Сергей Синякин - Пространство для человечества

— Тут до тебя Султанов звонил, — брюзгливо сказал Нечипуренко. — Сказал, что придет ко мне один романтик на работу наниматься. Приказал гнать тебя из кабинета поганой метлой.

— Куда же? — удивился Максимов.

— А я откуда знаю? — удивился и Нечипуренко. — На аэродром, наверное. Вы кто, товарищ, по специальности будете? Летчик? Вот и летайте на здоровье. А говно за вас другие разгребать будут, кому Бог крыльев не дал.

Из кабинета Нечипуренко Максимов выходил с чувством штрафника, которого перед самым боем помиловали и отправили в прежнюю часть. Обошлось! В восторженности своей он даже не обернулся. И зря. А то бы обязательно увидел редкое зрелище — улыбающегося начальника хозяйственного управления Александра Яковлевича Нечипуренко — и после этого мог смело любому сказать, что он благодать ложкой хлебал.

Глава девятая

По верхушкам деревьев гулял ветер, а здесь, в зарослях, было удивительно тихо, влажно и жарко. Тропу пересекло рыжее многолапое чудо, похожее на сдвоенные красно-черные вагончики, фары которых смотрели в противоположные стороны. При виде следопытов вагончики словно почуяли опасность. Они тут же расцепились и побежали в разные стороны, а в воздухе повис душный и острый запах камфары.

— Маяк слева от нас, — сказал Таманцев. — Поселок расположен строго на юге, но здесь вот тянется впадина, которую им придется обходить.

— Это в том случае, если они про нее знают, — возразил Миркин.

— Знают, — уверенно подтвердил Таманцев. — Они здесь не один день летали, а с воздуха ее очень хорошо видно.

— Тогда пошли?

Втроем в лауне опаснее, чем в цепочке. В разведгруппе каждый свято выполняет свою задачу, а главное — страхует товарища, идти в усеченной цепочке было гораздо сложнее, приходилось смотреть за себя и за того парня, приходилось вертеть головой едва ли не на триста шестьдесят градусов, и уже через час Таманцев почувствовал, как он устал. Устало не тело, устал мозг, которому приходилось в этой ситуации считать за четверых.

Таманцев бежал впереди, Миркин несколько левее, а правее бежал Саня Глебов, который первым увидел бага, стоящего в засаде. Для этого надо было обладать хорошим зрением и наблюдательностью, в засаде баг ничем не отличается от растений, которые его окружают. Он и выглядит соответственно — удлиненное тело, словно сложенное из зеленых палочек, воздетые и чуть расставленные могучие передние лапы с зазубринами на клешнях. Клешни у бага очень мощные, они способны перекусить жертву напополам. Баг терпелив, он может очень долго стоять в засаде, изредка поводя фасеточными глазами и едва шевеля антеннами усиков, но если жертва оказывается в непосредственной близости, баг преображается. Стремительным прыжком он настигает жертву, и тогда ей уже нет спасения. Вот и сейчас баг прыгнул, но Глебов успел подать сигнал тревоги несколько раньше. Все трое слаженно покатились по земле, занимая позицию для обороны, и разряды трех импульсников одновременно скрестились на грудном панцире страшного насекомого. Один разряд не причинил бы ему особого вреда, он мог разве что напугать хищника. Другое дело, что баг попал под разряды сразу трех машинок, его отшвырнуло в сторону, и баг упал в заросли, ломая кусты. Он еще был жив, и мощные лапы его беспорядочно молотили воздух, но постепенно движения замедлялись, растопыренные клешни перестали стричь воздух, а вокруг умирающего хищника уже засуетились неутомимые могильщики, своим поведением напоминающие трусливых гиен. При каждом движении бага они отскакивали, но каждый раз все теснее смыкали свое кольцо, терпеливо ожидая окончания агонии. На следопытов могильщики не обращали внимания, для них люди оставались слишком живыми существами, а в лауне всегда хватает падали и не надо напрасно рисковать.

— Вовремя ты его увидел, Сашок, — виновато сказал Таманцев. — А я просмотрел.

— Он хорошо стоял, — сказал Глебов, вытирая потное лицо. — Там бегунка все оплела, за зарослями его почти не видно было. Я бы его не заметил, но он пошевелился.

— Внимательнее надо быть, — сказал Миркин. — Куда такой темп взяли? Я весь в мыле, в глазах темно. Лучше помедленнее и повнимательнее, тогда все будет нормально. Куда мы торопимся? Все равно влепят по первое число. Если ребята живы, мы их достанем, если им не повезло, то мы им уже ничем не поможем.

— Но убедиться надо, — сказал Таманцев. — Чтобы быть уверенными. Лично мне хочется думать, что они живы.

— Убедиться надо, — согласился Миркин.

Он сидел на поваленном отводе какого-то невероятного растения, у которого почти не было листьев, а фиолетовое соцветие напоминало связку прожекторов над стадионом. Спину его горбил рюкзак, на голове белел шлем, а руки были по локоть открыты, хотя путешествовать в подобном виде по лауну категорически не рекомендовалось. Среди переплетений ветвей и лиан таилось много кровососущих — от микроскопических клещей до летающих тварей, которые могли неожиданно и жадно впиться в голое тело.

— Видел бы нас Никодимыч, — подал голос Глебов. — Вписал бы он нам по первое число.

Упрек касался в первую очередь Таманцева, но Андрей не стал спорить. А чего спорить, виноват, значит, виноват. Надо быть внимательнее. В лауне надо видеть затылком, а они и глазами просмотрели. Никодимыч был бы недоволен.

Баг в зарослях перестал биться, и могильщики неторопливо взялись за привычную им работу. Слышно было, как в высоте, над цветами лауна, гудят пчелы и мухи. Словно вертолеты над головами ходили, только звук казался более густым. И еще слышались шорохи и качалась трава от усилий могильщиков.

— Облажаться нельзя, — сказал Таманцев. — Ни в коем случае. Иначе мы будем выглядеть нашкодившими щенками, которых нельзя было выпускать в лаун.

— Не агитируй, — попросил Миркин. — Мы не на митинге, Андрюша.

Он встал, попрыгал, проверяя, хорошо ли подогнано снаряжение, не разболтались ли в пути крепления, и словно между делом посмотрел в заросли, где лежал баг.

— Я говорю, главное не спешить, — снова сказал он, — Я пойду первым?

Тем самым он словно брал лидерство на себя. Это было немного обидно, но справедливо, и Таманцев промолчал.

Темп Миркин избрал щадящий, и все-таки уже через час они вышли к ложбине, которую не смогли бы миновать ни они, ни те, кого они искали.

— Внимательнее, мужики, — сказал Таманцев. — Надо смотреть в оба, если они здесь проходили, должны остаться следы. Они же не по воздуху летают.

Следы в лауне найти сложно, даже примятая растительность поднимается на глазах, через час любой пролом в джунглях начинает зарастать, а через день найти что-то практически невозможно, уж каким бы ты внимательным нн был; поэтому предупреждение Таманцева выглядело риторически — лидер должен оставаться лидером, даже если он идет в конце или середине цепочки, и своими словами Таманцев в мягкой форме напоминал это товарищам.