А Аттанасио - Темный Берег

Ралли-Фадж ценил опыт Вороньего Хлыста, но все равно постоянно показывался ему на обходах, чтобы тот знал, что за ним наблюдают. Колдун залез на трясущийся фургон и открыл маскообразное лицо с пустыми глазницами и круглым ртом с ярким синим огнем языка.

- Кто эти новые пленники? - спросил он голосом более звучным и менее шепелявым, чем его физический голос. Повернув пустые глаза к здоровенному мужчине с мохнатой светлой гривой - меткой зверя, впряженному рядом с маленькой, похожей на мышь женщиной, он добавил: - На тебя не похоже подобрать такую неудачную пару.

Вороний Хлыст склонился в приступе страха и почтения. Неожиданное появление колдуна всегда вызывало у него потрясение. Это был человек-призрак, живой мертвец.

- Хозяин, у меня есть на это причины, - произнес он, понизив голос, чтобы услышал его только призрак. - Это двое, которых я знаю по Заксару и по переходу через Каф.

- Которых ты ненавидишь, как это явственно видно.

Вороний Хлыст преданно смотрел на колдуна из-под синих бровей. От этого существа ничего нельзя было скрыть, и он заговорил начистоту:

- Они меня предали. Из тысячи семидесяти четырех рабочих, которые служат вам, я прошу власти пытать только этих двух.

- Рабочие служат не мне, Вороний Хлыст, - сердито сказала плавающая маска. - Они принадлежат только нашему властелину, Худр'Вра. В просьбе о пытке отказано.

Вороний Хлыст поклонился пониже, чтобы скрыть злобную досаду.

- Пытка исключается, - твердо повторил колдун. - Но не придирки. Пока эти двое работают так же производительно, как другие, можешь мстить им, как тебе вздумается.

- Спасибо, хозяин! - ответил Вороний Хлыст от всей души, но когда он поднял глаза, колдун уже исчез. Управляющий не сомневался, что Ралли-Фадж где-то поблизости, и потому продолжал благодарно кивать. - Спасибо! Я устрою этим двоим невозможную жизнь с крайней тонкостью.

Чуткие уши Бульдога слышали этот разговор за скрипом колес фургона, и он поглядел на Тиви с тревогой. Но она ничего не слышала. Хотя это и не имело значения. С прибытия в лагерь она вела себя так, будто только смерть может ее освободить. Бульдог покрепче налег на постромки, пытаясь как можно больше тяжести снять с хрупких плеч Тиви.

Вороний Хлыст хлопнул в ладоши, показал рукой, и несколько рабочих подбежали к бокам фургона, помогая толкать. Колонны бригад шли сквозь кипарисовые заросли, где щелкали и порхали ночные птицы. В темном туннеле соленый запах моря усилился, и стал слышаться шум прибоя. Потом открылась мокрая болотная дорога среди дюн, поросших просоленным камышом и покрытых сухими водорослями.

Огры стали расставлять бригады на работу: разгребать приливный мусор, просеивать песок, прочесывать драгами мели и - самое опасное - тралить сетями глубокие воды, где разбивались и пенились валы. Вороний Хлыст показал на фосфоресцирующее сияние пены и приказал:

- Берите сети.

- Меня пошли, - сказал Бульдог, глядя на ухмыляющегося наводчика, стоящего в пустом фургоне. - Оставь Тиви разгребать песок. Она не стоит твоего гнева.

Вороний Хлыст наклонил острое лицо туда, где топали по песку огры, грубыми голосами покрикивая на рабочих.

Тиви взяла свернутую сеть из телеги, и Бульдог зарычал на управляющего:

- Не забудь, что сказал твой хозяин, Вороний Хлыст. Если с ней что-нибудь случится, он будет недоволен.

- Иди!

На фоне пылающего звездами неба силуэт Вороньего Хлыста смотрелся как черное пламя.

Бульдог еще мгновение продержал наводчика под своим тяжелым взглядом, потом повернулся и взял у Тиви сеть.

Они пошли по воде мимо бригад, разгребающих мели граблями, и вошли в воду, где огромные валы презрительно нависали над берегом и падали дымящимися грудами пены и брызг. Их подхватило отливное течение, и когда пена миновала их и понеслась назад, Тиви схватилась за руку Бульдога.

- Стань за мной, - посоветовал он и бросил тяжелую сеть на бурлящую воду.

Тиви заякорила конец невода, а Бульдог зашел глубже и стал выбирать тяжелую сеть, вытаскивая водоросли и кожистые яйца морских тварей. Отчистив сеть, они сдвинулись на несколько шагов вдоль берега и закинули снова. На этот раз сеть принесла большую грудную клетку, увитую водорослями, скелет химеры. Бульдог махнул доставочной бригаде, и те толкнули им сквозь бурлящую воду плавающие носилки, на которые Тиви и Бульдог погрузили кости, выпростанные из сети.

Несколько следующих забросов принесли остальные части скелета - тупой череп химеры со знаменитыми алыми зубами, толстые бедренные кости и кольца позвоночника хвоста змеи с отточенным кончиком. Доставочная бригада смеялась от радости и предложила довезти на носилках до берега. Такая находка гарантировала перерыв на еду и более легкое назначение, но Вороний Хлыст снова махнул рукой в сторону волн.

- Он хочет нас убить, - безнадежно сказала Тиви. - Будет рад, когда мы утонем.

- Не плачь, - ответил Бульдог и встал перед ней, принимая на себя удар волн. - Именно этого ему надо. Не дай ему этого - и скоро эта жестокая игра ему надоест. Давай, Тиви. Ночь прекрасна, мы превратим работу в игру.

Но бьющие в лицо волны и отливное течение мало давали наслаждаться жизнью. Сеть приносила только морскую траву и плавник, да еще редко какие-нибудь потрескавшиеся зубы. И хотя Бульдог самоотверженно защищал маленькую женщину от тяжелых волн, к полуночи ноги у нее подкосились и отлив понес ее в море. Бульдог нырнул за ней и вытащил из бурной воды.

Она упала на прибрежный песок, дрожа всем телом. Огр сошел с дюны, посмотрел и сказал одно только слово:

- Василискам.

Тиви вскрикнула и вскочила. Бульдог загородил ее собой.

- Нет! - прорычал он прямо в сморщенное лицо огра. - Она может разгребать у берега или работать на мелях!

Появился Вороний Хлыст с синей ухмылкой на беззубом лице.

- Мое предложение остается в силе, Тиви. Предпочитаешь отдаться мне или василискам?

Бульдог схватил Вороньего Хлыста за горло и вздернул в воздух.

- Только тронь ее, и я тебе все кости переломаю!

Здоровенная клешня схватила Бульдога за гриву, подняла в воздух и стала трясти, пока он не отпустил Вороньего Хлыста. Управляющий, кашляя, упал на песок и выдохнул помятым горлом:

- Наказать!

Огр, держащий Бульдога за волосы, понес его на вытянутой руке. Вор дернул ногами, пытаясь вывернуться, но только усилил боль. Он вздрогнул, но заставил себя повернуться к Тиви и сказать:

- Не бойся!

"Не бойся!" - Другие слова не пришли на ум, и от этого он почувствовал себя еще беспомощнее. Чтобы подбодрить в такой момент, надо сказать куда больше. Но кожу на голове сводило болью, и для смелых мыслей не осталось места, а без талисманных звезд ум чувствовал себя, как птица с выдранными перьями.