Станислав Лем - Астронавты

В распоряжение Комитета переводчиков был предоставлен крупнейший в мире «Электронный мозг», могучая машина, занимавшая четыре этажа в Ленинградском математическом институте.

Работой этого гиганта управлял штаб специалистов Централи управления, помещавшейся на самом верхнем этаже института. «Мозгу» было дано задание: просмотреть все знаки «отчёта», отыскивая в них что-либо похожее на физические константы, сделать это во всех системах счисления, от двоичной до восьмидесятеричной, найденные таким способом результаты проверить, каждый этап своей работы записывать и тотчас же представлять для сведения.

Централью управления был круглый зал из белого мрамора. В нём светились зеленоватые экраны, на которых последовательно показывались результаты операции. С того мгновения, как первые перфорированные ленты с приказами исчезли в глубине механизма и зажглись сигнальные лампы, и до того, как контрольные красные лампочки погасли, прошёл шестьсот сорок один час непрерывной работы. В то время как дежурные учёные сменялись по шести раз в сутки, «Мозг» выполнял до пяти миллионов расчётов в секунду, не прерывая работы ни днём ни ночью. Невозможно выразить словами, что представляет собой проделанная работа. Достаточно сказать, что язык «отчёта» оказался похожим не столько на какую-нибудь речь, сколько на необычную музыку: то, что соответствует земным словам, появлялось в нём в различных «тональностях».

Иногда для всех необходимых расчётов оказывались недостаточными даже способности «Мозга». В таких случаях автоматически включались подземные кабели, соединявшие «Главный мозг» с другими, тоже находившимися в пределах Ленинграда. Чаще всего на помощь приходил «Электронный мозг» Института теоретической аэродинамики.

Наконец наступила минута, когда на экранах появились результаты. В Централи пронзительно зазвенели звонки, но и без их вызова все дежурные оторвались от пультов, всматриваясь в первые доступные человеческому пониманию выражения «отчёта».

Первая прочитанная фраза звучала так:

«Кремний кислород алюминий кислород азот кислород водород кислород».

Это означало Землю.

Четырежды повторённое слово «кислород» было записано различной частотой колебания. Вполне понятно, что «отчёт» говорил здесь о физических свойствах Земли. Окислы кремния и алюминия — это главные составные части земной коры, окружённой азотом и кислородом воздуха и покрытой окисью водорода: водой морей и океанов. Но в этой простой с виду фразе крылось гораздо большее. Прежде всего в таких выражениях «отчёта», как кремний, алюминий, кислород, были некоторые особенности, которые, встречаясь в других местах в чистом виде, означали материю вообще. Далее, вся эта фраза из восьми слов подчинялась определённой функции высшего порядка, которая соответствовала криволинейной поверхности. Речь шла о поверхности шара, то есть именно о земной коре.

С этого момента расшифровка «отчёта» пошла уже быстрее, хотя немало ещё встречалось неясных, вызывавших горячие споры мест. По мере того как подвигалась работа, впервые в истории выявлялась общая картина Земли и мира в восприятии существ, которые не были людьми. «Отчёт» распадался на несколько частей. Во вступительной было физическое описание нашей планеты, рельефа её поверхности, формы материков, морей и их химического состава. Но не здесь крылись главные трудности. Первое разногласие среди переводчиков возникло при чтении места, где «отчёт» говорил о человеческих городах. Несмотря на большую скорость и высоту полёта корабля, неизвестным существам удалось заметить заводы, дома, дороги и даже рассмотреть людей на полях и на улицах. Непонятным, однако, было то, что в общем описании замеченных явлений они говорили о людях как о чём-то маловажном и, казалось, не считали их ни строителями, ни творцами земной цивилизации. «Отчёт» называл людей «продолговатыми каплями» (как можно было понять из объяснений, речь шла о каком-то «тягучем, мягком веществе», из которого состоят наши тела) и считал их частицами большой однородной массы, от которой они на какое-то время отделились в виде этих «капель». Эта масса для авторов «отчёта» была, как видно, чем-то хорошо известным, так как они высказывали предположение, что люди состоят из вещества с таким же составом, как и... (здесь следовало непереведённое слово, так как соответствующего ему понятия не нашлось ни на одном из земных языков). В дальнейшей части «отчёта» говорилось о городах, жилых домах, железных дорогах, вокзалах, портах с такими подробностями, что читавших невольно приводила в изумление точность наблюдательных инструментов, какими должны были пользоваться пассажиры межпланетного корабля. Но и здесь в основе описания лежало то же совершенно непонятное смещение понятий: авторы «отчёта» усиленно разыскивали творцов земной технической цивилизации, даже не предполагая, что ими могут быть люди. То, что они видели людей, не подлежало сомнению, так как несколькими фразами ниже удалось прочесть: «В поле зрения ползает довольно много продолговатых капель».

Тщательно обсудив эту часть «отчёта», учёные пришли к выводу, что это смещение понятий, это «недопонимание» ни в коей мере не являются случайными, что именно в этом кроется тайна неизвестных существ. На новый, хотя тоже не вполне ясный, след наводило их одно краткое заявление в дальнейшей части «отчёта». Повторяя уже высказанное ранее суждение, что творцов технических устройств они никак не могут увидеть, авторы «отчёта» добавляли: «быть может, потому, что они (далее опять следовало непереведённое слово) размеров».

Ключ к тайне лежал, по-видимому, в непонятном слове. Предположение, что это было имя прилагательное, вроде «маленький» или «мелкий», пришлось сразу отбросить, так как для прилагательных в языке «отчёта» было характерно совсем другое расположение магнитных колебаний. А если бы это было местоимение, то фраза звучала бы только так: «что они наших размеров».

Исследования показали, что самые маленькие предметы, которые неизвестным существам удавалось заметить с высоты своего полёта, имели размер семи-восьми сантиметров. Но если эти существа считали, что не могут рассмотреть «творцов земной цивилизации» лишь потому, что они «их размеров», то можно было догадаться и о сравнительно небольших размерах этих неизвестных существ — во всяком случае, не крупнее восьми сантиметров. Это было единственное место в «отчёте», которое давало возможность судить о размерах таинственных существ. Но и эта гипотеза была чрезвычайно шаткой, так как в языке «отчёта» не было найдено ни одного местоимения вроде «мы», «я», «наше» и тому подобного.