Юрий Иванович - Торжество справедливости

Ещё раз обвёл своих боевых соратников поощряющим взглядом, затем встал и произнёс напутственное пожелание:

– В добрый путь! Послужим Оилтонской империи в трудный час!

– Сердцем, умом и умением! – дружно откликнулась вся команда традиционной клятвой бойцов дивизиона. Сколько раз мы шли в бой с этими словами?! Не счесть… И ведь часто бой мог оказаться последним… Но мы сами выбрали такой путь. И пройдём его до конца!

Машина возмездия стала действовать. Целеустремлённо, настойчиво и неотвратимо. Пожалуй, никто бы не смог её остановить. Даже смерть большинства членов нашей команды. Но с этой машиной мы давно научились обращаться бережно и аккуратно. Стараясь не подпускать к себе слишком близко, а направлять её в нужную сторону.

Первым делом я постарался найти выход на нынешнего командира дивизиона. И уже через какое-то время смог втолковать ему мысль, что Галатарские пещеры находятся не так далеко, как он предполагал раньше. Да сообщил ему столько сведений, что Хайнек сразу поверил, что там он найдёт как минимум всех врагов империи.

Задумка удалась. Через полчаса мне стало известно, что отдыхающая половина дивизиона поднялась по тревоге и куда-то спешно унеслась на флаерах под предводительством своего бравого командира.

Конечно, Патрисия на это не повелась. А может, ей элементарно не стали докладывать среди ночи. Такие права Хайнек имел и мог решать возникающие проблемы своими силами Без согласования с шефом служб безопасности.

Тогда я и до её личного крабера дозвонился. Именно на тот номер, о котором знал лишь её покойный отец да родной брат Януш Второй. Сказать, что Патрисия потеряла дар речи, когда услышала мой голос, – это значит приукрасить действительность. Она что-то шипела, вскрикивала и пыталась ругаться, но я не дал низвергнуться на меня водопаду не то угроз, не то оскорблений, не то любовных признаний. А чисто по-деловому пригласил её явиться за своими родовыми драгоценностями в то самое место, где мы их когда-то спрятали. Пообещав при встрече там же представить ей доказательства своей невиновности. А чтобы она не заблудилась, дал ей ссылку на включённый перед тем краберный маяк. Напоследок я ей постарался сказать как можно более проникновенно:

– Моя судьба и судьба империи в твоих руках!

И выключил крабер. Единственное, чего я в этот момент больше всего боялся, так это того, что Патрисия помчится по указанному адресу сама. Не взяв никакой охраны. Я бы, например, помчался Хоть место там глухое и безопасное, но ведь в дороге все может произойти. Поломка транспорта, буря, разбойники… Хотя разбойники – это явный перебор! Но душа-то болит!

Немного отвлёк меня разговор с герцогом Лежси. Когда он стал торговаться за судьбу своей невесты:

– Но мне будет спокойнее, если она окажется под опекой моих людей! – кричал он немного надрывным голосом.

– Они её уже опекали! – напомнил я. – И без толку. К тому же ваши люди все до единого будут заняты в операции. Или вы кого спрятали?

– Нет… Но я бы хотел удостовериться…

– Нет проблем! Давайте пошлём человека, которого мы знаем и кому более или менее обоюдно доверяем. Он прибудет на место, засвидетельствует вам превосходное состояние вашей невесты и её полную безопасность. Кого можете предложить?

После короткого раздумья Лежси вдруг неожиданно спросил:

– Вы ничего не имеете против герцога Цезаря Малрене?

– Хм! Вроде ничего… – Что мне оставалось сказать? Что раньше имел?! И очень много?

– Вот и отлично! Мне кажется, парень он что надо! И врать мне не станет.

– Хорошо! Я тогда ему позвоню, и он с вами свяжется по прибытии на место.

С Цезарем Малрене я говорил и того короче:

– Вы знаете, что невеста Мишеля Лежси была похищена?

– Да!

– От его имени и от себя лично прошу проведать её и постараться охранять некоторое время. Пока мы не справимся со своими делами.

– Говорите адрес! Я уже выхожу из номера!

Деловой парень! Ни секунды раздумий и ни одного лишнего вопроса. Чем-то он мне все больше и больше импонировал. Может, это оттого, что Алоис что-то там выискал в памяти машин? И сопоставил, а скорее всего, подогнал некоторые несоответствия? Ладно, поживём —увидим!

“Если глазки целыми останутся!” – опять влез со своим черным юмором неразлучный друг Булька. Но меня в этот момент вышибить из равновесия было невозможно. Вот только волновали мысли о Патрисии.

Лишь через полчаса я успокоился, когда получил известие о том, что из дворца вылетела внушительная вереница воздушного транспорта и скрылась в южном направлении. Значит, здравый смысл победил и охраны наследница Звёздного престола взяла с собой вполне достаточно. Теперь уже можно было спокойно разговаривать со старшим следователем имперской прокуратуры, которого я к тому времени подвёл на заранее выбранную точку.

Говорить с Рексом я решил в личине лысого ревнивца, надеясь, что данный облик весьма подходит для таинственного и неуловимого Ветра. А место выбрал с таким расчётом, чтобы мой собеседник оказался в тупике, а я по другую сторону. Ему, чтобы выйти обратно на оживлённое место, потребовалось бы минут пять, а у меня было сразу несколько путей отхода. Да и несколько топтунов меня подстраховывали.

Переговариваться я спланировал через небольшое окошко в бетонном заборе, так что, возжелай Бофке применить против меня парализатор, вряд ли бы это удалось ему сделать с положительным для себя итогом. Когда он осознал те условия, в которые его поставили, то заворчал со старческим раздражением:

– Да что же это такое?! И ты называешь этот фарс душевным разговором?! – В маленькое окошко смотреть сразу двумя глазами не удавалось, поэтому Бофке припадал к отверстию словно курица – то одним, то другим глазом. Уж так ему хотелось рассмотреть меня во весь рост, а то и просветить насквозь. Вот только стремления с моей стороны содействовать ему в этом не замечалось.

– Всё зависит от честности и откровенности собеседников! – стал я толкать речь назидательным тоном. – Тем более среди людей, чаяния которых находятся в одном русле общественной деятельности. А их помыслы направлены лишь на искоренение несправедливости и зла как такового.

– Слушай, – с раздражением остановил меня Рекс, – ты ведь не Ветер! Я хочу говорить именно с ним!

– М-да? Может, мне ещё стать в два раза вас моложе? Как вы мне однажды польстили.

И быстренько перечислил самые важные и решающие моменты в наших прежних переговорах. Явно тем самым доказывая свою идентичность. Но старший следователь никак не хотел соглашаться с этим. Пришлось его разозлить до такой степени, что он наконец-то высказался более конкретно: