Александр Буша - черновик 1

- От ремонтников двое наших сбежало, а мы их перехватили, вот они и поделились информацией, и еще у ремонтников не добровольные помощники, а просто знающие в ремонте военнопленные с того лагеря который мы давеча разгромили.

- И когда ты хочешь начать?

- Как только Вы дадите добро, с Клебанюком о предоставлении людей в помощь для быстрой эвакуации имущества уже договорился, силовую сторону я беру на себя, ну еще и новеньких привлеку, не все же им по полигону учиться.

***

Штефан Кулаковски, рядовой ремонтного отделения артиллерийского дивизиона, поляк из под Бреслау в вермахт призван осенью 1940 года, а до этого рабочий автомастерской. Особой радости от того, что он стал воином Великой Германии не испытывал, но зная что предыдущие компании были скоротечными и победными потому воспринимал случившееся как должное и временное. С первого дня пребывания подразделении он, так же как и до этого, чинил сломанные автомобили, стрелять ему пришлось дважды, первый раз они увидели убегающих врагов и стреляли по ним как в тире по мишеням, а вот второй раз, совсем недавно по ним стреляли из засады, тогда он здорово испугался за свою жизнь, особенно после того, как находившегося рядом с ним Вольфгана Розенберга убило, а Йенс Шустер был ранен, он выставил винтовку из кювета, в котором даже не знал как оказался и стрелял, не глядя куда, не высовывая головы и поднялся лишь когда выстрелы прекратились. И вот они уже больше двух недель находились на окраине железнодорожной станции Лукошичи, ремонтировали машины, мотоциклы, орудия. При чем основные поломки были не боевыми, а так сказать дорожными, не выдерживала техника, к тому же у них машины в основном были трофейные французы, хотя чего там машины, не выдерживали и пушки, вот после очередного перехода, из четырех орудий два вышли из строя, у них на колесных ступицах разлетелись подшипники, а третье перевернулось в результате нападения и ему пришлось чинить лафет, это нападение пришлось как раз на них, ремонтников, из 17 человек личного состава после боя в строю осталось 8, троих убили, а шесть отправились в госпиталь, третье орудие ... водителя убило и машина слетела в кювет, да так неудачно, что пушка перевернулось, машина из-за перекрученной рамы восстановлению не подлежит, еще две машины из их дивизиона были сожжены, а две повреждены, так же повреждения получил "Ханомаг". Эффективный ремонт всей этой техники с такими потерями вести было совершенно невозможно, но их унтер Клаус Ройтер нашёл выход и привез из находящегося невдалеке лагеря "большевицких" военнопленных десять человек понимающих в ремонте, так же он договорился с трофейщиками, которые стояли на станции и те позволили им взять два трофейных тягача "Комсомолец", которые после небольшого ремонта могли тянуть орудия.

- Вилли,- говорил слегка набожный Штефан Кулаковски сослуживцу Роске,- ты слышишь как эти русские ругаются, они постоянно оскорбляют Бога и Деву Марию, я не понимаю как Всевышний может терпеть этих безбожников,- в это же время трое русских военнопленных ремонтировали броневик, стучали кувалдой и один из них достаточно громко произнес:

- Ё.. твою бога мать, куда ты лупишь, вот сюда ху..рить нужно,- и размахивая руками показывал куда конкретно, сколько раз и с какой силой...

- Вот слышишь Вилли, они опять ругают Создателя,- никак не мог успокоиться Штефан,- и почему они еще до сих пор ходят по созданной Им земле? Ведь наказал же он жидов за ложь и воровство...

- Штефан, жиды - рабы божьи, а русские...я даже не знаю как сказать, они наверное его родственники, только очень близким родственникам позволено так ругаться, я даже подозреваю, что они его потомки, возможно внуки или правнуки.

- Вилли,- услышав такое Кулаковски был в замешательстве,- что ты говоришь? Какие внуки, что за правнуки...

- Штефан ты сам подумай, ты ведь когда был маленьким не всегда слушал родителей, был недоволен отцом и матерью, дедушкой и бабушкой, и тебе ведь за это ничего небыло...

- Почему ничего не было? Меня ставили в угол, били ремнем,- не сдавался Штефан Кулаковски,- я ходил в костел, просил прощения у Бога, исповедовался...

- Но ведь тебя наказывали углом или ремнем родители, отец и мать, а дедушка и бабушка чаще тебя защищали, вот и получается, что русские внуки или правнуки Бога, как только они провинились и их хотят наказать, у Бога просыпаются родственные чувства и он начинает их защищать...

- Вилли Роске ты безбожник! Все знают, что Вы в своей Восточной Пруссии все ненастоящие немцы,- сердился он,- не говори мне ничего этого....

- Камрад не сердись так сильно,- с грустью говорил ему сослуживец,- вот увидишь, русские выиграют и эту войну. Даже если мы возьмем Москву и этими землями будут управлять немцы. Пройдет одно, два пусть даже три поколения и немцы оставшиеся на этих территориях станут считать себя русскими. Они так же будут ругаться, пить водку, ходить в баню, носить тулупы и треухи. У нас их станут называть русскими, сначала в шутку, а потом и всегда, а потом, потом они станут независимы от Германии и назовут свою страну Россия.

***

Трофейщиков обезвредили легко. Незаметно появились во второй половине дня в немецкой форме и с помощью револьверов с глушителем все было кончено едва начавшись. К ремонтникам поехали на мотоциклах:

- Слушайте меня внимательно,- инструктировал Илья Левченко,- на полном морозе въезжаем к ремонтникам, разъезжаемся веером и по пути, по тихому валим всех попавшихся немцев из револьверов с глушаком, не забываем о контроле, потом зачистка. И смотрите внимательно,- это к новичкам из созданных РГД,- наши в пятнистой форме, как одеты военнопленные сами знаете.

Штефану Кулаковски повезло, в день сбора, перед передислокацией он был в наряде, поглядывал как сослуживцы грузят имущество и сам себе улыбался. Хотя не все было так хорошо, сегодня утром обнаружилось, что двое "большевиков" из военнопленных пропали и унтер Клаус Ройтер сильно ругался и грозился всех повинных выявить и примерно наказать. Лениво смотря на пустую дорогу, он заметил пыль, к ним ехали мотоциклисты, Штефан даже удивился, ведь жандармы уехали сегодня утром, может чего то случилось, но додумать он не успел, первые два мотоцикла проехали мимо него не останавливаясь, и пока он изумленно смотрел им в след ...

Пфу, пфу дернулся в руке револьвер производя приглушённые глушителем выстрелы, которые за ревом моторов и так небыли слышны:

- Поехали, поехали, не останавливайся,- говорил Игнат Соловьев своему извечному напарнику Власу Сафронову и тот молча проехал, даже добавил газу, хоть внутренний хомяк и жал его душу требуя остановиться и поживиться ставшим совершенно бесхозным добром. С ремонтниками покончили так же быстро как до этого и с трофейщиками, печаль была только в одном, ремонтники не успели все загрузить и эту работу пришлось заканчивать за них.