Ненси Кресс - Свет чужого солнца

- Мы не собирались убивать ее, - повторил мужчина, на этот раз более уверенно. Джехан увидела, что Эйрис потеряла сознание. Из ее ноги торчала белая кость.

- Главнокомандующая имела в виду, что нельзя совершать вообще никакого насилия! - холодно проговорила Джехан. - И не вам искажать ее слова. Идите ко входу в ее зал и ждите меня там.

Один из горожан, явно испуганный, повернулся, чтобы идти, но тот, что сломал Эйрис ногу, удержал приятеля, положив руку ему на плечо. Тот облизнул губы и остался на месте. Глаза его встретились с глазами Джехан.

Джелийские горожане. Невозможно поверить, что джелийские горожане могут ослушаться легионера - но значит, в этом проклятом месте, невозможное происходило постоянно. Если они ослушались ее приказа, должна ли она убить их? И сможет ли это сделать? С холодной уверенностью Джехан подумала, что знает ответ. Выпороть до бесчувствия за неповиновение - да, но не убивать. Она не может лишить жизни джелийских горожан, которых поклялась защищать. Это последнее, что осталось от правильного порядка вещей. Тем более она не будет убивать их ради делизийки-стеклодува.

На секунду ее рука, державшая оружие, дрогнула. И мужчина заметил это. Он вытащил из-под рубашки нож гедов, которого у него не должно было быть, и шагнул вперед. Но он тоже был джелийцем, и Джела оставила в нем такой же след, как и в Джехан. Он тоже заколебался, и в этот момент Джехан схватила не трубку, не арбалет, а триболо и кинула его в мужчину. Горожанин рухнул на траву. Джехан успела выхватить дробиночную трубку и направить ее на второго мужчину, который был очень напуган и стоял не шевелясь.

- Возьми нож первого горожанина и кинь его подальше. Свой тоже! скомандовала сестра-легионер.

Джелиец повиновался. Джехан гневно обратилась к упавшему:

- Я могла бы мячом сломать тебе ногу, запомни это. Вставай и, если тебе дорога жизнь, беги к залам легионеров. Скажи, чтобы сюда пришел красно-синий. Если не подчинишься, клянусь, я сама прикончу тебя.

Горожанин ушел. Джехан проследила за тем, как он завернул за угол, связала локти второму горожанину - тот смотрел на нее с таким нескрываемым гневом, что сестра-легионер предупреждающе нахмурилась, - и склонилась над Эйрис.

Женщина понемногу начинала приходить в себя. На лбу у нее выступил холодный пот, ее вырвало, рука инстинктивно сжала руку Джехан, и та с отвращением отшатнулась. Девушка могла спокойно видеть, как кого-то рвет, но слабая рука Эйрис, похожая на руку ребенка, внушала ей отвращение. После руки ее Талот, такой сильной и мужественной, рука этой мокрицы...

- Не двигайся, - рявкнула Джехан. - У тебя сломана нога. Лекарь уже идет.

Эйрис пыталась что-то сказать.

- Почему? - наконец проговорила она шепотом, и Джехан пришлось наклониться, чтобы расслышать ее.

- Тебе хочется знать, почему я помогла тебе? - Джехан нахмурилась. Она и сама не знала. Девушка попыталась освободить свою руку, но хватка Эйрис оказалась на удивление сильной.

- По приказу главнокомандующей, делизийка. Не ради тебя!

- Дахар... - волна боли прокатилась по лицу Эйрис. - Теперь придется... сделать то же самое им...

Джехан посмотрела на женщину и поняла, что мокрица злорадствовала. Делизийцы еще не знали, что этой ночью Дахара разжаловали, но Эйрис поняла, что теперь Соглашение "Кридогов" заставит джелийцев предавать джелийцев. Ей казалось, что сестра-легионер не понимает того, что она сделала. Теперь Белазир узнает, что натворили горожане, передаст их джелийцам, чтобы те покалечили своих людей так же: Калид сломает им ноги. Она, Джехан, даже не подумала об этом, а вот делизийская мокрица подумала, и теперь злорадствует.

Нож Джехан просился из ножен, но она только сказала:

- Я сделала это ради Талот.

Но Эйрис снова была без сознания и не слышала ее. Однако от этих слов Джехан стало немного легче. Глядя на делизийку, которая осталась в живых благодаря ей, Джехан подумала о Талот, и ей стало легче на сердце. Да, она сделала это ради Талот!

Из-за угла зала появились люди. Брат-легионер и очень молодая жрец-легионер с двойной спиралью, вышитой над полумесяцем на ее левом плече, бежали к ним по траве.

36

Внутри стены Энциклопедист начал передавать сигналы. Геды, прогуливавшиеся, спавшие, евшие, останавливались, переглядывались и придвигались друг к другу поближе. Каждый экран внутри периметра, за исключением зонда на острове, независимо от того, что изображалось на нем за секунду до этого, начал показывать одни и те же картины. Энциклопедист поспешно передавал:

- Важные данные. Первый уровень. Важные данные. Первый уровень.

"Первый уровень" означал, что Энциклопедист узнал что-то, что изменит Ключевой парадокс.

Геды побежали.

37

СуСу несло в сторону Стены. Со всех сторон на нее давили чаши жаркого, обливая девушку все еще теплой жидкостью. В конце горизонтальной трубы появился свет, и ее обнаженное тело выбросило на кучу чаш и пищи. Сама куча уже начала опускаться ниже, пропадая в полу. Справа и слева от нее были такие же кучи, доставленные из других залов. СуСу почувствовала, как острые края чаш под ней начинают растворяться. Выбравшись из кучи, она стояла, зажмурившись от внезапного света и прижав руки к ушам.

Вокруг стоял ужасный шум. Кридоги выли и лаяли в прозрачных загонах, расположенных вдоль одной стены. Они кидались на вроф с обнаженными клыками. Из раскрытых пастей текла слюна. Они пытались добраться до женщины. СуСу вздрогнула. Прошло много времени, прежде чем она заставила себя открыть глаза и пошевелиться.

Затем стены передвинулись. СуСу с изумлением огляделась. А что, если она не сможет попасть к своему другу? Страх чуть не лишил ее рассудка. Она путалась в дебрях этого страха, пока не нашла другую мысль и не зацепилась за нее: "Что свободно дано, пусть вернется свободно".

СуСу вспомнила, что, когда гед принес его к стене, она слышала запах кридогов. Значит, гигант должен быть где-то здесь.

В задней части зал был разделен невысокими перегородками. СуСу направилась к ним, босые ноги бесшумно ступали по полу. Перегородки образовывали комнаты разных размеров. В первой был стол, на котором лежало какое-то оборудование, в соседней находился еще один прозрачный загон, в крышке которого были проделаны маленькие отверстия. Пара джонкилей построила в нем гнездо. Когда СуСу проходила мимо, самка прикрыла кладку яиц крыльями. За третьей перегородкой росли растения, освещенные таким ярким светом, что СуСу зажмурилась. Такого яркого света она не видела со времени Третьедня в вельде.

За следующей перегородкой она в ужасе прижала руки ко рту. На столе лежал кридог, грудь и живот его были разрезаны, мертвые глаза широко открыты. СуСу почувствовала, как к горлу подступает тошнота, но ее не вырвало. Она не ела уже два дня.