Анатолий Коширенков - Зеркальная эволюция

Парень ничего не ответил, лишь удостоив своего пассажира довольно продолжительным взглядом, и больше за всю дорогу не проронил ни слова.

Отель располагался на самом берегу моря. Разместившись в номере, Козинцер спустился вниз, чтобы ознакомиться с мероприятиями, намеченными на этот вечер. Помимо всего прочего, в списке присутствовал пункт, вызвавший у Козинцера живейший интерес: «Дегустация пищи, полученной путем естественного взращивания. Стоимость участия: одна тысяча пятьсот слоданов». Исходя из того, что заносчивому таксисту Козинцер заплатил всего четыре единицы в местной валюте, плата за дегустацию еды казалась отнюдь не маленькой, но все равно была в десятки раз ниже, чем на Земле. В обозначенный час, Козинцер покинул свой номер и спустился в ресторан отеля, где в ожидании дегустации уже собралось порядка двух десятков гостей. В зале было неестественно тихо, как будто все присутствующие находились под страхом быть уличенными в неумеренной и нецелесообразной прилюдной трате денег, что на Земле считалось признаком дурного тона и поэтому молчали, отгородившись друг от друга пеленою отчужденности. Пододвинув к себе тарелку с выложенными на ней разнообразными канапе, Козинцер наклонился над столом и с удовольствием окунулся в мир вкуса и воспоминаний. Да, это явно была не синтетика, которая заполонила рестораны его родной планеты. Впрочем, за синтетику на Земле тоже пришлось бы выложить немаленькую сумму. Видом регулярного питания там давно уже стало потребление специальных пилюль, которые заменили собой традиционное понимание обеда и были способны снабжать организм человека необходимой энергией, витаминами и минералами в последующие семьдесят два часа после приема. Отбросив неприятные мысли, Козинцер развернул тарелку другой стороной и с удовольствием начал вдыхать исходящий от еды аромат. Эти запахи разбудили в его сознании воспоминания о детстве, достаточно счастливом, сытом и беззаботном, с беспечно сменявшими друг друга солнечными днями и прохладными вечерами. Вздохнув, он взял очередное канапе, повертел его в руках, разглядывая восхитительные слои и отправил в рот, искренне желая позабыть обо всем на свете и вновь вернуться в то время.

Через четыре дня бессмысленного пребывания на пляже, отягощенного всевозможными водными развлечениями, Козинцер почувствовал, что уже порядком устал от такого отдыха. Порой, он становился свидетелем спонтанного возникновения небольших компаний, складывающихся из таких же отдыхающих, как и он сам, но его нелюдимость, воспитанная особым чувством к Этику, мешала просто подойти и попробовать влиться в одну из них. Однако в этот вечер, Козинцер все же решился завести знакомство. Завидев выделяющийся во тьме парковой зоны тусклый свет фонарика, он направился к едва различимым очертаниям довольно большой беседки. Компания, разместившаяся внутри, состояла из шести человек: четверых отдыхающих и двух молодых людей, явно из местных. Заметив Козинцера, мужчины тут же пригласили его присоединиться к карточной игре, которая в эту минуту безраздельно повелевала сознанием собравшихся. Он поблагодарил за приглашение, но играть отказался, после чего получил разрешение понаблюдать за партией со стороны. Игра шла на деньги, и как понял Козинцер, удача была вовсе не на стороне местных ребят, судя по всему обучивших этой игре землян. Суть игры была Козинцеру не совсем ясна, но он прекрасно уловил то, что правилами не возбранялось целенаправленное введение противника в заблуждение. «Этика на вас не хватает, дорогие сограждане!» – ухмыльнувшись, подумал он. Наблюдать за познавшими удовольствие от лукавства землянами было тревожно и одновременно занятно. Они с таким задором окунулись в эту свалившуюся на их голову вседозволенность, что кое в чем сумели превзойти даже аборигенов, не знавших той скованности мышления, которая была нормой у людей с Земли. Выкачав из карманов бедных парней все деньги, разгоряченные азартом земляне, решили продолжить игру между собой. Однако, молодые люди попросили дать им последний шанс отыграться. Один из них положил на стол старинные электронные наручные часы, а второй достал из кармана небольшой продолговатый цилиндрик, величиной с мизинец, переливающийся едва уловимым зеленоватым свечением. Земляне молча переглянулись, но против таких ставок возражать не стали, отдавая тем самым дань уважения этим мальчишкам, подарившим им невиданную доселе эмоциональную бурю. В итоге, мальчишки проигрались совершенно, и с понурым видом уже собрались было убраться восвояси, но были остановлены благородными победителями, посчитавшими необходимым вручить каждому из парней по триста слоданов премии. Искренне поблагодарив гостей с Земли за такую щедрость и тепло распрощавшись со всеми, молодые люди ушли, растворившись во тьме, а в беседке, тем временем, стало еще веселее. В бокалы полилось вино из бочонка, еще больше накаляя градус возбуждения. Не успел Козинцер опомниться, как почувствовал в своей руке изящную ножку бокала, любезно предложенную ему одним из игроков с густой светлой шевелюрой. Козинцер кивнул в знак благодарности, и пока блондин говорил тост, неспешно направился вглубь беседки, где облокотившись на перила, стоял мужчина в кепке, по всей видимости, уже уставший сидеть на своем месте.

– Хороший вечер, – сказал Козинцер, встав рядом.

– Да, просто великолепный! – согласился человек в кепке, полной грудью вдохнув насыщенный морской воздух. – Микаэль Васильезо, – представился он.

– Карл Бердт, – кивнул в ответ Козинцер.

Они выпили, затем вновь затихли, прислушиваясь к шуму прибоя.

– Послушайте, Микаэль, что за безделушка досталась вам от этого паренька? – возобновил разговор Козинцер.

Васильезо пошарил в карманах и извлек оттуда цилиндрик. Задумчиво покрутив его в руке, он передал предмет Козинцеру.

– Понятия не имею, возможно, это какая-то деталь местной архаичной техники.

– Нет, Микаэль, это не деталь, это – сувенир! – многозначительно сказал Козинцер, возвращая предмет владельцу. – Я обещал привезти внуку нечто подобное, прошу вас, уступите эту безделушку мне.

Микаэль засомневался.

– Вы знаете, при всем уважении, должен вам сказать, что сувенир мне тоже не помешает! Пробью в нем дырочку, продену веревку, это будет очень оригинально.

«Да уж, ты большой оригинал, ничего не скажешь!», – в сердцах подумал Козинцер. Он узнал этот предмет из описаний, попадавшихся ему еще в бытность его работы в Департаменте перспективных исследований. Однако держать в своих руках интрамодуль, Козинцеру не приходилось никогда. Насколько он знал, работа над этим устройством велась на протяжении нескольких десятилетий, однако так и не была завершена. Изначально, применение этого высокотехнологичного компонента планировалось, в основном, в сложных системах электронного управления, как военного, так и гражданского назначения, ведь в нем нашли решение многие инновации того времени, о которых даже спустя годы Козинцеру больше слышать не приходилось. Сегодня, современные процессоры, конечно же, оставили далеко позади потенциальное возможности интрамодуля, но Козинцер решил, во что бы то ни стало заполучить данный экземпляр, просто как память о прошлом, и плевать, что никакой уверенности в его работоспособности у него не было. Помимо всего прочего было совершенно непонятно, как это устройство могло оказаться здесь, в руках местного мальчишки, не имевшего никакого представления о том, чем оно на самом деле является.