Андрей Ив - Роджерс

В гробу лежало нечто. Иссохшая мумия то ли человека, то ли зверя была помещена в хрустальный параллелепипед.

Зубы мертвеца сжимали золотую пластину, а глаза прикрывали два серебряных кружочка.

Роджерс взял со стола фиал с какой-то мутной жидкостью и окропил гроб и его содержимое. То, что карлик принял за хрусталь, таковым не являлось. Вещество, в которое была заключена мумия, впитало оброненную влагу и стало холодного голубого цвета, сохраняя прежнюю прозрачность.

Пустой фиал Роджерс поставил на место.

Он прикрепил к скобам по бокам параллелепипеда крючья и поднял его на цепях вверх. По опустевшему гробу побежали трещины и он стал разваливаться на куски, а куски превратились в песок.

С помощью хитроумных блоков Роджерс и его слуга перенесли мумию к большой жаровне, закрепили ее.'Языки пламени лизали "хрусталь". Роджерс бросил в огонь щепоть какого-то порошка и пламя стало фиолетовым, а параллелепипед изменил цвет на розовый. Хозяин приказал Спарби поддерживать огонь и удалился.

II.

Шли вторые сутки с того адомента, как мумия была извлечена из гроба. Цепи, на которых висел параллелепипед раскалились докрасна, серебро расплавилось и заполнило глазницы мумии, золото - покрыло зубы.

Спарби читал толстый фолиант, сидя за столом, и время от времени подбрасывал дрова в огонь жаровни. Он, ежась от страха, смотрел на озерца серебряных глаз мумии и снова возвращался к чтению.

Страх пребывания в одном помещении со злобным, но пока еще мертвым существом, терзал карлика, но он утешал себя. тем, что в подземельях брахманов было еще страшнее.

Там зло было живым. И лишь имея великую силу, чтобы отстоять свою жизнь, и железные нервы, чтобы не сойти с ума, можно выйти оттуда живым.

Но вот, когда карлик в очередной раз подошел к жаровне, чтобы подбросить дров, он увидел, что чудовище ожило. Его сухие руки скользнули по "хрусталю", а серебряные глаза жестко и зло смотрели на Спарби.

Карлик не мог подавить крика, и вопль ужаса разнесся по подземельям замка. Спарби, боясь пошевелиться, буквально остолбенел от страха. А тварь изучала его. Он проникла в его мозг и теперь нещадно потрошила его мысли, воспоминания, все, что он знал когда-то, то что он знает сейчас и, возможно, узнает когда-нибудь" потом. У карлика закружилась голова, его подташнивало. За всю свою жизнь, насыщенную опасностями и подобными встречами, он еще не видел подобного существа. Оно ненавидело все и всех: от света звезд до шороха травы, от людей до мельчайших насекомых, ползавших на земле. Но кто-то разорвал это наваждение. Рядом стоял Роджерс.

- Хозяин, оно ожило, - дрожащим голосом сказал Спарби.

- Я вижу, Спарби, - спокойно ответил Роджерс, глядя на существо, находящееся за толстой стеной из "хрусталя".

С помощью блоков они перенесли параллелепипед в ка^ менную чашу, заполненную водой. Из маленьких отверстий с "юков чаши били - тоненькие водяные струйки, в дне ее тоже было несколько отверстий, так что вода не застаивалась и всегда была свежей. Тварь внутри своей хрустальной чаши сжалась и замерла.

III.

На следующий день Спарби и его хозяин отправились на прогулку. Денек выдался славный. Солнце сияло в небе, одаривая теплом травы, деревья, людей и животных. Где-то под облаками выдавали трели жаворонки.

Хозяин и его слуга ехали на арабских жеребцах к темневшему на горизонте лесу, рядом с которым находилось селение островитян. Туника Роджерса играла от набегавшего ветра и, казалось, дракон на ней взбесился.

- Я стар, Спарби, - неожиданно сказал Роджерс.

-Я рад, господин, что вы наконец это поняли, - спокойно ответил Спарби, но его глаза с тревогой посмотрели на Роджерса. - Но если вы не прекратите заниматься этим чертовым колдовством, то, боюсь, умрете раньше своего часа.

- Не тебе решать, чем мне заниматься, - осадил слугу Роджерс. Каждое его слово пронизывал такой холод, что Спарби поежился. - Я думаю о преемнике, - голос хозяина снова потеплел. - У меня должен быть сын...

- Я радуюсь, хозяин, - глаза карлика весело засверкали. - Это хорошая мысль.

Впереди показалось селение. От крайних лачуг к всадникам шла девушка. Стройная и простоволосая она могла дать фору многим придворным красавицам, которых Спарби видел на большой земле.

- А вот и моя суженая, - сказал Роджерс и пришпорил коня. Как вихрь он налетел на нее, подхватил и перекинул через луку впереди себя.

Спарби с недоумением смотрел на действия своего хозяина.

Затем он увидел, что от селения в их сторону бегут люди, размахивая копьями и луками.

- Возвращаемся, - крикнул Роджерс и они погнали лошадей в сторону замка.

Вернувшись, Роджерс отнес девушку в свою спальню, бедняжка от испуга лишилась чувств/Когда он возвратился, лицо Спарби, видимо, выражало удивление и' изумление действиями хозяина. И Роджерс, пытаясь ободрить его, спросил:

- Ты знаешь, что думают эти дикари, в том селении?

Карлик отрицательно покачал головой.

- Они думают, что ее унес вихрь, - господин усмехнулся.

- Опять колдовство, - Спарби тяжело вздохнул и, привязав лошадей, поднялся в спальню Роджерса.

Девушка пришла в себя и удивленно осматривала помещение, куда попала. Увидев карлика, она вскрикнула. Лицо ее выразило страх, но тут. же снова приобрело удивленное выражение.

- Куда Лея попала? - спросила она.

- Это замок Энтони Джиллиса Роджерса, великого воина и чародея, сказал Спарби и отвесил низкий поклон.

IV.

С момента появления в замке Леи прошло семь месяцев.

Она быстро училась языку, была хорошей хозяйкой. Спарби полюбил свою новую госпожу за ее доброту и ласку, но еще больше он любил ее за то, что она носила в себе сына его хозяина, маленького Роджерса.

Сам же Роджерс в последнее время стал угрюмей и молчаливей прежнего. Подолгу пропадал в подземелье и часами сидел у "хрустального" параллелепипеда. Спарби хорошо помнил свою первую встречу с тварью и поэтому не на шутку волновался за судьбу своего господина. Хватит ли у него сил подчинить себе этого демона?

Каждый раз, спускаясь за водой к чаше, Спарби содрогался от отвращения при виде чудовища. Но оно не было теперь похоже на мумию. В нем теперь жила сила, которой с каждым днем все больше и больше наполнялось его тело.

Руки существа покрывала теперь черная густая шерсть, из пасти торчали клыки, отливавшие в свете факелов золотом.

Неизвестно, откуда бралась у Спарби смелость, но каждый раз, приходя сюда, карлик плевал на "хрусталь" и осыпал тварь всеми мыслимыми и немыслимыми проклятиями.

Но вот однажды, после ужина, Роджерс позвал к себе карлика.

- Спарби, ты должен сходить в селение и найти кормилицу для моего будущего сына, - сказал он.