Джордж Тернер - Цветущая мандрагора

Вилли не показал вторую картинку - ошеломляющую, где чужак пытается фотографировать зонд. Согласно инструкциям, он дал Такаматте достаточно информации, чтобы

удовлетворить первое любопытство, не давая при этом пищи для идиотских фантазий, которые всегда возникают, если дать профанам слишком много загадок и слишком мало ответов.

Отключившись, он смотрел на поразительную фотографию в натуральную величину, которую сделал для него компьютер.

Кажется, инопланетянин тоже сделал снимок зонда, когда автоматическая камера воспользовалась моментом появления щели в корпусе пришельца. Лицо - за неимением лучшего слова - этого создания смотрело явно поверх объектива камеры.

Это чужое - существо, создание, как хотите, так называйте, - было, в общем, построено по модели антропоида, с пятнистой серо-зеленой кожей. Голова и шея поднимались над плечами, из которых исходили странные руки или отростки - руки, решил Вилли, потому что эти скорее всего пальцы лежали на камере, хотя они больше были похожи на пучок воздушных корней ползучего растения, но только потолще, и судя по хватке, они были гибче пальцев.

В узкой голове невозможно было разглядеть явной костной структуры под массивным слоем - чего? Плоти? Лицо было отталкивающим, как ужас в кошмаре, который невозможно полностью разглядеть. Имелся рот, или нечто вроде рта - отверстие, небольшое и круглое, с приподнятыми краями на местах губ. Подумалось о трубке, которая вылетает вперед, хватая и высасывая. Носа не было. Глаза - а это должны были быть глаза - круглые черные диски с дырочками в центре.

Вилли предположил, что такие туманные глаза, полностью воспринимающие свет любой длины волны, должны быть очень мощным органом зрения, а для управления ими нужна развитая нервная система. А может быть, рецепторами являются центральные отверстия, как игольчатые камеры.

Уши? Ну… какие-то лоскуты болтались по сторонам головы, возможно, ими можно управлять, потому что на голограмме одно из них было поднято, другое лежало плашмя. Третий лоскут, частично открытый, на лбу, а под ним от-

крывался сложный узор внешнего уха, заставляющий предположить круговой слух с возможностью закрытия слухового канала и определения направления. Удобное устройство.

Волос не было видно, но на верхушке круглого черепа лежала плоская желтоватая лепешка, похожая на травяную шляпу, феска высотой дюймов шесть и ширины четыре. И казалось, что она не надета, а является частью головы. Что это может быть, неясно.

И еще слегка лиловатая пелерина вокруг плеч. Действительно ли это пелерина? Она свободно свисала с обоих плеч, и концы выходили за пределы кадра, но у горла она была раскрыта, и Гранту казалось, что под ней не белье, а тело. Приглядевшись, он решил, что эта «пелерина» - просто большая кожная складка, возможно, растущая из шеи. Как уши у слона, которые служат для охлаждения.

Мысль, ожидавшая выражения, вдруг нашла слово.

- Это растение! - вслух произнес Грант.

И он уже был уверен, как бы это ни было невероятно, что глядит на фотографию растения, имеющего форму карикатуры на человека. «Пелерина» - это был большой лист, не для охлаждения, а для испарения. Кажущийся бескостным череп и похожие на щупальца руки принадлежали растению, и они были бесконечно гибки, как и все его тело - оно при .необходимости приобретало твердость за счет гидростатического давления. На эволюционную проблему корней и подвижности у Гранта даже намека на ответ не было, но его впечатление не изменилось.

Тварь из далекого космоса была подвижным растением.

Располагать обогатительные фабрики на астероидах, где они за несколько лет срабатывались бы начисто, было недопустимо дорого^ и потому основные мощности располагались на Фобосе, и здесь обрабатывалась вся добыча компаний Пояса астероидов без необходимости посадки плашкоутов на планету. Экономия дорогого горючего - это и делало предприятия рентабельными. И лишней траты людских ресурсов тоже не было, плашкоуты ходили под управлением компьютеров от взлета и до посадки.

Пустой плашкоут, не замедленный сотнями тонн массы руды, мог развивать вполне приличное ускорение, Третий плашкоут компании мурри догнал свою цель точно вовремя, через сорок восемь часов после взлета. Сорок восемь часов безмолвного полета, в сопровождении зонда, который никакой активности не проявлял, сильно действовали на нервы. Ферникс спал, строил теории, зная очень мало, снова спал. На втором пробуждении он поел - экономно, не зная, насколько придется растянуть запасы. Он ввел в мульчу лишь минимум микроэлементов и минимум воды, который гарантировал всасывание, и поставил в нее ноги. Подошвы выставили трубочки тоненькими корешками, и система стала впитывать влагу. Вообще-то он предпочитал питаться ртом, но в капсуле выбирать не приходилось.

Краткая эйфория всасывания миновала, и настроение заметалось между страхом и надеждой. Зачем его сопровождает этот зонд: для неизвестной цели, или чтобы посмотреть, что он будет делать?

Он ничего делать не будет. Колебания настроения лишили его возможности принимать достаточно разумные решения. Он внутренне дергался, но сидел неподвижно и ничего не делал.

Его народ, медленно думающий, флегматичный, нелегко впадал в невроз, но сейчас он сидел, бормотал и дергался, пока не Произошло следующее событие. Тогда он переключился на спокойствие и наблюдение.

Сигнал тревоги указал на присутствие нового объекта впереди, объект сокращал дистанцию. Ферникс открыл просвет для глаза в направлении новой массы, но ничего не увидел. Что бы это ни было, но либо он к этому объекту шел, либо тот его ждал. Компьютер сообщил, что масса сбрасывает скорость, и Ферникс решил, что она ложится с ним на параллельный курс.

Приборы описали новый объект как длинный и широкий в диаметре, но масса не соответствует подобным размерам. Пустая оболочка? Грузовик с пустыми трюмами?

Вскоре он обнаружил, что зонд исчез, а позади у него плывет огромный корабль. Солнце этой системы блестело на его изрытом носу, окрашенном синей краской. Он явно летал уже давно и был размером с истребитель-рейдер, но никаких признаков вооружения не имел.

Корабль пристроился к нему с кормы и приближался, что тревожило. У Ферникса было искушение проверить, что будет, если он прибавит скорость или изменит курс, но он отказался от этой мысли из-за малого запаса горючего. Ничего, ничего не делать, и молиться, чтобы это были дружественные существа.

С дрожью растущего напряжения Ферникс заметил, что корабль быстро идет к нему.

Почти уже столкнувшись, корабль открыл отверстие в передней части корпуса, черную пасть и глотку, как морское чудище из детских сказок.