Райдо Витич - Испытание на зрелость

Она пришла в себя вечером. Я почувствовал ее взгляд, но не посмотрел на нее. Зачем? Вокруг было слишком красиво. Мне нравилось здесь, очень нравилось.

— Ты кто? — села, поморщившись. Естественно, рана еще не затянулась до конца, и женщине было больно. Понадобится пара дней на полное восстановление.

— Служба спасения, — выставил эмблему на предплечье.

— Нет, кто ты такой?

Я покосился на нее: разве это важно?

— Нас здесь двое — ты и я.

— Не правда! Должны быть еще живые! Должны! — попыталась встать, но я усадил ее обратно, дернув за рукав.

— Никого.

— Должны! Нас было три тысячи двести пятнадцать человек, включая экипаж!

— А дюзов, челноков?

— На всех!

— Но не все успели, а кто успел — сгорели.

Она потерянно уставилась перед собой, поверив сразу — ей вспомнился полет на эту проклятую, по ее мнению, Х-7.

— Эва, Эверли, — прошептала.

— Кай.

— Ты, правда, из службы спасения?

— Правда.

— Сколько вас было?

— Двенадцать человек. И пилот.

— И что, только ты?…

— Как и ты.

Она смолкла пораженная спокойствием моего голоса, это ей казалось возмутительным. Может быть.

— Нас спасут.

— Нет. Эта планета — ловушка. Ее атмосфера только устанавливается и затягивает все, что пролетает мимо, сжигает, перерабатывая, добывая нужное. Нас не спасут.

— Не правда!

Забавные люди! Понимают, что, правда, но упираются — лжешь. Сил нет, но будут тратить остатки на бесперспективный спор, на зло не оппоненту, а себе и реальности.

— Поспи. Тебе нужно много спать, чтобы восстановиться.

— А ты?

— Я посижу рядом, — почувствовал ее страх. Глупая — я зависим теперь от тебя больше, чем ты можешь себе представить. Я не уйду, не беспокойся.

Любому существу неинтересно жить для себя.

Глава 3

Моя эйша оказалась для меня ловушкой. Мой куратор заманил меня в нее и кинул на эту безлюдную планету с холодными ветрами и зелеными, слишком ярко-зелеными холмами, как в бездну забвения.

Эва брела за мной скукожившись, постукивая зубами от холода и, все оглядывала выжженные пятна земли, осколки, останки тел, как в лихорадке повторяя одно и тоже:

— Не верю. Не верю.

Кого она убеждала, что хотела добиться своими заклинаниями?

Я не лез к ней. Она была занята собой и, это было ее право.

Но не надолго же хватило женщины! Она подошла ко мне и затрясла, обвиняя взглядом, словно это я завел звездолет в ловушку, слишком близко подойдя к Х-7, а потом еще и спасателей вызвал, чтобы всем составом нам было веселей отдавать свои тела хане.

— Как ты выжил? Как ты уцелел?!

Она трясла и трясла меня, я смотрел, молчал и терпел, и не выдержал — фон ужаса исходящий от нее был удушлив и неприятен.

— А как ты выжила? — бросил и она смолкла, сникла под моим взглядом. Отпустила и отступила, наконец.

— Не знаю, — прошептала и, я как наяву услышал крики людей, что мечутся в панике по салонам, переходам, шлюзам пассажирского звездолета, увидел их через призму ее памяти, что передавала в эфир энергию.

Паника. Ужас. Растерянность. Прострация.

Кто-то застывал и становился отрешенным, оседал в кресло или ложился на постель в ожидании своего финала, кто-то бегал без ума и памяти, кто-то пытался только спастись сам, кто хотел спасти других. Геройство и подлость срослись в одной толпе бегающих по терпящему бедствие звездолету.

Паршивая картинка, что и говорить.

Я попытался обнять женщину, сочувствуя и согревая, но она оттолкнула меня в сторону:

— Не смей ко мне прикасаться!! — заорала.

Нервы сдали, — понял я.

— Тебе холодно…

— Откуда тебе знать?! Ты посмотри на себя?! Каменное, бесстрастное лицо!! Ты сам — холод! Тебе плевать на все что произошло! Плевать на погибших людей!!…

И осеклась, сообразив, что винит меня неизвестно в чем.

— Все? — подошел к ней и заглянул в лицо. — Тебе страшно?

— Да, — прошептала, признаваясь. — Мне безумно страшно.

— Со мной тебе нечего боятся.

— А тебя?

Странный вопрос.

— В каком плане?

Она отвернулась, не найдя аргументов своей тревоге, пошла дальше.

Мы забрались на холм и замерли: за ним открывалось удивительное зрелище.

Холмы скрывали море, покрытое дымкой. Вода была серо-зеленой и спокойной. Она вгрызлась в берег, подмыв его, а справа на косе виднелись кусты, что переходили вправо сильнее в лес. На прогалине у воды лежала скорлупа огромного трилобита. Она была настолько гигантской, что я мог войти в нее, не наклоняясь.

— Вот и дом, — протянул, не зная радоваться или огорчаться. Ничего, никого вокруг, а мне меньше всего хотелось оказаться одному на безлюдной планете, и умереть здесь. А может, к этому и вел Куратор, направляя меня через эйшу к финалу. Но в чем смысл?

— Что ты сказал? — спросила женщина, поежившись. Открывшаяся картина потрясла ее, но ветер у берега был сильнее и, Эйверли в миг замерзла — не до красот стало.

— Говорю, укрытие. Оттащим скорлупу к лесу, подальше от моря. Выдолбим перегородки — будем жить.

— В скорлупе?! — слегка перекосило женщину.

— Есть другие предложения?

— Найти кого-нибудь.

Я кивнул: хороший план. Правда воплощать в жизнь мы его будем всю оставшуюся жизнь — уже свою, но так и не воплотим.

У меня было одно средство справиться с ее гиблым упрямством и беготней от собственного страха:

— Хорошо. Ты ищешь, я устраиваюсь, — и двинулся к панцирю.

Женщина постояла и ринулась за мной:

— Постой!

Я сделал вид, что глух. Взялся за кромку скорлупы и потянул в сторону леса — она поддалась, тяжело, но заскользила по мокрому песку, потом мху, траве.

— Ты всерьез?! — уставилась на меня Эва.

Я тащил — смысл тратить время и силы на очевидное, объясняя, что понятно и ей, и мне?

Женщина побегала рядом, пытаясь внятно изложить свои сумбурные мысли и, сдалась, пристроилась рядом, помогая толкать ракушку. Вскоре вместе мы дотолкали ее к опушке, подальше от моря.

— Все, здесь самое место, — постановил я и, Эва осела на мох:

— Есть хочется, — протянула тоскливо, немного стыдясь своего желания. Почему? Оно естественно. Хрупкий организм человека прошел серьезное испытание, затратил много энергии и требовал восстановления. Своего запаса у него не было. Никогда, ни у кого из них, сколько я не наблюдал. Они даже не владели элементарными навыками энергообмена. Замкнутая на себе система, только себя и обеспечивала, не запасалась, а пускала все в ход — на эмоции. Единственным способом пополнения энергии было питье и еда, или подкачка от себе подобных, но со мной такое не пройдет. С пищей они вбирали нужный допинг, с водой — информацию. Речи о том, чтобы объединить энергию и информацию, вбирая их вместе — не шло. В этом плане эволюция человека значительно тормозила.