Керен Певзнер - Город Ветров

Завороженная, я подошла поближе и засмотрелась. Послышалась нежная, убаюкивающая мелодия. А может быть, она звучала во мне? Я следила за сменой красок, как одна из них пожирает другую. Как шар из мутно-серого вдруг становится кристально-прозрачным, и в глубине рождаются картины, которые можно увидеть лишь в сновидениях.

У меня затекла шея, я оперлась руками на стол, но не могла оторвать глаз от магической красоты.

«Отведи глаза!» — вдруг услышала я за спиной.

С трудом оторвавшись от шара, я обернулась. Передо мной стоял старик. Скорее всего, он появился из той же двери, что и я. «Волшебник!» — подумала я. И действительно, он казался материализацией моих детских представлений.

Седая борода доходила до пояса. По плечам раскинулись белые пряди. Наверняка, его волос никогда не касались ножницы. Высокий заостренный колпак со звездами украшал его голову. Одет он был в бесформенную хламиду, подпоясанную грубой веревкой. Из-под хламиды виднелись носки загнутых кверху туфель. Не хватало только волшебной палочки и мешка с подарками. Глубокие глаза смотрели на меня изумленно.

— Ты себе не представляешь, какая опасность подстерегала тебя! Нельзя непосвященному бесцельно глядеть в магический шар. Иначе жизненная сила неразумного вольется в его недра и человек останется опустошенным до последних дней своей, уже бессмысленной, жизни. Скажи, беспечный человек, музыка звучала в твоих ушах?

— Да, — сказала я неуверенно, еще не отойдя от гипнотического влияния шара, — что-то такое было.

— Хорошо, что я успел! — радостно воскликнул старик. — Иначе все мои труды пропали бы даром, и темные силы возрадовались бы… — он воздел руки вверх.

«Темные силы нас злобно гнетут…, — почему-то вспомнилась мне „Варшавянка“, — чего это он?»

— Послушай, Рустам, как ты нашел дорогу сюда? Я увидел в шаре, что ты попал в лабиринт и отправился за тобой, но не нашел тебя.

Ну вот, час от часу не легче. Мало того, что притащили меня неизвестно куда, так еще и спутали с собственным мужем. Ну народ, мальчика от девочки отличить не могут!

Я разозлилась:

— Вы можете, наконец, мне сказать, где я, и при чем тут Рустам?

Вместо ответа старик оглянулся и посмотрел по сторонам. Потом спросил:

— Рустам, почему ты обращаешься ко мне, как будто я не один? Может быть дэвы провели своей слюной по твоим глазам и тебе кажутся призраки?

Странный какой-то старик. Говорит вроде бы по-нашему, только стиль архаичный. Наверное, профессор. Зачитался своими научными книжками, вот ум за разум и зашел. И одеваться стал, как в старину.

— Так у нас принято, уважительно обращаться к старшим. Но почему ты, — я с трудом так обратилась к старику, — почему ты думаешь, что я — Рустам? Я — не он.

— А кто же ты? — забеспокоился он.

— Я — его жена, Марина.

— Ты говоришь правду?

— Ну зачем же мне врать? Рустам мой муж, а я — его жена.

— Тогда почему на тебе мужская одежда и волосы цвета солнечных лучей?

— Одежда на мне обыкновенная — джинсы. В городе все их носят, и парни, и девушки. И сама я самая обыкновенная. А волосы, — я пожала плечами, — я рыжая от рождения. Рустам — брюнет.

— Горе мне, горе! — завопил старик и упал на колени. — Два долгих года я трудился, чтобы призвать в наш мир потомка великого богатыря Рустама, сына Ахрама, который бился с драконом и победил его, который спас нашу землю от злобного дэва. А сейчас, когда страшная участь нависла над нами, не придет богатырь и не спасет нас, так как нет у меня больше ни сил, ни времени…

Подойдя к старику, я опустилась на колени рядом с ним:

— Успокойся, дедушка, — я знала только одно, что с сумасшедшими нужно разговаривать спокойным, доверительным тоном. У нас в старом дворе, где я жила раньше, была Зойка-психопатка. Время от времени она бегала по двору и орала: «Все сволочи, все гады!». Выходила ее мать и спокойно, даже монотонно соглашалась с ней: «Правильно, дочка, все гады. Одна ты у меня хорошая». Она повторяла это много раз, и Зойка прислушивалась к ней, успокаивалась и возвращалась в дом. После, если зойкиной матери дома не было, а на нее нападала блажь, любой сосед мог сделать то же самое, чтобы ее утихомирить. Главное, не рассмеяться при этом и сохранять абсолютное спокойствие. И я продолжала увещевать старика. — Ну не получилось у тебя вызвать моего мужа, что поделать. Хочешь, я пойду и приведу его. Ты только скажи, где тут у тебя выход, а я быстренько поеду на автобусе и привезу его. Он, наверное, дома. А если не найду, то приеду обратно сама. Ты разве не знаешь, что у нас в стране равноправие. Женщины работают на тех же работах, что и мужчины. Даже шпалы кладут.

Что это я про шпалы заговорила? Нашла чему радоваться.

Старик поднял голову и сказал:

— Что такое шпалы? О чем ты говоришь? Ты ничего не поняла, глупая. Если мне, в течение десяти долгих лет колдовства, не удалось призвать сюда потомка великого Рустама, как сможешь ты, слабая женщина, сделать это. Ведь ты сейчас находишься здесь, в Эламанде, стране древней и могущественной.

— Где?

— Эламанд, наше царство, раскинулся от синего моря Тхон на востоке до темных вод бурной реки Шимулар, втекающей в Хазарское море на западе — старик словно впал в транс и вещал, не глядя на меня. — Уже много веков правит в Эламанде династия царей Ахурамидов, да продолжатся их дни. На юге расположено княжество Ирбув, с которым у нас сейчас заключен временный мир. А с севера наше государство окружают холодные земли Шикоры, населяемые варварами в звериных шкурах. Они поклоняются идолам, и правят там демоны тьмы, пожирающие на полгода солнце в их краях.

Передо мной стояла дилемма — верить или не верить старику, говорящему с такой убежденностью. Все это настолько выходило за пределы моего понимания, что я просто была ошеломлена. Но вдруг я вспомнила о факеле, горевшем у меня за спиной. У меня подкосились ноги, и я рухнула на шкуры, устилавшие каменный пол.

— Я же чуть не сгорела! И все из-за вас! А где тот мужик, который гнался за мной? такой толстый и усатый.

— О каком человеке идет речь? Я не понимаю.

— Ладно, только скажи, как я оказалась в этом лабиринте? В темноте?

— Мое волшебство было рассчитано на мужчину, на токи его сердца. И он должен был оказаться тут, в моей комнате. Но тебя немного отнесло в сторону, старик задумался и посмотрел на меня с недоверием. — Ты действительно не Рустам?

— Ну сколько можно повторять! Нет, нет и нет. И вообще, кончайте ваши шутки, мне домой надо, ваш обожаемый Рустам ждет. Что я ему скажу?

Старик не ответил, только наклонив голову, что-то шептал себе под нос. Вдруг он взмахнул руками, все поплыло перед глазами, и мы с ним очутились в беседке посреди зеленого сада.