Леонид Каганов - Враг близко

Томаш представил себе имперских десантников: как они сейчас сжимают рычаги и несутся вниз — накачанные боевыми стимуляторами, готовые умереть за Империю.

— Небось орут гимн, — прошипел рядом Замир.

— Да, — сказал полковник. — Именно это они и делают. Накачались стимуляторами, орут гимн и готовятся умереть. И это правильно. Мы ждем еще двадцать секунд.

Эти двадцать секунд показались Томашу вечностью. Он вдруг понял, почему полковник позвал его в штаб, — это благодарность за поимку диверсанта, возможность курсанту провести последний день своей жизни в штабе, погибнуть в битве рядом с великим полковником… Что ж, он готов умереть за Метрополию, как и любой из восьмидесяти бойцов гарнизона. Семидесяти девяти… Томаш вспомнил Дайбо и крепко сжал челюсти.

— Связь! — негромко скомандовал полковник и придвинул к себе микрофон: — Вызывает база «Велга-328»! Говорит комендант базы Зоран Грабовски. Я желаю говорить с его сиятельством ко-адмиралом Санчесом Диего Хуаном Мигелем Фернандесом, — отчетливо проговорил он.

Наступил тишина, а затем раздался голос имперского связиста:

— Его превосходительство адмирал Эрнесто Марианус слушает вас.

— Мне не нужен старый дурак Эрнесто, я не желаю говорить с ним. У меня важное сообщение для предводителя клана «тигров», его сиятельства ко-адмирала Санчеса Диего Хуана Мигеля Фернандеса. У меня есть важная информация для его сиятельства. Потом будет поздно.

Наступила тишина.

— Не станут они в таком тоне говорить, — покачал головой Замир.

— Станут, — кратко ответил полковник.

— Я, Санчес Фернандес, слушаю! — раздался насмешливый голос. — Предлагаю полковнику Зорану Грабовски сдаться на милость Империи!

— Да, ваше сиятельство, — кротко ответил полковник. — Мы сдаемся на милость Империи.

Наступила недоуменная тишина.

— Что? — спросил Фернандес растерянно.

— Прекратите огонь, — попросил полковник, — я поднимусь на поверхность без оружия с белым флагом. Со мной выйдет ваш Клаус Бонд, живой и невредимый. Я сдаю крепость на милость его сиятельства ко-адмирала Санчеса Диего Хуана Мигеля Фернандеса при условии, что всем моим бойцам будет оставлена жизнь. Готово ли его сиятельство дать мне такое слово?

— Да… — растерянно ответил Фернандес. — Да, конечно. Даю слово!

Полковник выключил связь и откинулся в кресле. Затем выдвинул ящик стола, вынул нож Томаса и положил его на видное место.

— Оскар, подготовьте мой китель и кислородную маску, — приказал он. — Даниэль, откройте карцер и приведите Клауса, снимите с него наручники. Бегом! — рявкнул он.

Оскар и Даниэль бросились из штаба, в комнате остались только полковник, Томаш и Замир. Томаш недоуменно перевел взгляд на Замира — тот тоже стоял с отвисшей челюстью.

— Господин полковник, как прикажете это понимать? — глухо спросил Замир.

— Так и понимать, как сказано, — ответил полковник. — Я сдаю базу и выхожу.

Замир снова открыл рот и закрыл его.

— Но это… — начал он. — Это… Это измена?

— Это единственная выигрышная стратегия.

— Но…

— Замир, комендант базы — я, — напомнил полковник, не поворачивая головы. Он смотрел только в свой дисплей.

Томаш видел, как правая рука Замира дрогнула и медленно поползла вверх — к кобуре.

— Взять его! — взревел Замир, выхватывая бластер.

Томаш не сразу понял, что произошло. Только что старый седой полковник был в кресле, а Замир стоял над ним, держа бластер по-полицейски обеими руками, а теперь Замир лежал и стонал, полковник возвышался над ним, вывернув ему руку, а бластер, кувыркаясь, катился по полу в дальний угол.

— Томаш Новак, взять нож, — негромко приказал полковник. — Если он дернется — убить.

— С-с-слушаюсь… — заикаясь выдавил Томаш, хватая нож.

— Открой верхний ящик стола, — продолжал полковник, — там сверток.

Томаш выдвинул ящик и достал увесистый сверток.

— Теперь, Томаш, слушай меня внимательно, — начал полковник, — Тебя нет, и никогда не было. Я уничтожил твою метрику и все упоминания в архивах гарнизона. В пакете имперская форма, экранирующий костюм и пять ножей, выточенных по образцу твоего. Ты слушаешь меня?

Томаш поспешно кивнул.

— Ты залезешь в вентиляционную шахту над столовой и будешь наблюдать. Просто наблюдать. В экранирующем костюме тепловой сканер тебя не обнаружит. Чтобы не обнаружил энергетический сканер, у тебя не должно быть при себе никакой электроники, ни бластера, ни батареек, ни часов — ничего. Ты понял?

Томаш снова закивал.

— Ты будешь просто наблюдать. Когда поймешь, что можешь вылезти без боя и прокрасться сюда, в штаб, — сделай это. Но не торопись. На орбите они оставят один крейсер, остальные посадят на планету. Ты дашь по крейсеру залп. Боевая защита на нем будет выключена, поэтому залпа должно хватить. Тебе приходилось наводить катодную пушку?

— В одиночку — никак нет, — растерянно пробормотал Томаш. — Но в корпусе у нас были занятия на тренажере…

— Разберешься, — кивнул полковник, — автоматика подскажет. — Итак, это было твое первое задание. Задание номер два: вернуться из штаба живым, вскрыть дверь ангара и выпустить нас. Мы добьем остальных. Пленных не брать, зачищаем всех. Но если адмирал и ко-адмирал будут живы — я дарю тебе честь убить их своими руками. Вопросы есть?

Томаш застыл с открытым ртом.

— Господин полковник, но… я… я же не супермен!

— У тебя будет много помощников, — объяснил полковник. — Я не даю невыполнимых заданий. Затаись, наблюдай, а затем делай лишь то, что в твоих силах. Я в тебя верю, сынок, — добавил он и вдруг улыбнулся Томашу.

Зубы у полковника оказались чистые, ровные и белые.

Щель в потолочных пластинах была узкой, но отсюда просматривался весь огромный зал. Он был действительно огромен. Томаш слышал, что когда-то в дни расцвета базы, здесь проводились и собрания, и праздники, и военные банкеты, а затем тут хранилась техника. Перед тем, как сдать базу, полковник превратил зал снова в банкетный — пол сиял чистотой, стояли столики, накрытые скатертями. И от того было очень больно, что теперь здесь хозяйничают имперцы.

Сперва появились роботы и обшарили сканерами все помещение. Был у них даже химический сканер, и Томаш испугался, что его обнаружат по запаху человека. Но, видимо, сканер был настроен лишь на биологическое оружие и яды.

Затем роботы принялись таскать ящики для банкета. А вскоре появились люди. Имперцы вваливались в дверь толпами, распевая гимн Империи. Они рассаживались за столиками, продолжая орать. Имперцы орали свой гимн яростно, но чем яростней орали и чем резче были их движения, тем яснее становилось Томашу, как много у них нерастраченной энергии, и как слабо они удовлетворены сегодняшней атакой.