Айзек Азимов - Нет связи

Раф, например, однажды утром, через шесть месяцев после первого визита в Восточную Бухту, отчаянно пытался разыскать Лернина. Лернин, в свою очередь, никого не пытался разыскать, но двигался быстрее. Они встретились в порту, где Лернин, плотно сжав зубами сигару, быстро шагал в сторону зоны, где разрешено курение.

— А вы, мой друг, выглядите обеспокоенным, — сказал он. — Надеюсь, не прогрессом строительства нашего океанского лайнера?

— Я обеспокоен, — бросил Раф мрачным тоном, — отчетами, которые получаю от экспедиций, определяющих возраст скал.

— О, вы недовольны результатами?

— Недоволен! — воскликнул Раф. — Вы их видели?

— Получил копию. Просмотрел и прочел частично. Но времени мало, и я почти ничего не запомнил. Может быть, вы просветите меня?

— Определенно. За последние несколько месяцев исследованы три региона, на которые я указал как на содержащие окаменелости. Первый регион находился на территории самой группы Восточной Бухты. Второй — на территории группы Тихоокеанского Побережья, а третий — группы Центральных Озер. Я намеренно попросил исследовать эти районы в первую очередь, потому что считал их самыми богатыми и расположенными далеко друг от друга. Вы знаете, каков, по отчетам, возраст скал, на которых они расположены?

— Кажется, два миллиарда. Самый большой возраст, который я заметил.

— Да — возраст самых старых скал, вулканического пласта базальта. А верхний пласт, то есть слой осадочных пород, в котором содержится множество окаменелостей Первобытного Примата... Какой возраст определили, как вы думаете? Пятьсот триллионов лет! Что скажете? Вы понимаете?

— Триллионов? — Лернин, прищурившись, посмотрел вверх и покачал головой. — Странно.

— Есть информация и о других регионах. Возраст группы Тихоокеанского Побережья — сто триллионов лет, Центральных Озер — восемьдесят триллионов лет.

— А другие измерения? — спросил Лернин. — Не связанные с вашими пластами?

— В этом заключается самое странное. Исследовались в основном пласты, почти не содержащие окаменелостей. Выбирались они по другим критериям, в частности с точки зрения геологии, для других мест получены непротиворечивые результаты — от одного до двух миллиардов лет в зависимости от глубины и геологической истории исследуемого региона. Только с моих зон получены странные и причудливые результаты.

— А что об этом творят геологи? — спросил Лернин. — Ошибки возможны?

— Несомненно. Но они получили пятьдесят вполне приемлемых результатов. Для себя доказали правильность метода и крайне счастливы. Обнаружены три аномалии, но они рассматривают их невозмутимо, списывая все на влияние неизвестных факторов. Я отношусь к этому иначе. Именно эти три результата имеют, на мой взгляд, огромное значение. Вы уверены, что радиоактивность абсолютно постоянна? — спросил он свирепым тоном.

— Уверен. Абсолютной уверенности, конечно, нет. Пока не обнаружены факторы, способные на нее повлиять, что вполне соответствует заверениям Иика. Кроме того, мой друг, если намекаете на то, что радиоактивность была более интенсивной в прошлом, чем в настоящем, то почему именно в ваших содержащих окаменелости регионах? Почему не повсеместно?

— Действительно, почему? Это еще один аспект проблемы, который приобретает все большую важность с каждым днем. Подумайте сами. У нас есть регионы с аномальной радиоактивностью в прошлом. У нас есть регионы с повышенным содержанием окаменелостей в пластах. Почему они совпадают, Лернин?

— Напрашивается один очевидный ответ, мой друг. Если ваши Первобытные Приматы существовали во время, когда в некоторых регионах отмечалась повышенная радиоактивность, некоторые особи могли забрести в них и умереть. Чрезмерное радиоактивное излучение смертельно опасно. Радиоактивность и окаменелости, вот и все.

— Почему не другие существа? — не сдавался Раф. — Только Первобытные Приматы, а они ведь были разумными существами. Они почувствовали бы опасное излучение.

— Может быть, не настолько разумны. В конце концов, это лишь ваша теория, а не доказанный факт.

— Согласен. По крайней мере, они были более разумны, чем их обладавшие мозгом меньшего размера современники.

— Может быть, и в этом вы не правы. Слишком идеализируете.

— Может быть, — прошептал Раф. — Мне кажется, я способен вообразить цивилизацию, существовавшую миллион лет назад или раньше. Огромное могущество, гигантский разум, и все вдруг полностью исчезло, оставив после себя лишь ничтожное количество окаменелых костей, черепов с огромными полостями, в которых когда-то находился мозг, кистей с четырьмя тонкими пальцами и одним толстым, явно способных производить сложные операции. Я не сомневаюсь в их разумности.

— В таком случае почему они погибли? — Лернин пожал плечами. — Выжили миллионы других видов.

Раф поднял на него сердитый взгляд.

— Лернин, я не могу сопровождать вашу группу на добровольной основе. Путешествие в другой мир могло бы оказаться полезным, если б я смог заниматься собственными исследованиями. В ваших целях это может быть только общественной работой. Я не смогу вложить в нее душу.

Лернин стиснул зубы.

— Такое соглашение я не могу признать справедливым. Многие из нас, мой друг, жертвуют собственными интересами. Если мы будем заниматься, в первую очередь, ими и начнем исследовать другой мир в соответствии с их ограниченностью, то не добьемся великой цели. Мой друг, нам дорог каждый человек. Мы должны работать так, словно от решения проблемы Иика зависят наши жизни, и, поверьте мне, это именно так.

Раф недовольно поморщился.

— С вашей стороны есть лишь туманное представление об этих слабых, глупых существах. С моей стороны есть определенная проблема, обладающая огромной интеллектуальной привлекательностью для меня. И между этими сторонами я не вижу никакой связи, абсолютно никакой связи.

— Я тоже. Но выслушайте меня. Небольшая группа наших самых надежных людей вернулась из другого мира. Визит был неофициальным в отличие от нашего. Группа не вступала в контакты с местным населением. Честно говоря, миссия считалась чисто разведывательной. Рассчитываю на вашу осторожность в этом вопросе.

— Естественно.

— Нам удалось овладеть листами событий Иика.

— Прошу прощения?

— Это мы придумали такое название. Печатные документы ежедневно издаются в центрах населения Иика с описанием происшедших за день событий и чем-то похожи на литературные произведения.

Раф мгновенно заинтересовался.

— Лично мне такой подход кажется превосходной идеей.