Олшеври - Вампиры

Петро, с всклокоченными седыми волосами, в развевающейся полумонашеской одежде, крепко стоял против двери, высоко над головой подняв заветный ковчежец. Лицо его светилось глубокой верой и решимостью.

Доктор лежал на земле, распластавшись крестом, он точно хотел своим телом загородить путь.

Новый, еще более страшный удар грома... я упал на пороге капеллы...

Старики страшно, нескладно запели молитвы.

Слуги с криками ужаса бросились в ворота замка. От страха они бежали в деревню.

Внезапно все стихло.

И вот, в тишине, еще более жуткой, чем сама буря, раздался тихий, нежный голос, звавший меня, он прерывался стонами и слезами, в нем было столько любви и нежности...

Я невольно приподнялся, но в ту же минуту почувствовал, что что-то тяжелое придавило меня к земле и строгий, угрожающий голос доктора произнес:

- Лежи, ни с места! или, клянусь Богом, я всажу в горло этот нож, - и на шее я почувствовал холодок стали.

Просьбы и мольбы из-за двери становились все нежнее. Я слышал ласковые названия, намеки, обещания... вся прежняя обожаемая Рита стояла передо мной...

Еще минута... И Бог знает чем бы кончилось!..

На мое счастье, раздался громкий удар колокола, за ним другой, третий...

Звонили в деревне. Звуки лились к небу, прося и требуя, в них смешивались и молитвенный благовест и тревожный набат...

Оказалось, слуги бросились в деревню и рассказали о наших ужасах.

Священник, уже давно подозревавший, что в замке не все благополучно, бросился в церковь и приказал звонить. Он начал сборы крестного хода в замок.

Только что тронулись хоругви, как яркий луч солнца прорезал облака.

Моментально в капелле все смолкло. Звон колоколов победно усилился.

- Спасены, спасены, - шептали старики. И мы все трое опустились на колени.

В первый раз в жизни я молился от всей души и с полною верой!

Много позже. Мне немного остается прибавить к этим запискам.

Успокоившись, мы решили не рисковать и капеллу не открывать. Чтобы обессилить "нечисть", мы придумали "их" разъединить, т.е. не допускать старого Дракулу в капеллу.

Старики сознали свою ошибку, они не заговорили внутренней двери между капеллой и склепом, и этим дали возможность действовать сообща.

Мы вырыли в склепе глубокую могилу и спустили туда каменный гроб с надписью: "Привезен из Америки". Петро с доктором его заговорили, как заговорили когда-то мою мать.

- Вот, Джемс, и причина, почему ты не нашел в склепе гроб графа Дракулы, - прервал Гарри чтение Карла Ивановича. - Но продолжайте!

- Да тут осталось всего несколько строк.

Мы все трое уходим в монастырь, где будем молиться о дорогих нам когда-то людях. Да пошлет им Господь, по своей великой милости, вечный, могильный покой.

Быть может, Петро вернется, чтобы наблюдать за спокойствием погребенных.

"А само время уничтожит их страшную силу". . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Все молчат, переживая в душе драму графа Карло.

- Вот в том-то и была их ошибка, - прерывает, наконец, Гарри общее молчание. - Да, кстати, - говорит он, - я забыл вам показать.

И он вынимает из кармана что-то длинное белое.

Это что-то оказалось женским ожерельем, оно было из жемчуга, застежкой служила змеиная голова с зелеными глазами, все прекрасной работы.

- Откуда это у тебя? Ведь это ожерелье Марии Дракулы, привезенное из Америки? - спрашивает Джемс.

- В ту ночь, когда мы пробивали стену в старый колодец, оно попало мне в мусоре. Я сунул в карман, да и забыл, - ответил Гарри, - и вот только сегодня оно опять попало мне под руку.

Все любуются и восхищаются красотой жемчуга и изяществом застежки.

- А все же было бы лучше, если б оно осталось на дне старого колодца! - прошептал со вздохом Джемс.