Владимир Петров - Жизнь после

Во-вторых, нужен генератор. Надоело сидеть без света. Аккумуляторы уже почти сдохли, и если сядет тот, что в машине, будет грустно. Батарейки надо заряжать. И вообще, поддерживать всю необходимую электронику в рабочем состоянии.

В-третьих, нужны рации. Мало ли, может, остались, все таки, какие то власти. Полиция, военные. С ними можно попытаться связаться.

В четвертых, нужно оружие. И в случае нападения ходячих и если придется отбиваться от мародеров. Травмат- хорошо, но картечь лучше.

В пятых, нужно запастись едой, его запасы не бесконечны.

В-шестых, квартиру нужно начинать отапливать, нужны бензиновые тепловые пушки, обогреватели.

Но все это потом, когда придет поздняя осень, наступят морозы. Что бы днем можно было ходить по магазинам, не рискуя быть сожранным затаившимся людоедом.

А сейчас, самым главным, прямо, вот, в-нулевых, нужна вода. Воду можно набрать в реке. В городе, где жил Марк, была гидроэлектростанция, расположенная выше города по течению. Благодаря ей, вода в реке, не замерзала даже в сорокаградусные морозы. По этому поводу можно было не переживать- воды хватит. За водой то Марк и собирался отправиться.

Стаскав годную для перевозки воды тару в машину, Марк завел двигатель и стал ждать прогрева. Машина завелась еле-еле. Аккумулятор заметно сдал позиции. Надо было покататься побольше, что бы получше его зарядить.

В центре города была цивильная набережная. Подъехать к реке вплотную на машине можно было только довольно далеко от дома, на другом берегу. Дождавшись, когда машина прогреется до рабочей температуры, Марк выехал со двора, и маневрируя между брошенными машинами, неспешно покатил в сторону моста. Так далеко, Марк еще не ездил и с любопытством разглядывал происходящее, отвоеванное светом фар у темноты... Большинство машин были брошены после остановки, но некоторые столкнулись друг с другом, поврезались в столбы, в дома. Некоторые стояли на тротуарах, поперек дороги. Где то дорога была полностью заблокирована и Марку приходилось искать объезд, или пробираться через бордюры, по тротуарам. Потом, Марк сообразил, что теперь не нужно соблюдать правила и можно ехать под "кирпичи", против шерсти. Таким образом, Марк быстро добрался до моста. На въезде на мост дело обстояло хуже. Почти всю дорогу перегородил автобус, стоящий поперек. Между ним и отбойником было место протиснуться, но там все было заставлено разбитыми машинами. Видимо, тут не успели затормозить. Приглядевшись, Марк понял, что почти все машины и автобус сгорели. Авария тут была жестокой. А переехать на другой берег надо было по другому мосту. Вариантов у Марка было еще три. Два моста и плотина ГЭС.

Но, теперь, на другой берег перебираться не обязательно, были места на этом берегу, где можно набрать воды, ближе, чем дорога до других переправ. Марк поехал вдоль набережной. Выехав из центра, он попал на магистральную дорогу. Тут машин на самой дороге было меньше, они, в основном, были раскиданы по кюветам, а те, что стояли на асфальте, были сильно повреждены, некоторые сгорели. Тут средняя скорость потока была высокой. Видимо, когда все случилось, все побились.

От созерцания сотен искореженных машин, Марк стал отчетливо осознавать масштабы случившегося. Ему, вдруг пришла в голову очень простая мысль, которая и раньше витала в воздухе, но не доходила. А почему, он? По всей видимости, подавляющее большинство людей стали ходячими, а он нет. Почему Марк стал исключением? Что он делал накануне произошедшего такого, что не делал никто, кто, теперь стал людоедом?

Нет, ничего не лезет в голову. Чего то, явно необычного Марк не делал. Никаких прививок, медицинских процедур, не ел ничего экзотического. Марк стал вспоминать подробно, по часам, что он делал с выходных, накануне случившегося. В субботу они с Настей ездили на Байкал в район острова Ольхон. Марк очень любил то место, он провел там все свое детство и став взрослым, каждый сентябрь катался туда. Ранней осенью там очень красиво, еще тепло, но уже нет вала отдыхающих- сезон завершен. Вот, Марк и ездил побыть наедине со своим детством, с Байкалом, с природой. По старому поверью, Марк брал с берега камешки, сжимал в кулак, шептал какое ни будь одно, но очень важное желание и бросал в великое озеро. Марк верил, что Байкал исполнял, таким образом, желания. Желания, действительно сбывались. Марк понимал умом, что сформировав свое желание в виде слов, прошептанных Байкалу, он делал это желание четко оформившейся целью, к достижению которой упорно шел. Но в сердце Марк не расставался с поверьем, что ему помогает Байкал. А, еще, Марк всегда соскабливал со стволов Байкальских лиственниц засохшую смолу. Этому его научила мама еще в детстве, смолу нужно разжевать, пока она не станет тягучей, как жвачка и тогда она становилась серой- натуральной жевательной резинкой, с несравненным хвойным вкусом. А еще это было полезно, у Марка за его 28 лет жизни ни разу не болели зубы.

И в этот раз, Марк не нарушил традицию и собрался поехать, как всегда, один. Но вечером позвонила Настя и сказала, что соскучилась и хочет увидеться. Марк отговаривался, как мог, но, в конце концов, признался, чем планировал заняться. Настя напросилась с ним.

Рано утром они уехали, побродили по берегу, пообедали в еще работающем, несмотря на окончание сезона, кафе. С удовольствием отведали местной кухни, потом уехали подальше от дороги, туда, где дорожная пыль не оседала на все вокруг, там Марк два часа скреб деревья и набрал с килограмм затвердевшей смолы. Конечно же, сразу разжевал пару гранул, дал попробовать Насте, она долго плевалась, но пыталась жевать, но ей так и не понравилось. Правда, она забрала половину добычи Марка для папы. Он постоянно покупал эту самую серу в аптеке, уже готовую к употреблению и красиво упакованную. Правда, все время бурчал, что это не то совсем. Вот, Настя и решила порадовать натурпродуктом. Марк с радостью поделился, он уважал и ценил Настиного отца. Тот считал Марка своим будущим зятем, поэтому Марк и не расставался с Настей, хотя не был сторонником постоянных отношений. Конечно, сама Настя была ему весьма по душе, но связать с ней всю жизнь..? Марка несколько коробило от таких мыслей и он поддерживал отношения, что назывались "встречаться". Надо сказать, Настя, тоже не стремилась стать ближе, им было хорошо вдвоем, когда это было редко. Чем Настя занималась все остальное время, Марк не знал и не хотел знать. Сам он не упускал в эти моменты возможности пообщаться с другими барышнями, но до Насти им было далеко во всех смыслах, поэтому, на утро, часто, не узнав, даже, имени, Марк прощался с ними навсегда, обещав, однако, позвонить...