Андрей Лях - Истинная история Дюны

Но самое главное, что ни один историк доселе не выяснил, сколько же коренных фрименов, тех, кого можно с той или иной степенью уверенности назвать солдатами императора, Муад’Диб вывел на Хорремшахское плоскогорье. Здесь уж не помогут никакие сводки и расчеты. Еще за много месяцев до сражения Арракин был переполнен потрепанными остатками частей, разбитых по всем фронтам и стекавшимся в столицу через Панджшерское и Отмельское ущелья. Сюда входили и группировки мелких кланов, примкнувших к федералам уже в процессе боев, и так называемые ополченцы, и еще самый пестрый люд. Снабжение всей этой публики провиантом, оружием, боеприпасами проходило по батальонным и полковым спискам, достаточно маловнятным самим по себе, и к тому же, в горячке и хаосе тех дней, значительная часть этих списков была потеряна, так что большая часть Муаддибова воинства легла в камни и песок Хорремшаха несчитанной и безымянной. Поэтому, исходя из всех имеющихся данных, очень примерно и с большой осторожностью, численность императорских войск можно определить в семьсот пятьдесят – восемьсот тысяч человек.

Подобно многим и многим сражениям во многих и многих войнах, Хорремшахская битва произошла вовсе не потому, что этого требовала, скажем, стратегическая необходимость, или была завершена подготовка и перегруппировка войск, или найдена какая-то чрезвычайно удобная позиция. Ничего этого не было и в помине. Просто инерция военного мышления огромных масс людей, от рядового до полководца, накал страстей, дошедший до пика за годы войны, перешел тот рубеж, за которым, как говорят, пушки начинают стрелять сами собой. Армии сошлись лоб в лоб, и чего-то ждать и откладывать никто уже не мог и не хотел.

Для северян хорремшахская позиция не имела ни малейшего смысла даже в случае самого благоприятного исхода – она гарантировала, во-первых, огромные и малооправданные потери, а во-вторых – невыполнение основной стратегической задачи – выбить кромвелевские войска из главных фортов и укреплений Подковы. Для императора было бы куда разумнее не спешить, закончить переформирование армии и затем, выйдя на равнину, ударить строго на юг, вдоль перешейка Защитной Стены. Никакие маршальские ухищрения не остановили бы тут имперские армады, и Подкова, скорее всего, еще раз сменила бы владельцев – но Муад’Диб, завидев в поле силы злейшего врага, не справился с эмоциями.

Была и еще одна, довольно весомая причина. Фанатики-добровольцы, привезенные в Арракин Гильдией, представляли собой немалую проблему – у императора не было другого выхода, кроме как немедленно бросить в бой эту шальную ораву, набранную с бору по сосенке, поскольку ни создать из нее нормальные вооруженные формирования, ни поддерживать там должный боевой дух и дисциплину, ни даже толком прокормить не было уже никакой возможности.

Кромвеля, безоговорочного победителя в хорремшахской битве, эта победа поставила в положение тоже не слишком выигрышное. Да, маршал ушел от разгрома и, что называется, уравнял шансы, но естественное и вполне предсказуемое отступление остатков войск Муад’Диба на север через Панджшерское ущелье загадало южанам одну из самых неприятных загадок за все время войны и поставило перед необходимостью следующей битвы – Арракинского сражения. Окажись на месте Муад’Диба человек с более крепкими нервами, решись он на контратаку – и, возможно, Кромвель в несколько часов лишился бы всех плодов столь страшной ценой купленной победы и очутился бы на пороге стратегической катастрофы.

Очень трудно без подробной карты представить себе сложившееся положение вещей, однако попытаюсь обрисовать ситуацию хотя бы в самом грубом и упрощенном виде. На севере, в кольце гор, имперская столица Арракин, где Муад’Диб стараниями Гильдии собрал легионы наемников и религиозных фанатиков. Оттуда через горы на юго-запад выходит длинная крученая прорезь Панджшерского ущелья. Южнее, то есть ниже по карте – первые северные форты укрепрайона Подковы, где сгруппировались основные силы южан. И Подкова, и Арракин с востока обрезаны шестисотметровым обрывом Защитной Стены, за которым начинаются бескрайние пески Большого Рифта. А на запад от этой линии противостояния простирается каменистое, безжизненное Хорремшахское нагорье, где пока что не было ни своих, ни чужих.

Все это подробно было изображено на карте, которая висела в бункере Кромвеля, где маршал, узнав о том, что Муад’Диб отвел войска от разгромленного космопорта, спешно собрал военный совет. Из других полководческих атрибутов там присутствовала все та же исполинских размеров деревянная указка, которую Дж. Дж. неизменно возил с собой.

– Наш мальчик начал концентрацию войск, – такими словами маршал открыл совещание, – Значит, надо ждать событий. Хочу услышать ваше мнение.

Мнения, хотя и разделились, но особым разнообразием не отличались. К тому же за всю военную семилетку почтенные наибы так и не уразумели нехитрой истины: Кромвелю на самом деле плевать на чужие мнения, просто, как хорошему артисту, ему нужна увертюра перед собственным выступлением. И пустынные лидеры заговорили на полном серьезе.

Удалец Джерулла предлагал, используя преимущество в авиации, разнести Арракин с воздуха. Кромвель с сомнением покачал головой.

– Сложный горный рельеф – это раз. Два – распыленность войск и обилие подземных укрытий. Очень мощная система ПВО – это три. Нет, Джерулла, выигрыш будет копеечным, а потери – значительными.

Фейд-Раута, набычив сверкающую лысину, заявил, что он в гробу видал весь этот численный обвес и перевес и его люди готовы когтями выковырнуть Атридеса из Панджшера, после чего продемонстрировал эти самые когти и уставился на Кромвеля безумными глазами.

Кромвель тоже уставился на него безумными глазами и закричал страшным шепотом:

– Молчи, проклятый враг! Я тебе покажу Панджшер! Рехнулся совсем. Там стоят четыре армии, каждый дюйм простреливается, и рота может остановить дивизию. Лучше не зли меня… Будет, будет тебе Атридес, если только до той поры не спятишь.

Кромвель выдержал паузу.

– Вижу, господа, что вы надеетесь увильнуть от генерального сражения, и в чем-то вас даже понимаю. Но не выйдет. Сражение будет дано, и сейчас весь вопрос в том, что именно предпримет Муад’Диб.

Тут Дж. Дж. взял указку и вышел к карте. Прелюдия закончилась, вступала главная тема.

– А предпримет он очень простую вещь. Выведет свои армии – то ли из Панджшерских ворот, то ли через Стеновые хребты, сейчас роли не играет – и пойдет на юг. Пойдет «свиньей», «клином», просто толпой – его чумовая орава маневра не понимает – короче, повалит напрямую к нашим базам.