Виталий Пищенко - Амальтея (сборник)

— Подожди. — Я не мог не задать еще один вопрос: — Кто ехал рядом с Морхольдом? Та красавица?

— Красавица! — Славомир яростно скрипнул зубами. — Это Каргона. Ведьма. Хотя она-то называла себя Феей Ночных Теней. Самая верная помощница Морхольда. И самая, пожалуй, страшная. Ей были известны многие кошмарные тайны. При битве у Ахр-Дорума ее не было. А потом сгинула, пропала куда-то. Если бы умерла, то мы бы узнали…

— Но ведь ты сам сказал, что там, в замке, был лишь призрак Морхольда? — не понял я.

— Да. Но именно это и странно. Известие о смерти Каргоны мы, как я уже сказал, пропустить не могли. Если же она жива и вдобавок нашла способ встретиться с тенью Морхольда, времена предстоят страшные. Значит, Ужасу надоело отлеживаться в берлоге, и он снова зашевелился, сам ищет выход на волю, собирает своих рабов. Думаю, и кайрот появился не случайно — много лет о нем никто не слышал.

— Но ведь ты его убил?

— Да, — жестко произнес ведун. — Но кайрот всего лишь нежить. Соперник не самый опасный.

И снова мы шли, осторожно нащупывая дорогу во мраке подземелья. Ход опускался, и под ногами мерзко хлюпала грязь. Пару раз пришлось пересекать достаточно глубокие и чертовски холодные ручьи. Черная вода тускло отражала свет необыкновенной цепи, по поверхности которой скользили жадно распахнутые рты маленьких водоворотов. Затем ход повел вверх, под подошвами хрустко заскрипел песок, скрюченные корни деревьев выпирали из стен и потолка, цеплялись за волосы и одежду. Потом снова начался спуск и опять подъем, ход извивался, как тело огромной змеи… Порой мне казалось, что мы и впрямь находимся в ненасытной утробе проглотившего нас чудовища.

Славомир молчал. Не начинал разговора и я — голова раскалывалась и от удара, и от совершенно ненормальных и невозможных мыслей. Король-призрак, магия, нежить, сорок сороков наговоров… Господи, в это невозможно поверить! Чушь, ересь, сказки далекого детства! Но ведь я сам видел привидения, в битве с одним из них погиб Артур. Так может быть, все это правда, только правда непривычная и оттого неприемлемая? Когда-то, и не так ведь давно, и телепатию и биополя, да мало ли что еще объявляли шарлатанством… Может быть, и правда на Земле живут сказочные для нас, но совершенно реальные мыслящие существа — Разные, как назвал их Славомир. Но почему мы тогда ничего не знаем о них? Или просто не желаем знать? И как поступать мне — разведчику далекого XXII века — в этом невероятном, но таком реальном мире?

Не давало покоя и еще одно обстоятельство. В Дальнем космосе мне не раз приходилось испытывать страх. Испытывать и преодолевать. Чувство это свойственно человеку — ничего не боятся только ненормальные. Но такого ужаса — захлестывающего волной, лишающего рассудка, я не испытывал никогда. Дважды — в замке Гюстава и в Ахр-Доруме — я едва удержался на самой последней грани… Хорош разведчик! Я ругал себя последними словами, разжигая злость, а вместе с ней и уверенность, что могу не поддаваться, должен, обязан, черт возьми! Держится же Славомир, хотя и ему приходится ох как нелегко…

Ход резко изогнулся, потом еще раз, еще, и вдруг моего лица коснулась волна воздуха, невероятно чистого и свежего после затхлого подземелья. Тускло засветилась какая-то полузасыпанная щель. Славомир не раздумывая втиснулся в нее, я последовал за ним и через мгновение выбрался на волю. Подземное путешествие кончилось.

Робкий рассвет поднимался над лесом. Подала голос какая-то пичуга, ей ответила другая… Птицы! Значит, мы выбрались из мертвого королевства Морхольда!

Иней лежал на траве, серебрил опавшие листья. Огнисто сверкали гроздья спелой рябины. И вот уже первые солнечные лучи коснулись верхушек деревьев. А я дышал полной грудью и упоенно глазел вокруг — словно эта картина осеннего леса была первой в моей жизни.

— Плохо! — Голос подошедшего Славомира вернул меня к действительности.

— Что?!

— Я осмотрел окрестности и… Впрочем, взгляни сам…

Щель, из которой мы выбрались, таилась под крутым боком огромного валуна — ни дать ни взять нора лисы или барсука. Даже песок вокруг разбросан ровным широким кольцом.

А на песке…

На песке четко отпечатались следы босых человеческих ног. Они уходили от выхода из подземелья в лес. Местами трава была еще примята.

Я поставил рядом со следами ногу, надавил. След босых ног был гораздо меньше.

— Понял? — поинтересовался Славомир.

Я ничего не понимал и не стал скрывать этого от ведуна.

— Это значит, что ведьма жива, — терпеливо разъяснил он. — Призраки следов не оставляют. Каргона выбралась из подземелья и ушла по своим подлым делам. А если учесть, что перед этим она побывала в обществе Морхольда… — Славомир скрипнул зубами.

— Но почему она, если на самом деле жива, не обратила на нас внимания в замке? — удивился я.

— Очень просто, — рассеянно заметил ведун. — Они были в другом времени, и нас для нее попросту не существовало. Проклятый Морхольд! Неужели он обучил ее и этому…

— Чему?

— Переходу по Реке Времени. Немногим мудрецам доступна эта тайна. Он знал. А теперь знает и Каргона. Плохо. Очень плохо.

— Хуже некуда, — на всякий случай согласился я.

Значит, и временные переходы для этого века не секрет. Дела…

— Идем, — решительно объявил Славомир. — Попробуем догнать ее. Едва ли это удастся: следы покрыты инеем, значит, она нас намного обогнала. Ну да делать нечего. Если бы хоть примерно определить, куда она направилась. Хорошо еще, что места здешние мне знакомы. Но кто мог подозревать, что от этого камня ведет ход прямиком в Ахр-Дорум!

Часа через три Славомир след потерял. Поднявшееся солнце растопило иней, высушило траву. Вдобавок стадо диких кабанов, разыскивавших желуди, пропахало поперек нашего пути широченную полосу.

Мы далеко углубились в лес, причем изрядно забрали к западу. Я сидел, прислонившись спиной к дереву, и наблюдал за Славомиром, который, извергая яростные проклятия, упорно обследовал огромную поляну. Дело, по моему разумению, было абсолютно безнадежным.

Наконец ведун выдохся и устроился рядом со мной. И снова потянулось молчание.

Славомир напряженно размышлял о чем-то, а я… Чем мог помочь ему я?

— Голоден? — Вопрос прозвучал неожиданно.

Я мог спокойно продержаться еще пару суток, о чем и сообщил ведуну.

— Ну и прекрасно. Все равно у нас ничего нет, — подытожил Славомир. — А охотиться некогда. Голова зажила?

За этой гонкой я, честно говоря, забыл о ране, тем более, что еще в подземелье сумел пару раз сконцентрировать волю на самолечение.