Клиффорд Саймак - Кимон

- Что вы пьете, дружок?

- Не знаю, - ответил Бишоп и показал на буфетчика. - Попросите его приготовить вам такой же.

Буфетчик взялся за бутылки и шейкер.

- Вы, наверно, - новенький, - сказала девушка.

- Вот именно, новенький.

- Здесь не так уж плохо... то есть неплохо, если не думаешь.

- Я не буду думать, - пообещал Бишоп. - Я не буду думать ни о чем.

- Вы привыкнете, - сказала девушка. - Немного погодя вы будете не прочь поразвлечь их. Вы подумаете: "Какого черта! Пусть смеются, если им хочется, а мне пока неплохо". Но придет день...

- О чем вы говорите? - спросил Бишоп. - Вот ваш стакан. Окунайте мордашку и...

- Придет день, когда мы устареем, когда мы больше не будем развлекать их. Мы больше не сможем выдумывать новые трюки. Возьмите, например, мои картины...

- Послушайте, - сказал Бишоп, - я ничего не могу понять.

- Навестите меня через неделю, - сказала девушка. - Меня зовут Максайн. Просто спросите, где Максайн. Через неделю мы поговорим. Пока!

Она соскочила со стула и вдруг исчезла.

К своему стакану она не притронулась.

Он пошел наверх, в свой номер, и долго стоял у окна, глядя на невыразительный пейзаж, пока не услышал голос шкафа:

- Почему бы, сэр, вам не попробовать окунуться в другую жизнь?

Бишоп тотчас обернулся.

- Вы хотите сказать...

- Пройдите в третью комнату, - сказал шкаф. - Это вас развлечет.

- Окунуться в другую жизнь?

- Совершенно верно. Выбирайте и переноситесь, куда хотите.

Это было похоже на приключения Алисы в стране чудес.

- Не беспокойтесь, - добавил шкаф. - Это безопасно, вы можете вернуться в любое время.

- Спасибо, - сказал Бишоп.

Он вошел в третью комнату, сел в кресло и стал изучать кнопки. История? Можно и историю. Бишоп немного знал ее. Он интересовался историей, прослушал несколько курсов и прочел много литературы.

Он нажал кнопку с надписью "История". Стена перед креслом осветилась, и на ней появилось лицо - красивое бронзовое лицо кимонца.

А бывают ли среди них некрасивые? Бишоп ни разу не видел ни уродов, ни калек.

- Вам какую историю, сэр? - спросил кимонец с экрана.

- Какую?

- Галактическую, кимонскую, земную? Почти любое место.

- Земную, пожалуйста, - сказал Бишоп.

- Подробности?

- Англия, 14 октября 1066 года, Сенлак [14 октября 1066 года на реке Сенлак близ Гастингса произошло сражение между войсками англосаксонского короля Гарольда и нормандского герцога Вильгельма].

Он уже не сидел в кресле в четырех голых стенах комнаты, а стоял на склоне холма в солнечный осенний день, и кругом в голубоватой дымке высились деревья с золотой и красной листвой, и кричали люди.

Бишоп стоял как вкопанный на траве, покрывавшей склон. Трава уже перезрела и увяла на солнце... а дальше, внизу, на равнине, он увидел неровную линию всадников. Солнце играло на их шлемах и щитах, трепетали на ветру знамена с изображениями леопардов.

Это было 14 октября, в субботу. На холме стояло, укрывшись за стеной сомкнутых щитов, Гарольдово воинство, и, прежде чем солнце село, в бой были введены новые силы, решившие, каким курсом пойдет история страны.

Тэйллефер, подумал Бишоп. Тэйллефер помчится впереди войска Вильгельма, распевая "Песнь о Роланде" и крутя мечом так, что будет виден только огненный круг,

Нормандцы пошли в атаку, но впереди не было никакого Тэйллефера. Никто не крутил мечом, никто не распевал. Слышались только хриплые вопли людей, мчавшихся навстречу смерти.

Всадники мчались прямо на Бишопа. Он повернулся и бросился бежать. Но не успел, и они наскакали на него. Он увидел, как блестят отшлифованные копыта лошадей и жестокая сталь подков, он увидел мерцающие острия копий, болтающиеся ножны, красные, зеленые и желтые пятна плащей, тусклые доспехи, разинутые рты людей и... вот они уже над ним. И промчались они сквозь него и над ним, словно его здесь не было.

А выше на склоне холма раздавались хриплые крики: "Ут! Ут!" - и слышался пронзительный лязг стали. Вокруг поднялись тучи пыли, а где-то слева кричала издыхающая лошадь. Из пыли показался человек и побежал вниз по склону. Он спотыкался, падал, поднимался, снова бежал, и Бишоп видел, как лила кровь сквозь искореженные доспехи, струилась по металлу и окропляла мертвую сухую траву.

Снова появились лошади, на некоторых уже не было всадников. Они мчались, вытянув шеи, с пеной на губах. Поводья развевались на ветру. Один из всадников обмяк и свалился с седла, но нога его запуталась в стремени, и лошадь поволокла его по земле.

"Выпустите меня отсюда! - беззвучно кричал Бишоп. - Как мне отсюда выбраться! Выпустите..."

Его выпустили. Он был снова в комнате с четырьмя голыми стенами и единственным креслом.

Он сидел, не шевелясь, и думал. "Не было никакого Тэйллефера. Никто не ехал, не пел, не крутил мечом. Сказание о Тэйллефере - всего лишь выдумка какого нибудь переписчика, который додумал историю по прошествии времени".

Но люди умирали. Израненные, они бежали, шатаясь, вниз по склону и умирали. Они падали с лошадей. Их затаптывали насмерть.

Бишоп встал, руки его дрожали, он нетвердо зашагал в другую комнату.

- Вы будете спать, сэр? - спросил шкаф.

- Наверно, - сказал Бишоп.

- Прекрасно, сэр. Я запру дверь и погашу свет.

- Вы очень любезны.

- Обычное дело, сэр, - сказал шкаф. - Не угодно ли вам чего?

- Совершенно ничего, - сказал Бишоп, - спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - сказал шкаф.

Утром Бишоп пошел в агентство по найму, которое оказалось в одном из углов вестибюля.

Там была только высокая, белокурая, сложенная, как статуэтка, девушка-кимонка, грациозности движений которой позавидовала бы любая земная красавица. Женщина, подумал Бишоп, явившаяся из какого-то классического греческого мифа, белокурая богиня во плоти. На ней не было ниспадающих свободными складками греческих одежд, но они пошли бы ей. По правде сказать, одежды на ней почти не было, и красота ее от этого только выигрывала.

- Вы новичок, - сказала она.

Бишоп кивнул.

- Я знаю о вас, - сказала она, бросив на него всего один взгляд. Селдон Бишоп, двадцать девять земных лет.

- Да, мадам.

Она внушала раболепные чувства.

- Ваша специальность - деловая администрация.

Он уныло кивнул.

- Садитесь, пожалуйста, мистер Бишоп, и мы обо всем поговорим с вами.

Он сидел и думал. "Хорошо ли для красивой девушки быть такой рослой и крепкой? Или такой компетентной?"

- Вы хотели бы взяться за какую-нибудь работу, - сказала девушка.

- Была у меня такая мысль.

- Вы специализировались на бизнесе. Боюсь, что в этой области у нас не слишком много вакантных мест.

- Для начала я не рассчитываю на многое, - сказал ей Бишоп с приличествующей, как ему казалось, скромностью и реальной оценкой обстановки. - Я готов заняться любым делом, пока не докажу, на что способен.