Антон Никитин - Амнезия

"Книга о перт эм геру"

выражение, которое

египтологами передается

различно: одни переводят

его как "Выход из дня",

другие - "Выход в течение

дня". Иногда этот сборник

называется "Книга

усовершенствования

умершего". Предложенное

Лепсиусом название "Книга

мертвых" вошло во

всеобщее употребление.

Иллюстрированная история

религий

Квартира была почти в самом центре. Четвертый этаж старого дома без лифта. Трехкомнатная, что совершенно сбивало с толку, так как обстановки не было никакой. Стол в одной комнате, железная кровать с панцирной сеткой - в другой. Телефон стоял на полу в третьей, шнур у него был, правда, длинный, похоже, с этим допотопным аппаратом можно было ходить по всей квартире. Одинокая табуретка на кухне.

Для того чтобы спокойно прочитать содержимое папки, пришлось взять табуретку и тащить ее через весь коридор в комнату - к письменному столу, мимо старой вешалки - крашенные уродливые крючки, прибитые к стене. На вешалке, кроме моей куртки, висели три солдатские шинели и можно было подумать, что в квартире идет обыск. Коридор был узенький, табуретка запуталась в полах шинели, что разозлило страшно. Я выпустил табуретку из рук, она вывернулась ножками вверх, и не упала, слегка покачиваясь, повисла.

Я прошел к телефону, присел около него на корточки, набрал домашний телефон.

- Слушаю Вас, - мрачно ответил незнакомый мужской голос. Странно. Если они хотят поймать меня по телефонному звонку, то нужно, чтобы мама отвечала. А с этим я разговаривать не стану - успеют засечь.

Надо было прилечь отдохнуть. Папку я швырнул на пол рядом с кроватью, и из нее выскользнул небольшой кусок белого картона. Пришлось нагнуться и поднять. Это была визитка.

Александра Самойлова

секретарь-референт

генерала Управления Сил Безопасности

К.С.Смирнова

Под служебным телефоном торопливо, синей шариковой ручкой вписан еще один - и через черточку пояснено : "дом."

Значит, не показалось, что она хотела со мной переговорить. Ну, раз хотела, значит, сама найдет.

Никелированная кровать, облупившаяся во многих местах, была чрезвычайно неудобной - сетка прогнулась едва не до пола.

Собственно, размышлять было не о чем - впереди ничего не было. Этакое блистающее ничто, пустота, тетрадь в косую линейку. Вот - вот начнется диктант, только кто диктует, и кто будет писать - неясно. Тоже пустота.

Непонятно, чем я мог их привлечь, зачем им все это. Все мое образование в области разведки закончилось еще в школе, после внеклассного чтения на тему "Великие разведчики прошедшей Войны - трагедия выбора". Помню, я тогда им сочувствовал - как и было велено в программе. Еще бы война кончается - враг уничтожен...

Машинально я порвал визитку, поискал, куда выкинуть клочки и сунул их под кровать.

В коридоре загремело - это табуретка вырвалась, наконец, из объятий.

Я не глядя сунул руку в папку, и наткнулся на что-то острое. Это был уголок еще не согнутого, совершенно нового пропуска в Институт Проблем Психики. На мое имя, и, что удивительно, с моей фотографией. Вот к официальным документам у меня слабость. Я с удовольствием согнул пропуск и убрал его в карман рубашки (всегда кладу туда самые важные бумаги - украсть сложнее).

Вторым документом из папки стал листок с доносом.

?Сомнительными представляются так же методики, применяемые в отделе по изучению частичной и полной потери памяти. Коллектив профессора Шепелева практикует абсолютно антинаучные методы восстановления, противоречащие современному воззрению на сами механизмы памяти.?

Ну и так далее в том же духе.

Говорят, все доносы сопровождаются титульным листом, на котором принято писать источник информации и дату ее получения. Здесь его, конечно, не было. Зато под доносом стояла витиеватая гербовая печать. Не обычная, как на всех бумагах. Что-то в ней было странное.

А может, это вовсе и не донос, а так - тезисы доклада на ученом совете? Тогда непонятно, что эти тезисы делают в досье Министерства Безопасности.

Еще в папке я нашел историю болезни больного N, попавшего в отделение потери памяти по ошибке (ошибка в диагнозе произошла по причине обширной опухоли мозга). N пробыл в отделении Шепелева ровно две недели и к нему был применен метод мемокоррекции Брокгауза (в бумагах утверждалось, что метод не прошел клинических испытаний). От этого, собственно, N и скончался.

Выводы инспектора по делу профессора Шепелева гласили, что возможна вероятность широкомасштабного психологического террора, что доктор Шепелев не имеет допуска к секретным материалам, следовало бы превентивно провести дознание...

Инспектор (подпись его была неразборчива) не считал возможным привлечение профессора как эксперта по психологическому оружию, т.к. профессор, видимо, неблагонадежен. Кроме того, в отчете явно прочитывалась тема репрессивного лечения. Было не совсем ясно - на кого жалуется агент на профессора, принимающего рискованные решения по изоляции сомнительных личностей, или на сложившуюся практику психической изоляции неблагонадежных.

Этого не поняли и в Управлении - далее я обнаружил листок об отстранении младшего лейтенанта Егорова от службы.

Своих в Управлении сдавали с легкостью.

В течение года в отделении частичной и полной потери памяти произошло семь трагических случаев, повлекших за собой смерть пациентов. Тем не менее, материалов по возбуждению уголовного дела против Шепелева в папке не было.

Впрочем, причины смертей были самые разнообразные - мне трудно поверить, что методика коррекции памяти способна привести к хронической пневмонии с осложнениями или к инфаркту.

Наверное, никакой вины Шепелева не было и в том, что забредший из соседнего отделения шизофренический больной застрелил одного из пациентов доктора. Как свидетельствовал протокол осмотра тела, больной скончался от проникающего ранения в области сердца. Беднягу застрелили в упор из пистолета ТТ.

Профессиональное преступление. Шепелева особенно обидело то, что убитый пациент уже шел на поправку, восстановились события двухлетней давности, не удавалось только запоминать на коротком промежутке времени. Поэтому несчастный перед сном обычно три раза покидал палату, забывая, что уже почистил зубы. Все больные в палате очень раздражались этим, кроме тех, конечно, которые успевали забыть. Последний поход оказался для больного роковым - шизофреник ждал, спрятавшись за большой газовой колонкой. Откуда убийца взял ТТ, почему у него была возможность проникнуть в отделение, и как случилось так, что тело обнаружили только поутру, то есть выстрела никто не услышал, - вот приблизительный список вопросов, ответов не которые никто получить не смог.