Леонид Кудрявцев - Долг центуриона

— Хорошо, — покорно сказал я. — Запомню. Это и есть твой совет? Если так, то я могу идти по своим делам?

И конечно, хотелось мне Мараску выдать, где я видел его бесконечные подколки, вечное ворчание, а также привычку постоянно всему поучать, но...

Я вздохнул.

Переделать моего помощника невозможно. Это аксиома, истина, не требующая доказательств.

— Не злись, — промолвил мой помощник. — А насчет совета... Вот тебе мой совет.

— Слушаю, — встрепенулся я.

Вот это уже кое-что. Это уже какая-то надежда.

— Мы и в самом деле ничего не знаем о преступнике, — важно сказал Мараск. — И вроде бы ухватить его не за что. Но все же одна точка, от которой мы можем плясать в его поимке, у нас есть.

— Какая? — спросил я.

— Жадность. Простое, присущее многим мыслящим качество. На это его и ловить нужно. Я тут, пока тебя не было, посмотрел историческую объемку по головизору о том, как в старину на Земле охотились на крупных хищников. Им подсовывали приманку в виде кровоточащего куска мяса и устраивали возле нее засаду. Рано или поздно зверь приходил за добычей. Тут его и убивали. Ты должен поступить так же.

Я махнул рукой:

— Э, нет, не получится. Преступник хитер и умен. Его сейчас на новое ограбление пойти ничем не заставишь. Что он, себе враг?

— А ты подсунь ему такую приманку, на которую он клюнет. Редчайшую, небывалую, ради которой он согласен будет рискнуть всем.

Я усмехнулся:

— Где же я такую приманку возьму?

— А ты подумай. Не все мне тебе разжевывать и в рот класть. Подумай.

Я вздохнул.

Вот он, Мараск, во всей своей красе. Никак не может без своих штучек. Хотя... Возможно, его идея не так уж и плоха. И если подумать...

— Там, в этих исторических фильмах, звери приходили в засаду по запаху мяса?

— Да, именно по запаху, — подтвердил Мараск. — Кажется, ты улавливаешь...

— Другими словами, мясо в ловушке необязательно. Главное, был бы запах, иллюзия присутствия в ловушке мяса. Не так ли?

22

Мы стояли и обозревали зал банка назарунцев, словно генералы место решающей битвы. Собственно, почти так оно и было. Вот только не от нас зависело, состоится битва или нет. Хотя мы для ее успеха сделали все возможное.

Гиперинспектор ткнул пальцем в одного из находившихся в зале мыслящих и сказал:

— Вот этот, его надо переместить в самую дальнюю часть зала. На нем просто крупными буквами написано, что он переодетый охранник.

— Хорошо, — сказал назарунец. — Правда, мне кажется, все наши приготовления...

— А вот об этом не стоит даже думать, — промолвил гиперинспектор. — Придет. Сам бы пришел, окажись на его месте. Шутка ли, в деле...

Я пожал плечами.

На мой взгляд, проще всего было расставить всю эту гвардию вдоль стен и вооружить чем-нибудь получше игольников. Конечно, не стримерами, но уж чем-то помощнее — точно. Все равно невидимка, поскольку он является профи, с первого взгляда поймет, что вся эта куча мыслящих никоим образом не посетители банка, а все, как один, охранники. Проще говоря, любой профи сразу сообразит, что угодил в засаду. Так к чему этот маскарад?

Впрочем, распоряжался здесь в данный момент гиперинспектор, умудрившийся пообещать назарунцу в случае успеха операции нечто ценное. Что именно, я не имел ни малейшего представления. Глава совета мыслящих инопланетного района для успеха дела, похоже, был готов на любой, самый отчаянный шаг, пусть даже и состоявший из поджога собственного банка.

— Маршевич, а ты что скажешь? — спросил Еля Варето. — Как тебе наши приготовления?

— Мое мнение вы уже слышали, — сказал я. — Не нравится мне все это. Не так я себе все это представлял.

— Даже учитывая, что мы воплотили в жизнь твою идею?

— Как, как воплотили? Я-то имел в виду действительно настоящую засаду, а не это... Да невидимка, едва оказавшись в банке, поймет, что к чему, и нападать не станет. Просто, например, положит на счет небольшую сумму и уйдет восвояси.

— Ты ошибаешься, — промолвил гиперинспектор. — Он нападет. И засада будет организована так, как я сказал.

— И все же, — сухо промолвил я. — Гиперинспектор, позвольте заявить вам протест.

— Не принимается, — не моргнув глазом, сообщил Варето. — Помещение банка назарунцев является суверенной территорией их планеты. Здесь приказы центуриона Бриллиантовой не имеют ровно никакой силы. А вот мои приказы, учитывая, кем я являюсь...

— Послушайте, — поспешно сказал назарунец. — Может быть, не стоит возобновлять этот бесполезный спор? Давайте покинем зал и выпьем глика. Может быть, вы предпочитаете более экзотические напитки? Не стесняйтесь. Уверен, мы в состоянии удовлетворить почти любые ваши запросы.

— Хорошо, пусть будет глик, — промолвил гиперинспектор.

— И мне тоже глик, — сказал я.

Немного погодя мы уже сидели в одном из помещений банка и пили глик. Фальшивая стенка, прозрачная только с одной стороны, позволяла нам видеть все происходящее в главном зале банка. Пока в нем все было как всегда. Время от времени в банк заходили какие-то клиенты, но ни один из них не пытался его ограбить.

— Конечно, это не мое дело, — спросил назарунец. — Однако зачем вы поставили возле сейфа четырех охранников?

Гиперинспектор пожал плечами:

— Для того, чтобы они его охраняли. Назарунец почесал лапкой ухо. Это у него было знаком удивления.

— Неужели вы думаете, будто тех, кто сейчас находится в зале, для того, чтобы схватить преступника, не хватит?

— Я ничего не думаю, — отрезал Варето. — Я принимаю все возможные меры, поскольку не имею понятия, с кем нам придется столкнуться. Именно поэтому я пытаюсь учесть любые возможные варианты.

— А, понятно, — промолвил назарунец. Я покачал головой.

Не нравилось мне это. Совсем не нравилось. Нет, сама идея была светлая. И запах несуществующей приманки, по которому в ловушку должен был прийти преступник, мы тоже придумали неплохо. Но сама засада...

Какой дурак сунется в настолько явно обозначенный капкан? И все-таки Варето уверен в успехе этого сомнительного предприятия. Почему? Может, он все-таки знает нечто, нам не известное? Что именно?

Я покосился на гиперинспектора.

А тому было плевать на мои сомнения. Он сидел, развалившись в удобном кресле, в одной руке сжимая бокал с гликом, в другой — игольное ружье, и на лице его в данный момент была написана готовность ждать хоть до морковкиного заговения. Как ни странно, но это успокаивало.

Невольно закрадывалась мысль, что, возможно, гиперинспектор прав. А ну как преступник все-таки придет?

— Но откуда он знает, где находится сейф? — не унимался назарунец.