Пол Андерсон - Быть царем
Возможно, они недостаточно прочесали местность, чтобы отыскать самого Денисона, но как они могли не запеленговать машину времени своими чувствительными детекторами?
Значит, подумал Эверард, здесь что-то другое. И если Кейт еще жив, он должен находиться где-то среди людей.
— Шестнадцать лет назад?
Крез запустил руку в бороду.
— Меня тогда здесь не было. Но действительно в этот год случилось много чудесных знамений, так как именно тогда Кир спустился с гор и законно возложил на себя корону Аншана. Нет, Меандр, я ничего об этом не знаю.
— Я хотел отыскать этого человека, — сказал Эверард, — потому что оракул повелел мне… — И так далее, и тому подобное.
— Ты сможешь расспросить слуг и горожан, — предложил Крез. — Я представлю тебя царскому двору. Ты ведь поживешь здесь немного?
Возможно, сам царь пожелает увидеть тебя, ему всегда интересны чужеземцы.
Вскоре их беседа прервалась. Крез объяснил с довольно кислой улыбкой, что персы придерживаются правила «рано ложиться и рано вставать», и что он должен быть в царском дворце с наступлением зари. Раб проводил Эверарда обратно в его комнату, где его ждала хорошенькая девушка с обещающей улыбкой на губах. Он заколебался, припомнив ту, которая живет через две тысячи четыреста лет. Но… к черту! Человеку надо пользоваться всеми благами, которые дают ему боги, а боги не так уж щедры.
5
Вскоре после восхода солнца на площадь вылетела кавалькада вооруженных всадников, громко выкрикивая имя Меандра из Афин.
Эверард поспешно оставил свой завтрак и вышел из дома. Ему пришлось задрать голову, чтобы разглядеть всадника на высоком сером жеребце. Это был человек с ястребиным носом и заросшим волосами лицом, начальник стражников, которых здесь называли бессмертными. Стражники поднимали на дыбы разгоряченных коней, перья и плащи развевались, оружие бряцало, скрипели кожаные седла.
— Тебя призывает хилиарх, — выкрикнул начальник отряда.
В действительности он назвал чисто персидский титул, обозначавший главу бессмертных и великого визиря империи.
Эверард стоял неподвижно, оценивая положение. Его мускулы напряглись. Это было не очень любезное приглашение, но вряд ли он мог не пойти, сославшись на неотложное дело.
— Слушаю и повинуюсь, — сказал он. — Разреши мне только вернуться и взять скромный подарок, чтобы быть достойным той чести, которая мне оказана.
— Хилиарх повелел, чтобы ты пришел немедленно. Вот лошадь.
Лучник подвел к нему коня и подставил руки лодочкой, на манер стремени, но Эверард вскочил в седло без посторонней помощи: способ, полезный в те века, когда еще не были изобретены стремена. Начальник отряда одобрительно кивнул головой, повернул коня, и они начали бешеную скачку по широкой аллее, украшенной статуями сфинксов и виллами знатных горожан. Здесь не было такой толкотни, как на улицах, примыкавших к базару, но разъезжало много всадников и колесниц, попадались и прохожие, которые шарахались в сторону: бессмертные не останавливались, чтобы пропустить пешехода. Вскоре кавалькада уже прогрохотала через широко распахнувшиеся перед ними ворота дворца, гравий летел изпод копыт. Обогнув лужайку с несколькими фонтанами, всадники остановились у западного крыла здания.
Сам дворец из безвкусно раскрашенного кирпича стоял на небольшом возвышении, окруженный несколькими зданиями поменьше. Начальник стражи соскочил с коня, жестом приказал Эверарду следовать за ним и направился вверх по мраморным ступеням. Эверард шел окруженный воинами, которые держали наготове блестящие боевые секиры. Они npoj шли мимо рабов в чалмах, лежавших лицом вниз на полу, по желто-красному колонному залу, затем через зал, выложенный мозаикой, красоту которого Эверард в тот момент был не в состоянии оценить, потом мимо отряда других стражников в зал, купол которого, украшенный мозаикой цветов павлиньего хвоста, поддерживали стройные и легкие колонны.
Аромат отцветающих роз наполнял комнату сквозь сводчатые окна.
Бессмертные совершили ритуал повиновения. Что могут они, можешь и ты, сынок, подумал Эверард, пал ниц и поцеловал персидский ковер. Человек, возлежавший на низком диване, кивнул.
— Поднимись и слушай! — сказал он. — Подайте греку подушку.
Солдаты окружили его. Нубиец поспешно принес подушку, которую положил у ног своего господина. Эверард сел, поджав ноги. Во рту у него пересохло. Хилиарх, которого Крез, как он помнил, называл Гарпагом, наклонился вперед. На фоне тигровой шкуры, покрывавшей диван, и роскошной красной мантии, окутавшей его худое тело, мидянин выглядел старым: его длинные, до плеч волосы отливали сероватым блеском железа, темное горбоносое лицо было изрыто морщинами. Но пронзительные умные глаза внимательно смотрели на чужеземца.
— Ну, — сказал он по-персидски с сильным североиранским акцентом, — значит, это ты — человек из Афин. Благородный Крез рассказал нам о твоем прибытии сегодня утром и о том, какие ты задавал вопросы.
Поскольку речь может идти о безопасности государства, мне следует знать, кого же ты ищешь.
Он погладил бороду рукой, на которой блеснули драгоценные камни, и улыбнулся ледяной улыбкой.
— Может случиться, что если твои поиски не принесут вреда, я даже помогу тебе.
Он намеренно опустил обычные формы приветствия, не предложил угощения и вообще не принимал Меандра, как полагается по обычаю принимать гостя. Это был допрос.
— Что ты хочешь знать, господин? — спросил Эверард.
Он хорошо представлял себе, чего хочет Гарпаг, я в ожидании ответа испытывал острое чувство тревоги.
— Ты ищешь волшебника, который пришел в Пасаргады шестнадцать лет назад в одежде пастуха и творил чудеса.
Напряжение исказило голос хилиарха: он стал хриплым.
— Зачем тебе знать это, и что ты еще слышал о человеке, одетом пастухом? Говори быстро и не вздумай лгать!
— Великий господин, — заговорил Эверард, — оракул из Дельф сказал мне, что я разбогатею, если узнаю судьбу пастуха, который вошел в столицу Персии в… э-э-э… третий год первой тирании Писистрата. Больше ничего не ведаю. Господин хорошо знает, как темны предсказания оракулов.
— Так, так…
На худом лице Гарпага промелькнула тень страха. Он начертил в воздухе знак креста — символическое изображение солнца в культе Митры.
Потом хрипло спросил:
— И что же ты узнал?
— Ничего, господин. Никто не мог сказать мне…
— Ты лжешь! — вскричал Гарпаг. — Все греки — лжецы. Берегись, ты впутался в нехорошее дело. С кем еще ты говорил?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});