Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 6

— …охранять конституцию Солнечной Федерации…

— …выполнять обязанности, мне порученные…

— …и повиноваться законным приказам старших офицеров…

— Для выполнения этих обязанностей я обязуюсь хранить преданность данной мной присяге и отказаться от всего, что противоречит ей.

И в этом я торжественно клянусь. Да поможет мне Бог, — закончил коммодор Аркрайт.

Мэтт повторил его слова и услышал, как вокруг прозвучали те же слова на десятках разных языков.

Коммодор повернулся к стоящему рядом курсанту.

— Дайте команду разойтись, сэр, — сказал он.

— Так точно, сэр! — Курсант посмотрел на ряды кандидатов, принявших присягу. — После команды разойтись, — громко произнес он, — всем повернуться направо и направиться к выходу. Не нарушать строя, пока не покинете зал. Разойтись!

Сразу после команды зал наполнился звуками музыки; новые курсанты направились к выходу в сопровождении марша «Долгая вахта» Космической Патрульной Службы. Когда последний скрылся за дверью, музыка стихла.

Коммодор подождал, пока юные курсанты не вышли из зала, и повернулся. Его адъютант, затянутый в черный мундир офицера Патрульной Службы, тут же появился рядом, а курсант, временно исполнявший обязанности адъютанта, быстро отошел в сторону. Коммодор Аркрайт окликнул его.

— Одну минуту, мистер Барнс.

— Слушаю, сэр.

— Вы готовы к представлению на офицерское звание?

— Думаю, что не готов, сэр. Пока не готов.

— Вот как? Ну что ж, зайдите ко мне, когда будете готовы.

— Так точно, сэр. Спасибо.

Коммодор повернулся и быстрыми шагами направился к двери рядом со сценой. Возле него шел адъютант, касаясь рукавом его локтя.

— Ну, Джон, что вы думаете о них? — спросил коммодор.

— Прекрасные парни, сэр.

— Я тоже так думаю. Молодость, задор, юношеские надежды. Но скольких нам придется отсеять? Это очень грустно, Джон: мы берем юношу и меняем его жизнь так, что он перестает быть обычным членом общества, затем выбрасываем его как непригодного. Ведь это жестоко!

— У нас нет другого выхода, сэр.

— Действительно, мы не можем поступать иначе. Вот если бы у нас был волшебный пробный камень… Передайте на космодром, что я хочу взлететь через тридцать минут.

— Будет исполнено, сэр.

В космос

У Академии Патрульной Службы недостаточно, наверное, зданий со стенами, затянутыми плющом, и тенистых дорожек, по которым прогуливаются курсанты, зато у нее более чем достаточно учебных помещений. Курсанты Академии находятся во всех уголках Вселенной: от кораблей, летающих на орбитах вокруг Венеры или составляющих карты выжженной поверхности Меркурия, до кораблей, патрулирующих луны Юпитера.

Если курсанты летят на кораблях, отправляющихся в многолетние экспедиции к застывшим от вечного холода краям Солнечной системы, то получают офицерское звание, как только командиры их кораблей приходят к выводу, что курсанты готовы стать офицерами уже сейчас, не ожидая возвращения на Землю.

Многие думают, что Академия Патрульной Службы — это Патрульный Ракетный корабль, или ПРК, как называют его космонавты, — «Джеймс Рэндольф», но даже каждая столовая для курсантов на любом корабле Патрульной Службы составляет частицу Академии. Курсантов-новичков отправляют на «Рэндольф» сразу после принятия присяги, и они остаются на борту учебного корабля до тех пор, пока не будут готовы к выпуску. Ну и после этого подготовка курсанта продолжается; со временем его отзовут обратно в Хэйуорт Холл, откуда он начал свой путь в космос, там и завершится его обучение. После нескольких лет пребывания в Академии курсант не обязательно окажется в Хэйуорт Холле. Его могут послать в радиационную лабораторию Оксфордского университета или в Сорбонну, изучать космическое право, а то и на Венеру, в Институт системного анализа. Каким бы ни был его путь — никто из курсантов не повторяет процесс обучения другого, — Академия по-прежнему руководит им и несет ответственность до тех пор, пока курсант не станет офицером, если он вообще им станет.

Срок пребывания в Академии зависит от самого курсанта. Курсант Хартстоун, юноша поразительного таланта и редких способностей, — он погиб во время первой экспедиции к Плутону, — стал офицером через год после прибытия зеленым кандидатом в Хэйуорт Холл. Однако нередки случаи, когда на базе Терры оказываются курсанты, проходящие обучение на протяжении пяти и даже больше лет.

Курсант Мэттью Додсон восхищенно смотрел на свое отражение в зеркале освежителя. Он был одет в светло-серую форму, которую обнаружил у себя в комнате после возвращения с Первой Поверки. Рядом лежала маленькая книжка правил и наставлений, где было вытеснено его имя. К книжке скрепкой приколот листок бумаги со списком его новых обязанностей. Крупными буквами на верху листа было напечатано:

«Вашей первой обязанностью как курсанта является немедленное прочтение книги правил и наставлений. Начиная с этого момента, вы несете ответственность за их выполнение».

Мэтт принялся за чтение и читал книжку до самого отбоя. Его голова была переполнена массой непонятных — по крайней мере сразу — и наполовину понятных правил:

«В определенном, ограниченном смысле курсант является офицером Патрульной Службы… вести себя с достоинством и самообладанием, соответствующими ситуации… воздерживаться от нарушения местных обычаев, в случае, если они не нарушают законы Федерации или правила Патрульной Службы… однако ответственность при определении законности приказа возлагается на лицо, его получившее, равно как и на того, кто этот приказ отдал… обстоятельства, которые не оговорены законами или правилами, должны истолковываться самим курсантом в свете существующих традиций Патрульной Службы… курсант обязан всегда быть чисто выбритым и с прической, не превышающей два дюйма в длину».

Мэтт решил, что последнее правило ему понятно.

Он проснулся еще до сигнала подъема, бросился в освежитель, поспешно побрился, хотя в этом не было необходимости, и надел новую форму.

Ткань светло-серого комбинезона хорошо облегала его ладную фигуру, ему же казалось, что сшит он идеально и очень красиво. На самом деле на форменном комбинезоне не было никаких отличий, украшений и знаков, да и покрой, хотя и был вполне приличный, был далек от щегольского. Однако Мэтту казалось, что новая форма поистине великолепна.

Берк постучал в дверь освежителя.

— Ты что, заснул? — Он сунул внутрь голову. — А-а, какой красавчик. А теперь выметайся!