Генри Каттнер - Небо рушится

Робот мог почти все. Для Мартина его основная функция состояла в управлении кораблем, и потому он был важнее людей, но отношение Мартина к роботу смахивало на нарциссизм. Вероятно, каждый раз, глядя в зеркало на свое отражение, Мартин видел гибрид себя и робота.

Позднее, когда робот станет рабочей лошадью... Дайсон вдруг поймал себя на том, что старается сдержать улыбку. Мартину это не понравится. Но в конце концов он привыкнет, так или иначе позволит себя купить, как и этот Бенджи Уайт.

Мартин сел прямо, опустил ноги на пол и нашарил башмаки.

-- Пожалуй, я сам отнесу Уайту выпить, -- заявил он. Разошедшееся по всему телу тепло от виски освободило Дайсона от нервного напряжения, но теперь каждый нерв его вновь задрожал, и он услышал те самые беззвучные вибрирующие аккорды, похожие на далекую музыку, звучавшие в его голове, когда он был в управляющем шлеме. Только на сей раз музыка состояла из одних диссонансов. Он должен остановить Мартина. Должен.

Однако Мартин уже стоял, топал обутыми ногами, а потом наклонился, чтобы защелкнуть пряжки. Сунув бутылку под мышку, Он взял два чистых стакана.

- Сэр!

- Ну?

-- Я... я сам этим займусь, сэр. Я знаю, как обслуживать трансмиттер. Разрешите мне, сэр. Я пришлю Уайта через...

Мартин был уже в дверях. Энергично покачав головой, он вышел, и дверь захлопнулась за ним.

Дайсон посмотрел на часы, с ужасом отмечая, как мало времени прошло, и думая, что, несмотря на все усилия, не смог этому помешать. Наверняка, убеждал он себя, в последний момент что-нибудь придет в голову, какой-нибудь хитрый способ, чтобы обмануть Мартина, способ, который поможет довести план до конца...

Шаги Мартина стихли в коридоре. Сентиментальная мелодия "Лили Марлен" заканчивалась, а Дайсон раскачивался у дверей как метроном, взад-вперед, не зная, что делать дальше, и напрасно дожидаясь какой-нибудь идеи. Наконец "Лили Марлен" под фонарем исчезла окончательно, и Дайсон обнаружил, что дрожащими руками открывает стол Мартина.

Но револьвера там не было.

Значит, Мартин застанет Уайта, когда робот все еще будет переносить топливо в укрытие, корабль вернется на Землю и все планы Джонни Дайсона относительно нового мира сгорят синим пламенем. Конечно, Дайсон мог бы убежать и спрятаться. Мартин и Уайт вернутся без него, но это будет лишь отсрочка. Рано или поздно на пурпурные равнины в громе раздираемого воздуха опустятся корабли, битком набитые полицейскими, и начнется охота на Джонни Дайсона...

Он остановился на пороге склада. Бенджи Уайт делал какие-то жесты, конвульсивно изгибая руки над тонконогой управляющей тележкой. Место робота было, разумеется, пусто. Шлем трансмиттера покоился на голове Мартина, и первый же взгляд на его лицо сказал Дайсону, что информация о действиях робота поступает четко и ясно. Мартин знал все.

Глаза его заметили Дайсона.

Дайсон повернулся и побежал.

Миниатюрный Джонни Дайсон бежал по миниатюрному пейзажу карты, удаляясь от миниатюрного винилового космического корабля. Он не решался поднять голову, потому что с неба на него смотрело гигантское лицо Джонни Дайсона. Время вернулось на пятнадцать минут назад, и Джонни попал в микрокосмос, а где-то вверху, в огромном, невообразимо обширном космическом корабле вся сцена проигрывалась еще раз с того момента, когда голос Мартина из интеркома приказал ему явиться в кабинет.

Огромный невидимый палец гигантского Джонни Дайсона, Джонни-Дайсона-пятнадцатиминутной-давности указывал ему дорогу. Он знал, куда надо бежать, знал путь, который прошел робот. Но хватило ли ему времени?

Возможно, топливо было уже замаскировано в тайнике. Но даже в этом случае он все равно проиграл, потому что Уайт не стер память робота и Мартин мог проследить в мозгу машины всю трассу шаг за шагом.

"Мартин сейчас бежит за мной, и Уайт может", -- подумал Дайсон. но не оглянулся. Он бежал не только от Мартина, не только от людей. Он бежал от деспотической власти самоубийственной и человекоубийственной Земли. Почва под его ногами глухо гудела, словно подземные дворцы, о которых он мечтал, были уже построены я ждали своего жителя.

Потом он заметил на склоне холма отблеск лунного света на металле, и в поле его зрения появился робот, бездумно тащивший груз топлива к пещере.

Сзади послышался крик, слабый в холодном воздухе. Оглянувшись, он заметил две маленькие бегущие фигурки. Корабль за их спинами выглядел игрушкой. Иллюзия не проходила -- все вокруг оставалось уменьшенным. Перед миниатюрным Уайтом бежал малюсенький Мартин с блестящим трансмиттером на голове, марионетка, ведущая другую марионетку -- управляющую тележку -через равнину. Все они, и беглец и преследователи, двигались при пониженной гравитации Марса легко и медленно, как в сонном кошмаре.

Преимущество Дайсона -- он сразу выскочил из корабля, а они потеряли время на поиски в коридорах -- ничем не могло помочь ему. Он знал об этом, но не мог отказаться от слабой надежды, что в последний, самый важный момент все-таки найдет какой-то выход.

Белая вспышка разорвала темноту, и позади сухо хлопнул выстрел. Вероятно, это было просто предупреждение, потому что Дайсон не услышал свиста пули. Он поднял голову и встретил взгляд двух лун, словно двух глаз на лице гигантского Джонни Дайсона. В небе над его головой начиналась битва. Орион занес свою палицу, Бык выставил рога, Андромеда вырывалась из цепей, а Сириус выглядел блестящим клыком. А между ними повисла яркая голубовато-зеленая планета -- голубизна в знак чистоты и зелень в знак мира...

Взгляд Дайсона устремился сквозь затухающие вихри пространства-времени, вниз по головокружительной спирали. На конце ее находились голубовато-зеленый мир и Джонни Дайсон пятнадцатилетней давности. Тот Джонни Дайсон ничего не понимал и ничего не боялся. В те счастливые дни за мир отвечали его родители, а не он. О, молодость, молодость, прекрасная, безмятежная и утраченная навсегда!

Мартин снова выстрелил.

Здесь и сейчас Джонни Дайсон бежал к роботу, который как раз исчезал в темном зеве пещеры. Она была всего лишь подземным коридором муравейника, а робот -- сверкающим муравьем, несущим зернышко песка. Измерения пространства потеряли всякое значение вместе с остальными законами природы. Только во сне человеку кажется, что, убегая от опасности, он после каждого шага поднимается в воздух или вязнет, как в клею.

Прямо перед ним высилась груда запломбированных канистр в защитной упаковке. Дайсон замедлил шаги, чтобы приглядеться к ним, и попытался прикинуть, сколько килограммометров или тонн подъемной силы они воплощают. Слишком мало, чтобы поднять корабль. Их было всего восемь. Если робот успел спрятать остальные, силы притяжения Марса хватит, чтобы навсегда удержать корабль на планете. Если... если... ну, конечно! Если остальные канистры в пещере и если он доберется туда первым, решение будет детски простым. Как мог он просмотреть его? Радостное возбуждение вскипело в нем, наполняя душу торжеством.