Сергей Лукьяненко - Атомный сон (Cборник)

– Мама сегодня закатит настоящий пир, – вполголоса пробормотал я. – У меня самая прекрасная в мире работа!

Совпадение

Почему меня вновь и вновь тянет сюда? Не знаю. В старину говорили – тянет на место преступления. Но ведь я не преступник. Или все-таки… Не знаю. Но каждый год, в сентябре, когда на деревьях желтеет листва, я беру отпуск, еду в космопорт, фрахтую яхту звездного класса и лечу к одиночной звезде КМ-15.

…Она находится почти ровно на середине пути от Земли к Лотану. Потому-то я вынырнул тогда из подпространства. Мне надоели яркие пластиковые стены, мне надоела серая муть в иллюминаторах. Я решил выйти в обычный космос. Тем более что и предлог для этого был подходящий – звезда, в районе которой я пролетал, почти не исследовалась.

Я устроился в пилотском кресле, пристегнул полтора десятка ремней и ремешков. Автоматы проверили исправность корабля, киберпилот снизил скорость до световой. И мгновенно давление гиперполя выбросило корабль в обычное пространство.

В тот миг я ничего не понял – экраны залила ослепительная вспышка, по приборам забегали красные огоньки. Потом все пришло в норму, лишь счетчик энергии показывал резкое снижение накопленной кораблем мощности. А так все было в порядке – черный пустынный космос, тускло-желтая звезда и астероидная муть, заменяющая ей планеты. Красиво. Но мне было не до красоты.

Я прокрутил пленку видеозаписи и включил замедленное воспроизведение. И увидел, как что-то округлое и блестящее тонет в пламени аннигиляции в какой-то тысяче километров по курсу корабля. Автоматы действовали строго по инструкции – заметив в момент выхода перед кораблем непонятное тело, уничтожили его. Иначе, врезавшись в него на околосветовой скорости…

Разумеется, окажись перед кораблем другой корабль, автоматы увели бы меня обратно в подпространство. Но то, что было перед нами, не походило на земные или лотанские звездолеты. Честно говоря, это мог быть просто астероид. Или какой-нибудь старый маяк, оставленный здесь людьми или пилигримами…

Но была и третья возможность. Инопланетный корабль, не значащийся в компьютерном каталоге. Тогда я становился пусть невольным, но убийцей.

Меня снова и снова тянет сюда. Я неделями кружу вокруг забытой Богом звезды. Иногда я почти верю, что стал причиной смерти разумных существ. Ведь серебристое тело, неясный контур которого сохранили кристаллики видеопленки, так похоже на звездолет… И весь вопрос лишь в том, как могли пересечься наши пути. Вероятность совпадения настолько ничтожна, что ее можно не принимать в расчет. Если чужак тоже вынырнул из подпространства полюбоваться на незнакомую звезду, то слишком уж невероятно наше появление в одном месте и в одно время. Разве что он летал вокруг звезды порядочный срок… Но что, что ему тут делать? Здесь нет ни планет, ни разума. Что же заставляло чужой звездолет кружить по смертельной орбите, ожидая моего появления? Что?

Мой отпуск кончается – увы, даже относительное время порой слишком реально. Близится к концу и поиск. Ничего интересного нет среди астероидов мертвой звезды. Это, наверное, был все-таки не корабль… Я устроился в пилотском кресле и пристегнул полтора десятка ремней и ремешков. Автоматы начали проверку корабля. И в этот миг по экранам разлилась фиолетовая вспышка. Кто-то выходил из подпространства. Рядом, совсем рядом… Я положил руку на пульт, блокируя охраняющие системы. Быть может, чужак пройдет мимо. Но в глубине души я не верю в это. Час пришел, и пути пересеклись снова. Это – как расплата. Я знаю теперь, что тянуло инопланетчика к этой звезде, к мертвой красоте, застывшей в космосе.

Совесть.

…Меня снова и снова тянет туда. Почему? В старину говорили – тянет на место преступления. Но ведь я не преступник. Или все-таки… Не знаю. Но каждое двоесолнцие, когда зеленый диск Большой звезды наплывает на ослепительную белую точку Малой, я отпочковываюсь от семейного дерева, втягиваю корни и качусь к далекому полю космодрома, чтобы вновь стартовать к одиночной звезде…

Очень важный груз

Энергия в бластере кончилась на последних метрах подъема. Тимур вложил пальцы в только что выжженное в скале углубление и подтянулся выше. Перчатки липли к раскаленному базальту; удушливый запах горелого пластика сжимал легкие, просачиваясь сквозь давно испорченные фильтры. Устроившись поудобнее, Тимур порылся в карманах. Запасных аккумуляторов не было, это он знал точно, но все же… Ненужный отныне бластер серебристой искоркой упал вниз. Облизывая губы, Тимур следил за его падением. Двести метров – от вершины скалы до густой багровой щетины джунглей. Не спасет и гравитация в две трети земной… Он посмотрел вверх. Над кромкой скалы – такой близкой, такой удобной и надежной – неслись низкие темно-синие тучи. Если начнется буря или хотя бы просто дождь, ему на скале не удержаться.

– Ну-ну, спокойно, – обращаясь к самому себе, прошептал Тимур. – Мы писали, мы писали… – Оставляя на камнях длинные гибкие нити, сплавленная перчатка высвободилась. – Наши пальчики устали. А теперь мы отдохнем… – Перчатка превратилась в неуклюжую клешню. Тимур стянул респиратор и зубами принялся сдергивать ее с руки. Голова мгновенно закружилась. Кислород, когда его так много, – это почти яд. Перчатка унеслась вслед за оружием, и Тимур поспешно надвинул респиратор на лицо. – И опять писать начне-е-ем!!!

Крик прокатился над джунглями и утонул во влажном воздухе. Пальцы мерзли на резком ветру.

– Пять метров, чушь… – Опьянение постепенно проходило. Тимур медленно изогнулся. Надо опереться ногой о тот выступ… Если он выдержит его вес… а он обязан выдержать. Тимур не может не подняться – его ждет очень важный груз.

– Мы писали…

А ведь они действительно писали. Заявление о том, что в джунгли идут добровольно, и в случае гибели…

Выступ под ребристой подошвой ботинка неторопливо крошился. Распластавшись на стене, Тимур беспомощно шарил над головой руками. Держаться было не за что. Камень под ногой рассыпался в мелкую пыль. Джунгли призывно тянули к нему колючие, покрытые багровой листвой ветви. Отравленный воздух при каждом вздохе подтекал под плохо надетую маску.

– Спокойно…

Пальцы нащупали углубление. Совсем маленькое, в перчатке он даже не смог бы его нащупать. Вытянув из-за пояса нож, Тимур начал вбивать лезвие в узкую щель. Глубже, еще глубже… Выступ рассыпался окончательно, и Тимур повис на только что заклиненном в скале кинжале.

…А два дня назад, когда начальник базы сообщил им это задание, никто не принял его всерьез. Зевнув, направился к выходу Лейстер, буркнув вполголоса: