Дмитрий Колодан - Пангея 1. Земля гигантов

Он прислонился спиной к стене и сполз вниз. По лицу стекали дорожки пота, волосы тонкими прядками прилипли ко лбу. Тяжело дыша, он вытер лицо ладонью.

— Надо же, — проговорил Вим. — И в самом деле — медведь, кто бы мог подумать… Как он, старушка?

Белка не сразу сообразила, что Вим обращается к ней.

— Вурл, он… — Она шмыгнула носом. Слезы текли по щекам. —

Он…

— Эй! Не плачь. — Вим улыбнулся. — Все кончилось же. Наши победили. А твой мохнатый приятель — он сильный, он выкарабкается… Черт…

Белка прижалась щекой к жесткой шерсти медведя. Конечно, выкарабкается! Иначе и быть не может — она не позволит.

— Ты пришел за мной. — Аска вцепилась в руку Вима. — Хозяйка Пауков сказала…

Девушка дрожала. И не от холода, хотя ее одежда и превратилась в жалкие лохмотья — Аска рвала ее зубами, чтобы сделать пращу. Длинные волосы даже не прикрывали грудь.

— Само собой, принцесса, — вздохнул Вим. — Ну, или дочь вождя, какая разница? Чудовище похищает красавицу. В этой истории все по правилам… Так или иначе.

Он поднял голову. Небо — далекое и синее, как глаза девушки, сидящей рядом. Надо же, как все получилось. Аска прижалась к плечу, Вим чувствовал на шее горячее дыхание.

— Хозяйка Пауков сказала…

— Отойди от нее, — неожиданно воскликнул Лорхи. — Я говорил, чтобы ты к ней не приближался?

— Что? — спросил Вим, продолжая смотреть на небо.

— Эта женщина моя, — крикнул Лорхи. — Я убил чудовище, я беру его добычу!

— Лорхи?! — Девушка изумленно посмотрела на охотника. — Ты… Духи забрали твой разум? Какая добыча?

— Ты — моя женщина. Я забираю свое.

— Ты выжил из ума. Я не твоя женщина и никогда…

Лорхи взвизгнул. Подскочив к девушке, он с размаху ударил ее по щеке.

— Заткнись!

Аска совсем не ожидала удара. Она не успела отклониться и стукнулась затылком о каменную стену. Даже не вскрикнув, девушка упала у ног Вима.

— Ты… — Вим попытался встать, но Лорхи приставил к его шее копье.

Вим замер, глядя на перекошенное лицо охотника. Сейчас он бы многое отдал за способность испепелять взглядом.

— Я предупреждал тебя, чужак, — не приближайся к ней…

Вим не ответил. Он дотронулся пальцами до артерии на шее Аски — пульс был слабым. Волосы на затылке девушки потемнели от крови, но вроде ничего серьезнее содранной кожи…

— И не смей к ней прикасаться!

Лорхи надавил на копье. Острый наконечник оцарапал шею. Губы охотника растянулись в довольной ухмылке.

— Какая замечательная возможность, — протянул он, поворачивая копье.

По коже поползла теплая змейка крови.

— И чего же ты ждешь? — тихо проговорил Вим.

Улыбка Лорхи стала еще шире.

— Как ты смеешь! — крикнула Белка.

Она поднялась, цепляясь за шерсть Вурла.

— Не двигайся, девчонка, — сказал Лорхи. — Шаг, и твой приятель отправится в земли предков.

Белка замерла: рот приоткрыт, глаза огромные, как две луны.

— Вот так лучше…

— Не надо, — Белка всхлипнула. — Пожалуйста… Не убивай его.

Охотник хмыкнул.

— Я ведь могу, — сказал он. — Что мне будет, если я сохраню ему жизнь?

Он сильнее надавил на копье. Вим не мог вдохнуть — малейшее движение, и каменный наконечник глубже вонзался

в горло.

— Я… Я даю слово кайя, что не трону тебя. Иначе… Я призову лесных зверей и птиц, и они разорвут тебя на части.

Улыбочка мигом сползла с физиономии Лорхи. Угроза была совсем не пустой — он же видел, как сокол набросился на великана, видел, и как пришел медведь.

— Хорошо, — сказал охотник, отводя копье. — Так и будет, девочка-кайя… Я забираю свою женщину и ухожу, а с этим делай что хочешь. Ты дала слово, что не будешь мне мешать, — духи предков слышали его.

Белка кивнула.

— Я же даю слово, что не буду его убивать.

Лорхи отступил на шаг и, размахнувшись, вонзил копье в ногу Вима.

Вим вжался в стену. От боли потемнело в глазах. Только бы не закричать, этот косоглазый ублюдок не услышит его крика… Вместо него завопила Белка.

— Не бойся, девчочка-кайя, — весело сказал Лорхи. — Он живой, просто пока не сможет ходить. Не хочу, чтобы он путался под ногами. Я возьму свое и уйду. А ты помни о своем слове, девочка-кайя.

Белка впилась зубами в полоску кожи между большим и указательным пальцами. Фигурка медведя раскачивалась на шнурке у запястья. Белка могла бы призвать стаи птиц, и они бы выклевали охотнику глаза… Но она дала слово.

Вим корчился, зажимая рану рукой. Штанина пропитывалась кровью. Лорхи ногой отпихнул его от Аски.

— Прощай, чужак, — сказал охотник, наклоняясь к Виму. — И спасибо — ты помог мне получить все, что я хотел.

— Посмотрим, — процедил Вим. — Когда она очнется…

— Когда она очнется — я буду вождем навси. Она слова не посмеет мне сказать.

— Что?!

— Ты не понял? Я же убил чудовище, я спас племя. Я самый сильный охотник. А старик долго не протянет.

— Сволочь…

Лорхи ударил его в живот.

— Не дергайся. Я дал слово тебя не убивать, но не более.

Вим перевернулся набок. Рана в ноге пульсировала тупой болью.

— Я до тебя еще доберусь. Помни об этом…

— Конечно. Никогда не забуду. Прощай, чужак! Мне понравилась эта охота!

Подхватив бесчувственное тело девушки, он взвалил ее на плечо и зашагал к входу в овраг. Задержался лишь затем, чтобы подобрать руку великана.

— Еще доберусь… — прошептал Вим, глядя охотнику в спину.

Почувствовав взгляд, Лорхи обернулся и издевательски взмахнул оторванной рукой.

— Жди…

— Станция закрыта! Вход строго воспрещен!

Четыре щелчка.

— Станция закрыта…

Вим лежал, слушая резкий женский голос. Как долго — он не помнил. Вим пытался считать, сколько раз ему сказали «вход воспрещен», но сбивался, не доходя и до десяти. Слова предупреждения намертво отпечатались в мозгу, словно кто-то выжег их огненными буквами. Вим уже ненавидел эту женщину всеми фибрами души.

Четыре щелчка.

— Станция закрыта…

Постепенно сквозь монотонные предупреждения стали пробиваться другие звуки. Вим расслышал печальный вой — где-то далеко одинокий волк пел извечную песню Луне. Вой приближался. То громче, то тише… Вим вдруг сообразил, что источник звука находится совсем близко…

Аска!

Вим с трудом разлепил веки. Вселенная, видимо, только ждала подходящего момента, чтобы прокатиться на карусели. Мир закрутился с безумной скоростью, обратившись в мельтешение разноцветных пятен. Желудок рванулся вверх; во рту стоял привкус желчи.