Игорь Алимов - Дракон 2. Назад в будущее

Девушка кричала, стараясь перекрыть нарастающий шум.

Чижиков так опешил, что даже не нашелся, что сказать. Он двинулся за котом по убегающему из-под ног полу, хватаясь за спинки кресел и расшвыривая встававшие на пути сумки и вещи. Он даже оттолкнул стюардессу, которая зачем-то пыталась удержать его, хотя все вокруг летело в тартарары. Ну какое ей дело, будет этот дурной пассажир стоять или сидеть, когда самолет со всей дури хряпнется о землю?

«Вот так оно и бывает, — мелькнуло в голове у Чижикова. — Возьми, да и случись некая история, и никто тебя не спросит, хочешь ли ты быть ее участником».

Костину грудь сдавил слепой животный ужас.

Зачем он полетел в этот чертов Пекин?!

Чтобы так нелепо погибнуть?!

Уже не понимая, что и зачем он делает, Чижиков схватил кошачью переноску и рванул назад, к Нике. Она была самым странным в этом самолете, и если уж Ника сказала, что они трое должны быть рядом и вместе, здесь, в проходе, значит, так надо?

Самолет дергался, как припадочный. Казалось, вот-вот железная махина не выдержит и развалится на части — и все же Котя умудрился добраться до девушки, не упустив Шпунтика и ничего себе попутно не сломав. Ника ухватила его за руку — и внезапно Котя увидел, что со всех сторон их окружает белое сияние, возникшее непонятно откуда и на глазах набирающее силу.

«Вот и все?» — пронеслось в голове Чижикова.

Как сквозь пленку он увидел перекошенное лицо Алексея Борна, что летел прямо на Костю, изогнувшись в немыслимом прыжке.

Губы Борна шевельнулись — миг, и он исчез.

Вот и все!

Будто камень упал в бездонный темный пруд, откуда нет возврата.

Вот и все…

Ослепительная белизна обступила Чижикова со всех сторон и мягко приняла его в свои объятия.

Эпизод 3

Жизнь после смерти

Сначала Чижиков осознал, что, кажется, не умер или умер не до конца. Или не весь. Не целиком.

Ясно было, что на какое-то время сознание его покинуло. Но на какое и где он теперь…

Котя ощущал свои ноги, чувствовал руки. Более того — правая рука аж ныла от тяжести кошачьей клетки-переноски.

Зато ничего не было слышно. Совсем. Абсолютно. Пропали все до одного звуки: стояла пронзительная ватная тишина.

И еще Котя ничего не видел. Одна слепящая белизна вокруг — или это уже ангельское сияние?

Чижиков попробовал повернуть голову налево — и, как ни странно, это ему без труда удалось. С той же легкостью голова поворачивалась и направо. Котя приподнял переноску и слегка тряхнул ее. В ответ клетку ощутимо заколбасило.

Шпунтик!

— Кот-кот-кот… — попробовал позвать Чижиков, но ничего не услышал. Губы исправно шевелились, как им и положено, но звуки пропадали, не родившись.

— Ко-о-от!!! — заорал, надсаживаясь, Котя, но опять безуспешно.

Спокойствие, только спокойствие!

Котя от души проморгался, но лучше видеть не стал.

Внезапно Чижиков почувствовал, что в левую его руку, чуть пониже локтя, кто-то пребольно вцепился и — держит. От неожиданности Котя чуть не выронил Шпунтика, но вовремя спохватился: ведь он не знал, что в таком случае с котом станет и куда клетка упадет. Чижиков вообще ни в чем не был уверен — стоит ли он на тверди земной или же парит в воздухе. Поэтому он ограничился тем, что резко дернул левой рукой, пытаясь высвободиться. В ответ на это невидимые пальцы лишь усилили хватку, но потом ослабили — как показалось Коте, успокаивающе.

— Наверное, это ангел, — вслух подумал Чижиков. — Ангел держит меня за руку. А я держу Шпунтика. За ручку клетки. И таким вот макаром мы все вместе возносимся в райские чертоги, чему и аминь!

Но вдруг это не ангел?!

Котя даже вспотел от подобного предположения и с трудом удержался от того, чтобы не замолотить руками и ногами, а также и Шпунтиком по проклятому сияющему кокону. От отчаяния Котя заорал, и Шпунтик ответил ему молодецкими ударами в стены клетки, но все оказалось бесполезным. Звуков по-прежнему не было, вокруг все так же стояло белое сияние, и Коте почудилось, будто скоро истает-прекратится и он сам: кокон его переварит и сделает своей частью. Чижикова затрясло от ужаса и отвращения, мысли исчезли, остался один только липкий, отвратительный ужас, сотнями демонов рвавший его изнутри. Совершенно не владея собой, Котя готов был на что угодно — лишь бы вырваться, лишь бы услышать хоть какой-нибудь звук, даже самый отвратительный, лишь бы…

Пальцы, вцепившиеся в него, внезапно разжались, и чья-то ладонь ласково погладила его руку. А потом еще и еще. И — о чудо! — одновременно с этим Чижиков услышал звук. Тихое-тихое жужжание, словно муха, застрявшая между оконных рам, бьется в поисках выхода к голубому небу. Жужжание нарастало, и с окружающей белоснежной пеленой тоже начали происходить видимые изменения: кокон истончался, таял, рассеивался клочьями сахарной ваты… И вот уже потрясенный Котя разглядывает могучий куст, поначалу схематичный и неясный, зато теперь — как живой! Вскоре куст стоял перед Чижиковым наяву, а чуть поодаль плавно шел под уклон поросший сочной травой берег, уходя в темные воды.

Одновременно со зрением вернулись звуки.

— К такой-то матери!!! — услышал внезапно Котя свой голос и ошеломленно замолчал, оглядываясь. Оказывается, он все это время орал. Горячи и образны были его речи!

Шелестела листва. Где-то жизнерадостно кричала птица.

Слева от Чижикова стояла Ника. В правой руке Котя держал кошачью переноску, из которой на всю округу несся мощный басовитый рев, напоминающий звук разогревающегося гоночного автомобиля. А вокруг царила природа: рощица сзади, куст впереди, за ним пологий берег живописного озера с зарослями осоки и камышей по берегам, а за озером — жиденький, не вошедший еще в силу лесок.

— Оба-на… — только и смог вымолвить оторопевший Чижиков. — Я даже не спрашиваю, где самолет…

И хотя он не спрашивал, самолет ответил. Он возник в ослепительно-синем небе, объятый пламенем, и с душераздирающим воем понесся к земле — Коте показалось, что прямо ему на голову. Жирно чадя, самолет стремительно увеличивался в размерах, и Чижиков замер, попросту окаменел, пораженный невиданным зрелищем катастрофы.

От судьбы не убежишь, — пронеслось в голове. Котя обернулся к Нике и увидел, что та разглядывает падающий самолет с видимым интересом и безо всякой боязни. Чижиков схватил девушку за плечо, дернул вниз, повалил на траву и закрыл собою, ежесекундно ожидая удара…

Удара все не было — и тогда Котя приподнялся на локтях, не переставая прижимать Нику к земле, и огляделся. Вовремя: самолет, воя и плюясь пламенем, в облаке пара свечой вонзался в темную гладь озера.