Денис Бурмистров - Равновесие Парето

Энергетические вампиры! Точно! Используют людей как пищу. Они, должно быть, утащили жителей к себе в логово, устроили там продуктовый склад! А живут они в шахтах. Живут давно, время от времени утаскивают кого-нибудь из города для еды. Отсюда и все эти истории про странные похищения. А Краснов должно быть про то узнал и решил их взорвать динамитом, но погиб сам.

Все сходилось! Я возликовал, восхищаясь сам себе. Не удержался от самодовольного хихиканья.

Подкинул еще доску в огонь. Сходил, хромая, за стойку, поставил чайник на плитку. Интересно, у Степанова тут электричество от генератора? Пока чайник вскипит, лучше посижу у костра. Поковылял назад.

Нехорошо екнуло под ложечкой, когда увидел сидящего на своем спальном месте Илью. Если честно, я его стал побаиваться после нашего похода. В последние часы он вел себя как безумец.

Я обошел голого по пояс шофера по дуге, пристально заглядывая в лицо. Илья повернул голову и посмотрел на меня. Обычные глаза усталого человека. Лишь лицо заострилось, да волосы опалены с левой стороны, видимо от горящей тельняшки.

— Ты чего не спишь? — спросил я и собственный голос показался мне чересчур громким в устоявшейся тишине.

Шофер окинул себя взглядом, прохрипел севшим ото сна голосом:

— А где тельняшка?

— Ты ее сжег, — ответил я, присаживаясь обратно в стул и глядя на Илью через пламя костра. — Ты не помнишь?

— Так, урывками, — Илья облизал губы. — Пить есть?

Я указал в сторону каморки Степанова.

— Там графин с водой.

Шофер тяжело поднялся, упираясь в пол руками. Пошатываясь выпрямился. Медленно побрел за стойку, запустив пальцы в свою растрепанную шевелюру.

Я провожал его со смешанным чувством жалости и страха. Сошел ли он с ума? И если спятил, то что мне делать?

Илья вернулся через несколько минут. Он где-то раздобыл синюю фуфайку, которую накинул прямо на голое тело, в руке тащил графин и граненый стакан.

После этого мы еще некоторое время сидели молча у костра. Я исподлобья смотрел на Илью, Илья пил воду и смотрел на огонь. Уж не знаю, какие мысли блуждали у него в голове, но для себя я сделал вывод, что он все-таки не сошел с ума. По крайней мере, не стал буйным. Что внушало надежду.

А потом Илья каким-то чутьем нашел в загашнике диспетчерской начатую бутылку водки. Повеселел, подмигнул мне. Я к тому времени уже попивал горький чай без сахара, обхватив чашку двумя руками — наступало утро и становилось прохладно.

Карчевский спал, его будить не стали. Навалившаяся было на меня дрема пропала, я даже начал ощущать себя отдохнувшим. Даже согласился выпить пару стопок с Ильей, который в фуфайке теперь очень походил на беглого каторжника.

А потом во входную дверь настойчиво постучали.

Я вздрогнул и пролил на колени остывший чай. Замер Илья. Не донеся стопку до рта. Мы застыли, со страхом уставившись друг на друга. Показалось?

Стук повторился, теперь к нему добавился какой-то шум за дверью. Будто приглушенные голоса.

— Дверь заперта? — шепотом осведомился шофер.

Я лишь развел руками. Если кто и запирал двери, то только Карчевский.

— Пойду, послушаю, — решил наконец шофер. Он тихо поднялся, перехватил поудобнее за горлышко пустой графин и согнувшись покрался к тамбуру.

Я так и остался сидеть на стуле, скованный страхом. Что делать? Бежать? Будить Карчевского?

Черт! Огонь нужен!

Я подскочил, скрипнув стулом, выхватил из мангала головешку и поспешил за шофером. Сердце бешено колотилось в груди, рот вмиг пересох.

Мы остановились у двери тамбура, вслушиваясь. Илья с перекошенным от напряжения лицом и я, с потрескивающей головней.

Снова стук! Словно чем-то деревянным долбят в дверь!

— Эй, это я, Степанов! Откройте! — смог разобрать я голоса. И улыбаясь недоумевающему Илье прокомментировать:

— Открываем. Свои.

По залу растекался дурманящий запах куриного бульона. От этого аромата у меня урчало в желудке, и рот наполнялся слюной. Я заворожено смотрел, как в кипящей воде кружатся ломтики белого мяса, мелкие кубики моркови и лука, дольки картофеля, всплывая и вновь уходя на дно кастрюли под золотистым слоем прозрачного жира.

Я сглотнул.

У плиты хозяйничал Степанов. Старик привлек меня в качестве добровольного помощника к чистке овощей для супа, теперь же мягко усадил на стул и велел не лезть руками в кипяток. Я обещал потерпеть до готовности. Потому лишь наблюдал, как старый диспетчер, одетый в свою извечную безрукавку, что-то режет, открывает, пробует.

Сквозь открытые двери тамбура и маленькие окошки под потолком в зал падал свет. На крыльце курили Илья и Олег.

Я перевел взгляд на матрас возле потушенного мангала. Там, укутавшись в свои одежды, спал Юдин.

Степанов и Юдин пришли вместе. Мы с шофером впустили их внутрь, до конца не уверенные кто же переступит порог. Но вошли лишь два старика, никаких теней, никаких худых загадочных мужиков.

Краткое рукопожатие. Илья быстро потерял интерес к моим знакомым, ушел к костру. Степанов лишь тихонько поинтересовался у меня, зачем мы развели огонь в центре зала и что с Олегом. В двух словах рассказать я не сумел, поэтому разговор отложили на потом.

Спустя полчаса проснулся Карчевский. В своей медвежьей манере заворочался, заворчал, сгорбившись, сел, окинув нас тяжелым взглядом из-под насупленных бровей. Кивком поприветствовал Юдина и диспетчера, нашел глазами сначала меня, потом Илью. Если он и был удивлен появлению седобородого Яна с посохом и своего товарища Степанова, то не показал это. Лишь удовлетворенно вздохнул, поднялся на ноги и пошел в туалет.

Время как то само собой заполнилось мелкими делами. Илья сходил, проверил, что на улице действительно нет преследующих нас ночью теней. Я затушил огонь в мангале, оставив на всякий случай несколько тлеющих углей. Карчевский со Степановым о чем-то говорили в сторонке. Юдин сразу лег спать, ему не мешали. Потом мы с Карчевским принесли из дальней комнаты, еще один стол и десятилитровую флягу с питьевой водой. Степанов ушли с шофером к шкафу и потом Илья появился в довольно старомодной, но неплохо сохранившейся фланелевой рубашке в черно-красную клетку.

К моему удивлению, разговоров и рассказов о прошедшей ночи почти не было. Лишь Карчевский спросил у Николая Семеновича: «Переночевали нормально?», на что диспетчер ответил: «Не так, как хотелось бы, но нормально». И все. Словно все хотели оставить разбор полетов на потом. Или совсем не поднимать сложную тему — что же происходит на самом деле в городе?

А вот мне было интересно, как и где пересидели ночь эти два старика. Уж больно не было похоже, чтобы они, как и мы, день и ночь плутали по городу, а напоследок еще и играли в догонялки с непонятными тварями.