Владимир Фирсов - Срубить Крест
— Я должна извиниться за странный способ приглашения. — Она смущённо улыбнулась. — Но вы поймёте, что иначе поступить я не могла. Перед тем как назвать своё имя, я должна попросить вас сохранить этот визит и весь наш разговор в тайне. Я буду с вами совершенно откровенна. Возможно, от вашего молчания зависит моя жизнь. Вы обещаете?
— Обещаю, — выдавил я.
Я ничего не мог понять и только спросил её, нет ли у неё сестры-близнеца. Но она только покачала головой.
— У меня на всей планете нет ни близких, ни родственников. Я ведь не землянка. Я принцесса Изумрудной Звезды — так наше солнце называется в ваших справочниках. Мне двадцать лет, меня зовут Ганелона, я люблю одного человека, а должна буду выйти за другого, — она показала на правого рыцаря, который носил на поясе «кинжал милосердия». — Да, за него, кавалера Рюделя. И если это случится, я умру!
В её прекрасных глазах уже блестели слёзы, и я понял, что дело плохо.
— А вы не выходите, — посоветовал я, пытаясь обратить всё в шутку. — Выходите за своего любимого. Или он вас не любит?
— Не смейтесь, пожалуйста, — тихо сказала она. — Это очень серьёзно. Я вам сейчас всё объясню.
Вот что она рассказала.
Их немноголюдная планета, которую у нас по имени звезды называют Изумрудной, очень похожа на Землю. На ней имеется единственный материк и всего одно государство, управляемое королём, власть которого передаётся по наследству. На Изумрудной женщин почему-то гораздо меньше, чем мужчин, поэтому замужество — святой долг, высшая гражданская обязанность для каждой женщины. Многовековые традиции не делают исключений ни для кого, в том числе и для королевских дочерей. А их у недавно умершего монарха, отца Ганелоны, было три. По законам Изумрудной власть перешла к Ганелоне, но только до замужества: как только принцесса выйдет замуж, полновластным повелителем станет её супруг. Увы, принцессы не вольны выбирать себе мужа — их, как драгоценный приз, разыгрывают между собой наиболее достойные претенденты, разыгрывают (я был попросту потрясён, когда услышал это) в конном рыцарском бою, и награда достаётся тому, кто выбьет из седла остальных претендентов.
— А я не хочу за него замуж, — говорила Ганелона, ломая руки. — Я люблю другого, люблю больше жизни, а этот… этот… — Она кивнула на картину и с трудом удержалась от рыданий. — Это зверь, а не человек! Это палач! Убийца! Садист! Я боюсь его…
И я узнал, что кавалер Рюдель — непревзойдённый боец на копьях, мечах, топорах, который не проиграл ещё ни одного поединка, который убил и искалечил несколько десятков противников в открытом бою и, как поговаривают, не меньшее число их устранил со своего пути другими способами.
— Я не удивлюсь, если узнаю, что смерть моего отца — тоже дело его рук. Это страшный человек! И он давно домогается меня. Я потому и скрылась сюда, на Землю, чтобы спастись от него. Но он нашёл меня и тут.
— Ну уж здесь-то он не заставит вас выйти за него, — сказал я. — Оставайтесь на Земле, вызовите своего любимого и живите на здоровье. Сдалось вам это царство — от него, по-моему, одни неприятности.
— У нас же наследственная власть и вдобавок нехватка женщин. Поэтому я обязана выйти замуж. А если я откажусь, меня убьют, власть перейдёт к средней сестре, и всё начнётся сначала.
— Как это убьют? — не поверил я. — Дикость какая-то. Разве можно взять и убить человека? Да и как они это сделают? Мы же можем просто закрыть ВП-станцию, и никто не сумеет попасть на Землю.
— Поздно, — прошептала она. — Они уже здесь…
И она поведала мне историю своего неудачного бегства.
— Я была первой, кто покинул планету. Отец, очевидно, понимал, что мне грозит опасность, и отправил сюда. Но потом он умер… Или его убили. Мне сообщил об этом художник Летур — преданный нашей семье человек. Он и написал вот эту картину, когда я ездила на похороны отца. Потом я вернулась, а вскоре приехал он, привёз законченную картину. И вдруг исчез. Я забеспокоилась, стала узнавать, не вернулся ли он. Но диспетчерская ВП-связи ответила, что никто на Изумрудную не возвращался, наоборот, оттуда приехали на Землю десять человек. И я знаю зачем: чтобы меня убить…
Её голос упал почти до шёпота. Я подумал, что девушка чересчур нервничает, и постарался её успокоить. Но тут наш разговор был прерван появлением робота.
— Прошу меня извинить, — сказал он. — Но дело не терпит отлагательства.
Он вышел на середину комнаты, широко раскинул руки — и сделал пол-оборота на пятках. Я посмотрел на него с недоумением. А он двинулся к стене, где висел мой плащ, и стал внимательно его осматривать, потом снял с него что-то и приблизился к нам.
— Посмотрите, — сказал он, протягивая какой-то шарик. Я взглянул на шарик и вспомнил.
— Да это вишнёвая косточка! Тот сорванец стрельнул ею в меня…
— Внутри этой косточки, — возразил робот, — находится передатчик, который транслировал весь ваш разговор, пока я не запеленговал и не заглушил его.
— Вот видите! — прошептала девушка. — Это они! Я не успела вам сказать, что получила письмо с требованием вернуться, и сразу сменила квартиру. Но они меня выследили.
Робот сдавил пальцы, и косточка лопнула. Да, это был передатчик — изнутри выскочила крохотная спиральная антенна. Я оторвал её и с омерзением отбросил.
— Скажите, Ганелона, а у вас не принято отречение от престола или что-нибудь в этом роде? Может быть, тогда Рюдель оставит вас в покое?
— Я уже думала об этом. Но ведь дело не только во мне. Отрекусь я — он станет домогаться моей сестры, и результат будет тот же; он станет королём. А это ужасно! Мне просто страшно подумать, что станет с моим народом, если Рюдель и его шайка захватят власть.
— У этого Рюделя много сторонников?
— Рюдель принадлежит к цвету нашего дворянства — у нас их называют кавалерами. Но кавалеры никогда не были реальной силой. Это богатые бездельники, которых интересуют только развлечения. Пожалуй, его главная опора — Чёрный совет, о котором я, увы, ничего не знаю. Могу только догадываться, что эта организация создана заправилами промышленного комплекса и выполняет функции тайной полиции. А Рюдель — глава Чёрного совета.
— Так ваша Изумрудная — индустриальное государство? А я подумал было, что у вас милая феодальная монархия.
— А во главе добрый дедушка король? Боюсь, что ничего похожего вы не увидите. Мне больно так говорить, но, после того как отец направил меня сюда, я начала подозревать, что король на нашей планете — фигура номинальная, а истинная власть принадлежит кому-то другому. И сейчас настало время, когда истинный властитель решил выйти из тени. Смерть отца открыла ему дорогу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});