Юрий Иванович - Преодоление

Выслушав мои пояснения, ребята прониклись, а Серый так вообще загордился и даже на меня взглянул чуть ли не свысока. Мол, у тебя там какой-то ковбой простенький, а у меня – красота и величие необъятного космоса! Не пропали мои рассказы втуне, оставили след…

Вот так у нас появился первый турист. И не отпуская его далеко «от кассы», я сразу же провёл с ним первые опыты. А именно: после продолжительной возни с материализацией усадил на своё место на Росинанта, приказал крепко держаться за пустоту и приказал своему серпансу просто подняться. Конечно, мы и товарища с двух сторон подстраховывали, чтобы он не свалился и голову не сломал, да и верёвку за один из корней подцепили, чтобы Влад сам руками держался.

Сложность заключалась ещё и в том, что в момент первой команды я держал своего скакуна за чип в его правом «верхне-переднем» уголке, а что случится, когда существо-привидение встанет? Руки-то мои на высоту чуть ли не в пять метров не достанут!

Обошлось. Никто не упал. И никто никуда не ускакал, потеряв контакт со своим наездником. После чего я, оставляя руку просто в плоти серпанса, скомандовал:

«Шажок вперёд!» – Он выполнил, я убрал руку, отодвинулся на метр и продолжил: «Шажок назад!». «Два шага вперёд!». «Шаг в сторону!»

Лепота! Мой боевой Росинант слушался даже без всякого тактильного контакта со мной! А вскоре мы и расстояние определили: за чертой в двадцать метров серпанс начинал плохо слышать и приходилось мысленно кричать, пробивая его глухоту. Но ведь и два десятка метров – это великолепный результат, который позволит мне в случае неудачи с приобретением второго наездника самому водить за собой все восемь боевых серпансов, груженных хоть соратниками, хоть любым иным грузом.

Вторым вызвался обозначить свою классификацию Степан Живучий. На высшую ступеньку в иерархии Меченых он пробиться не смог, чего-то у него в организме явно не хватало. Может, кальция? Кстати, после рассказанного мной анекдота на эту тему[1] мы все минут на пять сделали себе перерыв, хихикая и расслабляясь.

А вот на управляющего мой заместитель неожиданно сгодился! И получив удар болью по всему телу, стал обладателем совсем иного рисунка. Теперь уже на фоне заходящего или восходящего солнца виднелось с полтора десятка башен и замков разной, порой самой изощрённой конфигурации и пропорций. Но что самое интересное, что Влад Серый наколку Степана не видел! Как ни присматривался, под каким углом ни смотрел, не видел – и всё тут.

Естественно, что сразу же у нас в головах появились догадки, что последний испытуемый, Тимофей Красавчик, однозначно должен быть тоже управленцем. И то как минимум! Иначе выводы не укладывались бы в логическое русло.

Поэтому когда третий испытуемый прочувствовал вопрос «Ты кто?» и собрался отвечать, я ему чисто с научной точки зрения посоветовал:

– Говори, что наездник! – Тот и сказал. И наши с ним глаза стали расширяться, когда мы услышали от Чамби предупреждение о боли. После чего наш Красавчик дергался и скрипел зубами от неприятных ощущений больше любого из нас (если не вспоминать про моё падение с табуретки от неожиданности).

А потом только я сумел рассмотреть у него на ладони лихого казака с усами и бородой, раскручивающего над своей головой шпагат с вимлачом на конце. Ни Степан, ни Влад новой татуировки не видели. Хоть и хмурились от зависти.

Но несуразности на этом не кончались: Тимофей все равно не видел рисунка на моей ладони!

И почему так? С какой такой стати подобные различия вроде как специалистов, стоящих на одной ступени? Пыхтящему от зависти Владу пришла в голову оригинальная идея:

– Вдруг Чамби раздаёт рисунки просто в порядке очереди? И мне не повезло оказаться туристом, потому что был первым в списке?

– Ха! Поверь мне, – начал я его утешать. – Туристами могут быть только наибольшие счастливчики, бездельники и богатеи. Так что ещё неизвестно, кому из нас больше повезло. Ну и давай рассуждать резонно: простая очередь при таких вопросах и ответах – полный нонсенс. Было бы совершенно неверно так думать и всё списывать на некие банальности. Тут что-то иное помогает выбору… Да и вскоре это станет ясно, как только проверим ещё нескольких человек.

– Да ладно, – Степан вытянул свою правую руку ладонью вверх. – А что мне это даёт? Откроет некие тайны или даст власть над башней? Или Чамби мне станет подчиняться?

– Вот сейчас и продолжим выяснять, – решил я и утолил жажду водой из фляги. – Начнём с Чамби… а потом ты вернёшься в башню и попробуешь прикладывать ладонь во все возможные для тайников места. Вдруг чего и откроется…

С нашим малым «мешком» получился прокол: он никому кроме меня и не думал подчиняться! Что мы только не делали, как не уговаривали, как ребята не старались задобрить его с помощью маринада, реакции – ноль! Зато меня и катал лично, и по моей просьбе возил уложенные на него валуны, и любое из тел человеческих: что туриста, что управляющего, что наездника номер два.

Из чего мы пришли к предварительному выводу, что единожды прирученный серпанс, что малый, что большой, уже никем иным не приручается и чужие команды не слушает. Недаром мне при знакомстве с Росинантом выдали некий длиннющий номер произведённой регистрации. Как его там… а: тридцать пять «К» «О» семнадцать дробь сорок один восемьдесят два (35КО17/4182). Помню… Хотя для чего, понять не могу.

– Ладно, Степан, – решил я прервать наши мучения. – Давай в башню и начинай её «щупать». Влад, ты смени на посту Лузгу, а ты, Тимофей, направляй ко мне следующую троицу… Эй? Тим?.. Что с тобой?

Тот словно в трансе крутил головой в разные стороны, глядя то на башню, то в Поле через стену, то вдоль нашего ущелья в его глубь. И шептал при этом всё громче и громче:

– Может, кажется… Да нет!.. Точно!.. Ребята, я вначале сомневался, но теперь точно вижу… метров на двадцать дальше, чем раньше… Ну да, ориентиры-то я все кругом знаю, до каждого валуна или корня…

Степан скорбно вздохнул, но зависти в его словах не чувствовалось:

– Хоть что-то полезное на тебя ещё свалилось, кроме титула! Может, и нам ещё парочку раз удары болью для себя попросить?

В общем, все трое потопали в сторону башни вполне довольные и с отличным настроением. А мне пришли в голову иные вопросы, которые я стал задавать чипам, каждому по очереди:

«Чем отличается титул иггельда от обращения к простому всаднику?»

«Некорректный вопрос».

«Обязаны ли местные аборигены обращаться ко мне по титулу иггельд?»

Вот тут управленец мне и выдал:

«Иггельд – это имя. И подобными именами нарекаются подданные империи Альтру, превысившие по своим магическим показателям четвёртый уровень».