Василий Головачев - Последний джинн

В начале двадцать четвертого столетия владельцем Хенералифе был уже Орден Белого Крыла, преемник Ордена Черной Короны.

Впрочем, ни история комплекса, ни его красоты Ульриха Хорста, появившегося в Миртовом дворе ансамбля, у входа во дворец Комарес, не интересовали. Он был возбужден, зол и не скрывал этого.

Его встречали трое: секретарь Ордена Белого Крыла Дамиан Бейлис, магистр и патронесса Ордена Сара Лярво-Фрейберга и молчаливый служитель дворца, охранник-витс, прячущий под складками белого хитона мощное вооружение.

Небо над стенами дворцовых построек было чистым и голубым: над Хенералифе не располагались воздушные транспортные линии и не летали прогулочные катера. Геометрически строго подстриженные миртовые кусты вдоль стен и берегов прямоугольного пруда дышали тишиной. Ярко освещенный солнцем двор граничил с сумраком глубин аркады, добавляющей к игре контрастов свое метафизическое обаяние. Ничто не нарушало величавого покоя многовекового строения, и только люди казались здесь лишними.

– Ваши рекрутеры идиоты! – сказал Ульрих, раздувая ноздри. – Набрали мне всякой швали! Интерпол и безопасность хватают девятерых из десяти! Исполнителей снова нет! Вчера я потерял троих. Новым надо объяснять все сначала!

– Мы не военная организация, – кротко проговорил секретарь Ордена.

– Заткнись! – бешено сверкнул глазами Ульрих. – Вы обещали мне всестороннюю помощь!

– А вы обещали нам убрать лидеров ФСБ и ВКС, – очаровательно улыбнулась Сара Лярво-Фрейберга. – Между тем они до сих пор живы.

Ульрих глянул на ее вызывающе высокую грудь, обтянутую уником, сдержал разогнавшийся язык.

– В этом как раз и виноваты ваши хваленые рыцари плаща и кинжала! Я не могу делать за них всю работу.

– Делайте свою, – пожал плечами Дамиан Бейлис.

– Заткнись, монах, я сказал! – Ульрих сделал шаг к нему.

Витс-охранник в белом хитоне тотчас же направил на него стволы «универсалов», выросшие из плеч.

Ульрих презрительно покачал пальцем.

– Не дергайся, насекомое, не то от тебя только запах останется! – Он повернул голову к женщине. – Мне нужны двадцать человек, желательно профессионалы. Витсы тоже. Сегодня же!

Секретарь и патронесса Ордена переглянулись.

– Мы привлекли к вашим… э-э… занятиям почти сто наших братьев, – начал Бейлис. – Вам помогали боевики Ндрангеты и УПАУН…

– Сто волосатых ублюдков! – прервал его Ульрих. – Ни один из них не довел операцию до конца! Мне нужны бойцы, а не любители пива и баб! Вы же хвастались, что ваша гвардия – лучшая в мире! Где эта гвардия? Почему вы подсовываете мне кретинов?

– Я бы посоветовал вам не говорить с нами в таком тоне!

Ульрих выбросил руку вперед, и витс-охранник улетел к шпалере миртовых кустов, перевалился за них, упал в пруд.

Бейлис, вытаращив глаза, и Сара, оценивающе, смотрели, как их защитник выбирается из воды, путаясь в складках мокрого хитона.

– Повторить вопрос? – зловеще оскалился Ульрих.

– Хорошо, герр Хорст, мы найдем вам профессионалов, – заговорила патронесса Ордена. – Украйнатовская Повстанческая армия все еще в почете, их спецназ считается одним из самых востребованных в нынешних конфликтах. Я подчиню вам монаду под командованием урядника Шухевича.

– Один Шухевич у меня уже был.

– Это его брат, живет во Львове, очень решительный и жесткий человек, проводник Ордена в Джамахерии.

– Мне он нужен сейчас.

Сара Лярво-Фрейберга посмотрела на секретаря:

– Вызовите пана Шухевича.

– Но, патронесса…

В голосе женщины зазвенел металл.

– Через два часа он должен быть здесь со своими бойцами!

– Слушаюсь, всесветлейшая! – Бейлис поклонился, бросил взгляд на витса, с хитона которого ручьями лилась вода, кивнул ему, и оба удалились.

– Предлагаю пообедать вместе, – предложила патронесса с прежней милой улыбкой.

Гнев Ульриха остыл.

– У меня мало времени…

– Дела подождут.

Он заколебался, не сводя глаз с груди женщины, махнул рукой:

– Вы правы, магистресса, всех дел не переделаешь. А я голоден, честно признаться.

Слово «голоден» он подчеркнул ударением, облизнув губы.

Сара поняла, свела брови в линию.

– Ваш голод другого свойства, нам его не утолить. Идемте, герр Хорст.

Они направились под арку дворца Комарес, свернули налево, миновали анфиладу комнат, Львиный двор, в центре которого располагался фонтан с двенадцатью каменными львами, вошли в Зал королей, украшенный росписью с изображением Насиридов, и Сара открыла перед гостем незаметную дверь в стене со сложным орнаментальным рельефом из стукка.

За дверью оказался небольшой зал трапезной с длинным столом, на котором уже стояли разнообразные кувшины с напитками и блюда с едой.

Здесь была буженина, запеченная в прованских травах с зернами горчицы, конвертики из лосося с картофельным пюре и базиликом, салаты с куриной печенью, из сельдерея и ананасов, помидоров черри и огурчиков кончес, с добавлением сыра и кукурузы, гратен из шампиньонов с добавкой трюфелей, вырезка из телятины и говяжий язык на шампурах с курдючной прослойкой и помидорами руггуз, каре ягненка на косточке с кориандровым соусом, и многое, многое другое.

И только подойдя ближе, Ульрих понял, что все это богатство – всего лишь голографическое меню стола.

Сара покосилась на него.

– Выбирайте.

Ульрих плотоядно потер ладонь о ладонь, начал тыкать пальцем в роскошные изображения блюд.

Стол изменился.

Все, что заказал гость, исчезло, но через несколько секунд проявилось на столе в «живом» виде, источая неподдельные ароматы настоящей пищи. Остальные блюда растаяли в воздухе без следа.

– А вы? – спохватился Ульрих.

– Я не голодна, – отказалась женщина. – Мне принесут слим.

– Ладно, тогда я поем, если не возражаете. – Он снова бросил взгляд на грудь патронессы. – Или мы сначала позанимаемся… м-м, приятным фитнесом?

– Ешьте, – сказала Сара Лярво-Фрейберга.

Ульрих сел за стол и принялся за еду.

Ел быстро, нервно, запивая блюда вином, поглядывая на сидящую напротив женщину масленеющими глазами.

Столовую обслуживала инвизибл-автоматика, поэтому зал казался пустым, лишь блюда исчезали в никуда, а приборы, салфетки, стаканы, ложки, ножи и вилки появлялись из ниоткуда, как по волшебству. Братья и сестры Ордена любили такое проявление технологических «потусторонних» сил, возвеличивающих их в собственных глазах.

Ульрих насытился, откинулся на спинку деревянного с виду стула с бокалом бордового вина в руке.

– Неплохо тут у вас готовят, фрау магистресса. Может быть, мы все-таки пройдем в ваши покои? Хотелось бы усилить эффект приятного времяпрепровождения, раз уж я остался у вас.