Сергей Гуреев - Последний бог

– Вам же лучше будет! Потому что, если вы не согласитесь, я могу и с Конфедерацией договориться. Они-то вас сдадут с удовольствием! Только свист пойдет. Думаете, вас для чего послали? Чтобы избавиться, однозначно! Мы же с вашим руководством постоянно на связи. Ваш главный так и сказал – делайте с ними, что хотите… А я предлагаю его кинуть. Вы как?..

Что я несу? Телки-метелки! Такая лапша даже у нашего физрука бы на ушах не повисла. Даром что бывший боксер… Однако титанов, как будто, пробрало! Как-то многозначительно они переглянулись. И даже рты приоткрыли. Надо же, стоят, слушают! Значит, надо продолжать. А что делать? Когда хочется жить, слова вдруг как-то сами находятся…

Еще минут двадцать я порол чушь, мешая сюжеты из блокбастеров с научно-фантастической галиматьей из серии «Звездный лабиринт». Где-то между хитрым предложением вызвать джедаев и завуалированной угрозой пятым элементом неподвижные фигуры в накидках зашевелились.

– Хватит, – прошипел один из титанов. – Ты ничего не знаешь. Боги хитры. Но нам пора.

Вот как?! Всего-то и удалось затянуть время на полчаса. И это – за все мои «титанические» усилия?! После изнасилования мной всякого правдоподобия?!! Эти две рожи просто развернутся и попрут в собор? Ну, уж банан вам, уроды! Раз продолжения у нашей милой беседы не будет, тогда переходим к физическим упражнениям… Очевидно, бдительность этих человекообразных болванов все же притупилась. Потому что нападения с моей стороны они явно не ожидали. За что им большое человеческое спасибо…

Дотягиваемся до ближайшего затылка. Хряп! Под пальцами хрустит кость. Один готов! Ага! Надо же, как я крут! Скорость движений – мама не горюй! И сил тоже немерено. Еще две колотухи – ногой, рукой… Попал! Теперь добавим локтем. Блок, уход. Вот черт, пропустил! Вскользь, а больно!..

Формула абсолютного подчинения сковывала смертных накрепко. Видимо, хитроумные боги немало потрудились над созданием надежного орудия воздействия на своих непоседливых детей. Ни у одного человека на Земле не было сил сопротивляться приказу, произнесенному на древнем языке КШТРЫ.

В резервной шахте метрополитена было тихо. До ниши, превращенной в копию обычной городской квартиры, не доносился даже шум поездов. Надежная дверь, закрытая на все замки, отгораживала пленников божественной воли от внешнего мира. Ключи от замков лежали на тумбочке возле дивана. Они ждали, когда смертные смогут двигаться и пожелают выбраться наружу.

Через сутки действие формулы абсолютного подчинения должно было закончиться. Весь вопрос заключался в том, что к этому моменту могло заодно прекратиться и существование планеты Земля. Но тут уж отец с дочерью ничего поделать не могли. Во всяком случае, боги твердо на это рассчитывали.

Прошел час после того, как они ушли. Потом еще один, еще… В нише-квартире ничего не изменилось. Смертные продолжали пребывать в неподвижности, будто окаменев. Только лишь небольшие колебания грудной клетки при дыхании свидетельствовали о том, что они живы.

Где-то на поверхности земли два бога зашли внутрь Исаакиевского собора. Один из них сосредоточился на произнесении сложнейшей формулы, меняющей мироздание. Второй создал вокруг площади защитный купол. И тут же, глубоко под землей в заброшенной шахте метрополитена, шевельнулась девушка. Она открыла глаза и тихо вздохнула. Потом вдруг села на кровати и взволнованно осмотрелась. Ее тревожный взгляд пробежался по привычному интерьеру собственной квартиры и остановился на настенных часах. Девушка ойкнула, вскакивая с кровати. В гулком пространстве шахты раздался крик:

– Папа, проснись!

Но мужчина с большим красным носом, лежащий на соседнем диване, даже не шевельнулся. На его лице не дрогнул ни один мускул. Девушка в отчаянии схватила ключи с тумбочки. Она метнулась к двери. Щелкнули замки. В квартиру ворвался затхлый подземный воздух. Вместо лестничной клетки перед девушкой открылась безрадостная панорама темного тоннеля. Она отшатнулась назад, поворачиваясь к отцу.

– Папа, вставай! Нам нужно идти!!!

Однако Борис Максимович Баклуха на оглушительные вопли в самое ухо не реагировал. А также не обращал внимания на звон будильника и поливание холодной водой. Он продолжал пребывать во власти формулы абсолютного подчинения. Несмотря на свой неистребимый скепсис и полное презрение к чуждой божественной воле.

Люда присела рядом и ненадолго задумалась. Неизвестно, какими путями шла ее мысль, но, похоже, из глубин памяти выплыли обрывки русских народных сказок. А поскольку других пособий по борьбе с колдовскими чарами у нее под рукой не оказалось, девушка без колебаний воспользовалась старинным народным рецептом.

– Ну, спящий красавец, не подведи! – пробормотала она и звонко чмокнула отца в нос.

При этом с ее губ само собой сорвалось совершенно незнакомое слово:

– ШЦИХЦДК!

Возможно, от резкого прилива крови к голове ей показалось… А может, просто под землей сами собой возникали галлюцинации… Девушке почудилось, что от нее к отцу протянулась светящаяся зеленая нить. Она пробежала по окаменевшему в неподвижности лицу и исчезла. Неожиданно Борис Максимович поморщился и тут же от души чихнул, одновременно поднимаясь!

– Сказка ложь, да в ней намек… – вполголоса прокомментировала чудесное пробуждение Люда. – Папа, мы должны идти!

Отец уставился на нее непонимающим взглядом.

– Ты меня слышишь? – на всякий случай спросила она.

– И вижу, и слышу, – успокоил ее Борис Максимович, окончательно приходя в себя. – А сколько времени?

– Почти полночь! Сейчас метро закроют!..

Он поднес к глазам руку с часами и присвистнул:

– Мы же должны были сутки тут валяться?

– Папа, давай не сейчас! – нетерпеливо прервала его дочь. – Там, наверху, они, он… – На глазах у нее показались слезы.

Борис Максимович решительно встал с дивана, покосившись на дверь. Какое-то внутреннее сопротивление еще сдерживало его порыв. Но было совершенно очевидно, что от непререкаемого подчинения божественной воле не осталось и следа.

– Надо спасать пацана! – решительно высказался он.

Отец и дочь торопливо выскочили в тоннель. Перед тем как устремиться к ближайшей станции метро, гражданин Баклуха аккуратно запер дверь" Словно собирался вернуться…

Приближалось время закрытия метро, и полноводный поток пассажиров превратился в редкую капель. Поэтому странная активность в районе первой двери сразу привлекла внимание заинтересованных лиц. Наблюдатель Седьмого Управления перевел взгляд на монитор и увеличил изображение. Камера слежения, установленная над перроном станции «Елизаровская», замерла, фиксируясь на одной точке. Две старушки, терпеливо ожидающие поезда, вдруг шарахнулись в сторону и засеменили в другой конец платформы, опасливо озираясь. Солидный мужчина в шляпе, сошедший с эскалатора, неожиданно заложил большую дугу, словно огибая источник какой-то опасности.