Андрэ Нортон - Звезды, не нанесенные на карты

Но сейчас меня больше заботило, как незаметно, не привлекая внимания шпионов Патруля, выбраться из здания. Я сложил чистое белье и приготовил три кредитных диска. В таких номерах полагается платить ежедневно, и по утрам счет появляется на небольшой пластинке на стене. Жилец не в состоянии преодолеть силовое поле, которое мгновенно закроет выход, стоит только сканерам определить, что постоялец собирается выйти. Во всех остальных отношениях номер защищен от прослушивания, но есть меры, которые законно принимает каждый владелец.

Я опустил кредиты в щель под пластинкой со счетом, и цифры погасли. Теперь я могу выходить. Надо только решить, как. Повернувшись, я увидел, что Иити снова превратился в пукху. Несколько мгновений я колебался, решая, какое именно их пушистых созданий мой спутник. Но тут Иити шевельнулся, и я взял его в руки.

Держа Иити на сгибе одной руки, а мешок в другой, я быстро выглянул в коридор, убедился, что он пуст, и вышел. И когда повернулся к гравитационному лифту, Иити сказал:

– Налево и быстро!

Я послушался. Его указания привели меня туда, где я раньше не бывал. Здесь оказался служебный лифт, которым пользовались роботы-уборщики. Хоть я и оплатил счет, тут могли быть сканнеры. Ведь лифт предназначен только для машин, и одна из них как раз громыхала за нами.

Это был робот-официант: ящик на колесах, крышка ящика вся в кнопках для выбора блюд. Мне пришлось прижаться к стене, чтобы пропустить его: коридор не предназначался для людей и чужаков-клиентов караван-сарая.

– На него! – приказал Иити.

Я не знал его намерений, но мы с ним не раз бывали в трудных положениях, и я понимал, что какой-то план у него обязательно есть. Поэтому я посадил Иити, положил мешок и сам сел на крышку робота, стараясь не задевать кнопок.

Очевидно, машина не отреагировала на мою тяжесть. Не останавливаясь, она продолжала катиться по коридору. Но я с трудом удерживал равновесие: ведь ухватиться было не за что.

Я едва не закричал, когда робот без паузы свернул в пустоту гравитационного лифта. Но лифт выдержал тяжесть, робот подо мной начал ровно опускаться, как платформа, которая доставляет багаж и пассажиров лайнера в порту. На следующем этаже к нам присоединился уборщик, но роботы не столкнулись и не касались друг друга. Ниже и выше нас в лифте я видел других спускающихся служебных роботов: по-видимому, подошло к концу время их утренней работы.

Мы опускались этаж за этажом, я считал их, испытывая с каждым все большее облегчение. С каждым оставшимся позади этажом мы ближе к цели. Но, добравшись до первого этажа, мы не увидели выхода: моя опора продолжала спуск.

Лифт остановился под землей, пройдя еще по меньшей мере три этажа. И официант, по-прежнему неся нас, покатился в кромешной тьме, при этом изменившийся звук его движения заставил меня застыть. А Иити не давал никаких объяснений.

Набравшись храбрости, я достал ручной фонарик, посветил вокруг и различил только тревожащие очертания машин, тут и там двигавшихся по обширному пространству. И ни следа людей.

Не зная, помешают ли какие-то детекторы роботам столкнуться со мной, я не решался слезть со своей машины. До этого часа я всегда воспринимал служебный отдел караван-сарая как нечто само собой разумеющееся, но о таком его устройстве даже не подозревал.

Было очевидно, что официант знает, куда направляется: он двигался целеустремленно, пока не добрался до стены с гнездами в ней. Машина подсоединилась к одному из гнезд, и я подумал, что здесь убираются остатки еды и грязная посуда. Не только официант стоял у стены. Поблизости я увидел уборщика, он тоже освобождался от груза.

Луч фонарика показал, что стена не достигает потолка, так что над ней должен существовать какой-то проход. Можно попробовать выбраться, хотя нет гарантии, что мы не уткнемся в тупик.

Я осторожно встал, оставаясь на крышке робота, а Иити взял фонарик в свои толстые лапы пукхи. Мешок перебросить через стену оказалось легко, труднее оказалось с моим спутником: его новое тело не было приспособлено для таких подвигов. Но, оказавшись наверху, Иити присел, держа фонарик в зубах: для этого они подходили лучше лап.

В свете фонарика я подпрыгнул и ухватился за верх стены. На мгновение мне показалось, что пальцы скользнут по гладкой поверхности. Но тут с усилием, от которого словно разрывались мышцы, я подтянулся и оказался на неприятно узкой поверхности.

Не только узкой, но дрожащей и вибрирующей подо мной. Я представил себе какое-то устройство, поглощающее отходы, или уносящий их конвейер.

Надо мной, совсем близко, так что приходилось нагибаться, потолок. При помощи фонарика я убедился, что стена, на которой сижу, уходит в какое-то темное отверстие в другой стене, с которой встречается под прямым углом. Передо мной словно тропа, ведущая в пещеру.

Пробравшись в это отверстие, я убедился, что там достаточно места, чтобы я мог распрямиться. Луч фонарика осветил лестницу из скоб, укрепленных в стене. Возможно, служебный доступ для человеческого персонала. Благословляя свою удачу, я уже готов был начать подъем, потому что от грохота машин и непрерывного шума их движений у меня закружилась голова. Чем скорей я выберусь из их царства, тем лучше.

Лапы Иити сейчас были не предназначены для карабканья, и я подумал, что он откажется на время от маскировки. Нести его мне не хотелось, и я даже не понимал, как это сделать.

Но если он мог и отказаться от маскировки, то, по-видимому, решил этого не делать. В конце концов пришлось повесить мешок на спину, сделать из одежды перевязь, и Иити заполз в нее. Обе ноши очень мешали сохранять равновесие, но я начал подниматься. Фонарик пришлось убрать: третьей руки для него у меня не нашлось.

В этот момент мне хотелось одного: убраться из темной страны служебных роботов, хотя я поднимался в неизвестность. Возможно, я слишком привык надеяться на то, что Иити предупредит меня об опасности. Но с того момента, как мы забрались на робота-официанта, он со мной не общался.

– Иити, что впереди? – послал я настойчивую мысль.

– Ничего – пока. – Но его ответная мысль была слабой, как шепот или как будто его сознание было занято другими, более насущными проблемами.

Секунду-две спустя я обнаружил, что лестница кончилась: моя поднятая рука ухватилась не за очередную скобу, а уперлась в жесткую поверхность. Я провел по поверхности пальцами, пытаясь определить, что это. И нащупал круглое углубление – возможно, люк. Убедившись в этом, я надавил, вначале слегка, потом сильней. Но когда крышка не подалась, я начал тревожиться. Если она привинчена снаружи, нам придется вернуться к роботам, а мне об этом даже думать не хотелось.