Уильям Кейт - Шагающая смерть

Внутри разбитой сферы было несколько сотен этих созданий. Оказавшись на свободе, они тотчас веером стали расползаться по неровному грунту в разные стороны. Некоторые из них скрылись в тумане, остальные строго по прямой двигались среди камней. Перемещения их тел были пульсирующими, желеобразными. Аико нагнулся, чтобы посмотреть поближе.

– Они связаны.

– Совершенно верно. С такого расстояния страйдер не мог точно передать нам, что имело место на самом деле, но на первый взгляд кажется, что каждый из комочков связан с соседним чем-то вроде тонкого шнура.

– Но являются ли они в таком случае независимыми существами? – поинтересовался Такахаши. – Или это единый организм?

– Наши биологи ещё не пришли к однозначному решению. Важно уже само то, что мы их обнаружили.

Говард по линии своей связи дал ИИ, проводившему имитацию, новую команду, и ландшафт изменился. Теперь инопланетных существ вокруг кратера стало гораздо больше. Они резкими, угловатыми движениями, словно соревнуясь друг с другом, пытались достать до серого свинцового неба. Теперь полусферы были разбросаны по всей окрестности. Некоторые были причудливо деформированы, словно таяли под воздействием нанодезинтеграторов, другие казались совершенно свежими. Из ложа кратера продолжали появляться сферы, как пузырьки шампанского. Уорстрайдера на гребне холма уже не было, но вдали, еле различимые, кружили аэрокосмолёты людей, их было не меньше десятка. На вершине гряды раздался взрыв… и в самую гущу кратерной архитектуры вонзился огненный поток. Послышался оглушительный рёв.

– Это четыре часа спустя, – прокомментировал Говард, напрягая голос, чтобы быть услышанным в грохоте канонады. – Как только были получены и просмотрены сделанные Камероном записи, мы снарядили туда специальный штурмовой отряд. Сейчас мы присутствуем на имитации, созданной на основании записей, сделанных в зоне одним из «Штормовых ветров».

На гребне гряды появились квадратные формы уорстрайдеров Гегемонии. В ответ на это из кратера выползли аналогичные боевые машины: похожая на дракона «Королевская Кобра», ощетинившийся иглами боевой вариант «Острия пики». Вызов, брошенный человечеством, был принят. Ответом на плазменную молнию, вырвавшую из бока парящей «Медной головы» несколько хлыстообразных щупалец, стала барабанная дробь очереди снарядов с ксенонанодезинтеграторами, выпущенных в сторону гребня. Вскоре дым заволок все поле битвы.

Из тумана появилось три человекообразных фигуры в полном боевом вооружении, в сопровождении четвёртой, более крупной формы. Это был «Призрак», LaG-42. Следующий за тремя одноместными страйдерами-разведчиками, вместо орудийных стволов снабжённых руками, «Призрак» выполнял роль прикрытия, пуская в клубы дыма очереди ракетных снарядов и лазерные молнии. Тем временем разведчики спускались по склону, следуя в направлении пустых полусфер. До слуха Говарда доносилось шипение выпускаемых из баллонов наноконтрсредств, которыми обрабатывали местность, завывание сервомоторов, когда разведывательные страйдеры наклонялись, чтобы подобрать руками из дюрашита куски полусфер ксенофобов.

– Один из них получил слишком высокую дозу нанодезинтеграторов, – объяснил Говард, – когда уорстрайдеры потащили трофеи на гребень холма. – Контрсредства подвели. Две другие сферы были доставлены в специальную заражённую зону снаружи Мидгарда. С тех пор мы занимаемся тем, что буквально раскладываем их на атомы.

Говард выключил контакт, зона боевых действий пропала из виду, и тройка мужчин опять оказалась в офисе Аико в Асгарде.

– В результате, – продолжал он, – мы имеем молекулярный образец генератора электромагнитного поля ксенофобов. Мы знаем, как они делают этот фокус с перемещением в толще камня. Ещё мы близки к пониманию того, как они управляют магнитным полем планеты, чтобы парить над её поверхностью. Сейчас мы занимаемся программированием наносредств для воссоздания их копий в таком количестве, какое будет нужно.

– С какой целью? – поинтересовался Такахаши. Его студенистые ноги по-прежнему были сложены в позе лотоса, но сейчас он медленно вращался в центре комнаты. Однако его масса и завораживающая взгляд татуировка создавали впечатление, что он сам пребывал в состоянии покоя, а Говард, Аико и стены комнаты вращались вокруг него, как планеты вокруг солнца.

Говард снова сосредоточил взгляд на Аико и перешел на англик.

– Отныне мы можем повторить их трюк, послав полезный груз через толщу скал.

– И что?

– Как вы не понимаете? Мы можем создать глубинные ядерные заряды!

Лицо Такахаши оставалось непроницаемым.

– Глубинные заряды, – повторил Говард. – Бомбы будут проваливаться в грунт и взрываться на заданной глубине!

– Что ж, идея интересная, но я не пойму, каким образом подобное оружие может оказаться полезным, – сказал Такахаши. Он покачал головой, и щеки его желеобразно задрожали. – В любом случае, я сомневаюсь, что это будет осуществимо, я имею в виду в политическом смысле. На Асгарде нет достаточного количества квалифицированных имперских офицеров, кто мог бы наблюдать за рассредоточением такого количества ядерных боеголовок. Возможно, со временем, когда прибудет подкрепление с Земли, мы что-нибудь и придумаем…

Говард отпустил трубку ручной связи и развел руками.

– Адмирал-сан, нам нужна ваша помощь. Помощь Империи. Понимаете, жителям Локи нет никакого дела до политики Гегемонии и Империи. Но нас всех очень волнует то, что каждый раз, когда ксены высовывают из-под земли свои отвратительные рыла, исчезают сторожевые посты, разрушенными остаются шахты и города, умирают люди. Ксенофобы выталкивают нас с планеты, а Империя и пальцем о палец не желает ударить, чтобы оказать нам действительно реальную помощь! Теперь у нас появилось средство бороться с ними, остановить их в зародыше и отвоевать назад свои территории. Мы не можем позволить себе эту бюрократическую волокиту, у нас нет времени ждать, пока будет получен ответ с Земли. – Он сверкнул взглядом с сторону Такахаши, а затем перевел его на Аико. – Ксенофобы так же опасны для Земли, как и для нас. Мы можем остановить их сейчас, здесь, прежде чем они доберутся до окрестностей Земли. Разве это дело ничего не стоит? И нужен сущий пустяк – отбросить бюрократические формальности, а? Или от императора нельзя ничего добиться, кроме обещаний и банальностей?

С трудом переводя дыхание, Говард замолчал. Этой незапланированной речью он перешагнул за дипломатические рамки. Он знал об этом, но с удивлением обнаружил, что это его больше не волнует. Бороться против имперской бюрократии было всё равно, что спорить с локианской бурей: много шума, много ярости и неразберихи… и почти никакого результата.