Клиффорд Саймак - Всякая плоть - трава

Я стоял и смотрел ей вслед, белый ореол её волос мелькал в темноте, постукивала палка; длинной, извилистой тропой брела она в мире своих грез.

Что ж, так лучше. Хорошо, что она может из грубой реальности создать для себя что-то причудливое и отрадное.

Я стоял и смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом и стук палки не заглох в отдалении, потом повернулся и пошел в город.

В торговом квартале горели фонари, но огни в магазинах уже погасли тревожный знак, ведь обычно почти все они торгуют до девяти. А сейчас даже "Веселая берлога" и кинотеатр - и те закрыты.

В муниципалитете горел свет, у входа слонялись несколько человек.

Видно, прием больных подходит к концу. Любопытно, что думает обо всем этом доктор Фабиан. Уж наверно, старика возмущает и ужасает такое неслыханное врачевание, хоть оно его же первого исцелило.

Поглядел я, поглядел, засунул руки глубоко в карманы и поплелся по улице, сам не зная куда и зачем. Что делать, куда девать себя в такой вот вечер? Сидеть дома, уставясь на мерцающий экран телевизора? Уединиться с бутылкой и медленно, но верно напиваться? Отыскать приятеля или соседа, охочего до пустопорожних разговоров, и судить и рядить с ним все о том же, толочь воду в ступе? Или просто забиться в угол потемнее и покорно ждать, что будет дальше?

Я добрел до перекрестка; на улице, что уходила вправо, горел на тротуаре яркий прямоугольник: из какой-то витрины падал свет. Что за притча? А, понятно, это редакция нашей "Трибюн", должно быть, там сидит Джо Эванс и разговаривает по телефону; наверно, ему звонят из Ассошиэйтед Пресс или из "Нью-Йорк таймс" и других газет и требуют самых наиновейших новостей. У Джо сейчас хлопот по горло, мешать ему не надо, но, может, он не будет против, если я на минутку загляну.

Джо и впрямь говорил по телефону, он сгорбился за письменным столом, прижимая трубку к уху. Закрывая за собою дверь, я легонько стукнул ею,

Эванс поднял голову и увидел меня.

- Одну минуту, - сказал он в трубку и протянул её мне.

- Джо, что стряслось? - спросил я.

Потому что явно что-то стряслось. Лицо у Джо было ошеломленное, он уставился на меня расширенными, невидящими глазами. На лбу проступали капельки пота и скатывались до бровей.

- Это Элф, - еле выговорил он непослушными губами.

- Элф, - сказал я в трубку, все ещё не сводя глаз с Джо Эванса.

Лицо у Джо такое, словно его только что ударили по голове чем-то большим и очень тяжелым.

- Брэд! - закричал Элф. - Брэд, это ты?

- Ну да, я.

- Где ж ты был? Я сколько времени тебя разыскиваю. Звонил по телефону - никто не подходит...

- А что случилось, Элф? Ты, главное, не волнуйся.

- Ладно, постараюсь не волноваться. Постараюсь поспокойнее.

Очень мне не понравился его тон. Сразу слышно - человек здорово напуган и пытается подавить страх.

- Ну, рассказывай, - поторопил я.

- Насилу добрался до Элмора. Дороги забиты - жуть! Ты сроду такого не видал, что тут творится на дорогах. Всюду военные патрули, заставы...

- Но ты все-таки добрался. Ты мне и раньше говорил, что едешь в Элмор.

- Ну да, все-таки добрался. По радио услыхал про ту делегацию, которая ездила разговаривать с тобой. Сенатор, генерал и прочие. А когда попал в Элмор, слышу, они остановились в этой... как её, черт... в "Кукурузе", что ли... забыл, как называется. В общем, я подумал - не мешает им знать, что делается у нас в штате Миссисипи. Может, тогда они лучше разберутся, что к чему. И пошел в эту самую гостиницу к сенатору... думал, сумею с ним поговорить. А там сумасшедший дом. Народу кругом - не протолкнешься, полиция сбилась с ног, старается навести порядок.

Репортеров - туча, кто с блокнотом, кто с микрофоном, кто с телекамерой... в общем, к сенатору я так и не пробился. Но с одним человеком я все-таки поговорил. В газетах были фотографии, и я его узнал. Дэйвенпорт его фамилия.

- Биолог, - сказал я.

- Ну, да. Ученый. Я припер его к стенке и объясняю - мне, мол, непременно надо видеть сенатора. Толку от него было чуть. По-моему, он даже не слыхал, что я ему говорил. Смотрю, он какой-то перевернутый, белый как полотно и пот с него ручьями. Может, вам нездоровится, спрашиваю, может, я могу вам чем-нибудь помочь? Тут он мне все и выложил. Наверно, у него просто с языка сорвалось. Может, он после и пожалел, что проболтался.

Но он был до черта зол, вот и не стерпел, в ту минуту ему было на все наплевать. Понимаешь, он был прямо вне себя. В жизни я такого не видал.

Вцепился в меня, держит за отвороты пиджака, придвинулся нос к носу, спешит, захлебывается словами, чуть ли не пена изо рта. Если б его совсем не перевернуло, он бы нипочем ни стал так разговаривать, не такой он человек.

- Ну что ты тянешь! - взмолился я. - Объясни толком!

- Да, я забыл сказать: тут как раз объявили про летающее блюдце, которое ты с собой приволок. Радио только о том и трещит. Как эта штука выслеживает запасы урана и прочего. Ну вот, я стал говорить этому биологу, для чего мне надо повидать сенатора, и про лабораторию в Гринбрайере. Вот тут-то он и вцепился в меня, чтобы я не удрал, и давай выкладывать. Мол, это условие, которое выставили пришельцы, чтоб мы раскидали ядерные завесы, - это гроб, хуже некуда. Мол, Пентагон решил, что эти пришельцы нам угрожают и надо их остановить.

- Элф... - пролепетал я.

У меня подкосились ноги, я уже понимал, что будет дальше.

- Мол, надо их остановить, пока они не захватили большей территории, а для этого есть только одно средство - сбросить на Милвилл водородную бомбу.

Элф задохнулся и умолк.

Я молчал. Просто не мог выговорить ни слова, будто меня расшиб паралич. Мне вспомнилось, какое лицо было у генерала во время нашего разговора нынче утром, и как сенатор сказал мне: "Мы вынуждены на вас положиться, друг мой. Мы в ваших руках".

- Брэд! - с тревогой позвал Элф. - Алло, Брэд! Ты слушаешь?

- Да, - сказал я, - слушаю.

- Дэйвенпорт сказал - как бы из-за этого нового способа выслеживать ядерные запасы военная братия не кинулась нажимать кнопки... мол, они сообразят только что надо действовать поскорей, а то никакого оружия не останется. Он сказал - это все равно, как будто идет человек с ружьем в руках, а навстречу дикий зверь. Без крайности убивать зверя неохота, а может, зверь ещё вильнет в сторону и стрелять не придется. Ну, а допустим, человек знает, что через две минуты останется без ружья: оно рассыплется, пропадет, мало ли... тогда волей-неволей пойдешь на риск и выстрелишь, пока ружье ещё не пропало. Придется убить зверя, пока ружье ещё у тебя в руках.

- Значит, теперь Молвил и есть дикий зверь, - сказал я ровным голосом, я и не думал, что сумею говорить так спокойно.