Роджер Желязны - Знаки дороги

– Говори, сукин сын! Или я не дам тебе отойти так просто!

Он ткнул человека в солнечное сплетение – почти в то место, где была рана.

– Эй! Прекратите! – потребовал голос из-за спины.

– Говори!

Но мужчина застонал, протяжно вздохнул и перестал дышать.

Рэд заколотил его по груди.

– Назад, ты, мерзкий подонок!

На плечо Рэда легла рука, и он стряхнул ее. Стрелявший был нем – навсегда. Рэд опустил его и начал проверять содержимое карманов.

– Наверное, не следовало вам этого делать, – сказал за спиной другой голос.

Не найдя ничего ценного, Рэд поднялся.

– На чем приехал этот парень? – спросил он.

Ответом была тишина, потом – неразборчивые реплики.

– Он путешествовал автостопом, – сказал наконец джентльмен – викторианец.

Рэд повернулся. Англичанин смотрел на мертвого, слабо улыбаясь.

– Откуда вы знаете? – спросил Рэд.

– Я видел, как его подвезли сюда, – ответил англичанин, доставая шелковый платок и вытирая лоб.

– На какой машине?

– Черный «кадиллак», В-20.

Человек посмотрел на труп, облизнулся и снова изобразил улыбку.

– Вы заметили, кто еще был в машине?

– Нет.

Подошел с куском парусины Джонсон и накрыл мертвого. Выпрямившись, он тронул Рэда за плечо.

– Я выставлю мигалку, – сказал он. – Но кто знает, когда сюда доберутся полицейские. Ты должен задержаться и дать показания. Ты ведь понимаешь?

– Хорошо, я подожду.

– Пойдем тогда. Я отведу тебя в комнату и принесу чего-нибудь выпить.

– Ладно. Одну минуту.

Рэд вернулся на стоянку и отыскал книгу.

– Пуля пофредила мне динамик, – послышался посвистывающий голос.

– Знаю. Постараюсь достать новый – самый лучший, какой только можно достать. Спасибо за помощь и за то, что ты его отвлек.

– Надеюшь, он тофо стоил. Пошему он штрелял ф тебя?

– Не знаю, Цветы. У меня такое впечатление, что это был, как говорят в определенных кругах, просто «мускул». Тогда здесь замешан синдикат. Но, если это так, то между мной и его нанимателями нет никакой связи. Или я просто не могу ее вычислить. Не знаю.

Он сунул книжку в карман и вслед за Джонсоном вошел в здание…

4

Рэнди заметил, как на Дорогу выезжает голубой пикап, и направил машину к стоянке.

– Это здесь? – спросил он.

Лейла кивнула, не поднимая глаз от «Листьев травы», которые она читала.

– Это было здесь еще в те времена, в Африке, – сказала она. – Но теперь мы в реальном времени, и я не знаю, насколько мы вышли из фазы.

– Переведи.

– Он мог еще не приезжать, или уже уехал.

Рэнди нажал на аварийный тормоз.

– Подожди в машине, пока я выясню, – сказала она, бросив книгу на заднее сидение и открывая дверцу.

– Хорошо.

– Рэнди?

– Что, Листья?

– Очень энергичная женщина, правда?

– Я тоже так думаю.

– Она привлекательная?

– Да.

– И властная, к тому же.

– Она лучше разбирается в том, что мы делаем. Я здесь впервые.

– Да-да… А это кто?

Какой-то старик в грязной тунике, на которой еще можно было разглядеть крест Христова воинства, прихрамывая, подошел к машине. Из-за пояса он вытащил темную тряпку и принялся вытирать фары, потом, напевая себе под нос, занялся ветровым стеклом. Плюнул на прилипшую к стеклу мертвую бабочку, соскреб ее ногтем большого пальца, протер место тряпкой. Наконец, он остановился перед Рэнди, улыбнулся и кивнул.

– Хороший денек, – сказал он.

– Неплохой.

Рэнди выудил из кармана четвертак и отдал его старику. Тот взял монету и еще раз кивнул.

– Спасибо, сэр.

– Вы выглядите как… крестоносец.

– Я и есть крестоносец, – сказал старик на дорожном линго. – Или был. Свернул не в ту сторону в каком-то месте и уже не нашел обратного пути. Человек ведь не виноват, если он заблудился, верно? Кроме того, кто-то сказал мне, что поход уже закончен и мы победили. А потом другой путешественник сказал, что мы проиграли. Так или иначе, но глупо было бы сниматься с места – мне здесь нравится. Как-нибудь сюда заедет на черном «кадиллаке» епископ, и я попрошу, чтобы он освободил меня от клятвы. А пока что они разрешают мне спать на заднем дворе, а повар дает мне еду. – Он подмигнул. – И мне удается раздобыть немного мелочи на стаканчик каждый вечер. Не жизнь, а красота! Такого у меня никогда не было. Зачем лезть в драку, когда война уже и так кончилась!

Рэнди покачал головой:

– Но ведь вы не знаете наверняка, верно?

– Чего не знаю?

– Кто победил?

– В походах? – Старик покачал головой.

Рэнди почесал кончик носа:

– Ну… В моих учебниках говорилось, что было всего четыре больших Крестовых похода и несколько средних. Что же до победивших, то это не простой вопрос…

– Даже так?

– Ага. Иногда вашим парням удавалось взять верх, иногда – наоборот. Были ведь разнообразные интриги, предательства и все такое прочее… Походы положили начало возрождению греческой философии на западе. Они…

– К дьяволу философию, мальчик! В твое время кому принадлежала Святая Земля – нам или им?

– Им. Преимущественно…

– А наши земли? Кто ими владел?

– Мы, но…

Старый солдат усмехнулся:

– Тогда никто не победил.

– Это не так просто. Никто ведь и не проиграл. Вопрос нужно рассматривать в более широком аспекте.

– Чушь! Это тебе, может, легко говорить про широкий аспект. А я совсем не намерен возвращаться назад и получить ятаганом пониже глаз ради этого аспекта, сынок. Пусть Луи заботится о походе. А мне куда приятней вытирать стекла в твоей дьявольской повозке и надираться каждый вечер. Особенно теперь, когда я знаю, что никто не победил.

– Я вас понимаю. Естественно, даже если вы рассматриваете вопрос не с точки зрения хода истории. Но правильно ли будет…

– Правильно, будь я проклят! И, если тебе повезет, кто-либо с верхнего участка Дороги окажет тебе какую-нибудь услугу. Ему и рассказывай об историческом процессе. Так вот… – Он подбросил монету на ладони. – Будь крепок в вере, малыш.

Он повернулся и захромал прочь.

Рэнди кивнул и отыскал одну из сигар Лейлы.

– Интересно… – пробормотал он.

Листья на сиденье начала что-то напевать. Потом она спросила:

– Тебе отчего-то грустно?

– Я не знаю. Наверное. А почему ты спрашиваешь?

– Я следила за частотой твоего пульса, дыхания, кровяным давлением. Все показатели не такие, как обычно. Вот почему я спрашиваю.

– Получается, от тебя ничего не утаишь? Я думал о том, что все страсти неудавшегося Крестового похода или несчастной любви – всего лишь мгновения на часах истории.

– Это верно. – Листья помолчала. – Ты оборвал такого рода отношения в недалеком прошлом?