эльфард абсорбировали плазму пришельца!»

Шимрод снова призвал аудиторию к спокойствию: «Вы составили обо мне неправильное представление. Великим чародеям Старейших островов известен нанесенный вам ущерб. Они поражаются вашему стоическому терпению. На самом деле меня сюда послали, чтобы я выразил восхищение вашей снисходительностью и другими присущими вам выдающимися качествами! Никогда еще мне не приходилось наблюдать столь меткое извержение магмы! Никогда раньше меня не приветствовали столь карикатурными гримасами!»

«Все это легко сказать!» — продолжала ворчать гора, требовавшая немедленного поглощения Шимрода.

«Кроме того, — громко заявил Шимрод, — мы, коллеги-чародеи, соревнуемся в нашем возмущении ворами и обманщиками. Мы уже умертвили нескольких, и теперь желаем вернуть вам награбленное. Господа, я принес с собой столько громоспор, сколько смог найти в предоставленные мне сжатые сроки!» С этими словами Шимрод раскрыл котомку и высыпал из нее несколько окатышей из русла горного ручья. На лицах вулканов появилось выражение сомнения и замешательства; некоторые даже выпустили небольшие струйки магмы.