Касс Морган - Сотня

2:48… 2:47… 2:46…

Беллами почувствовал, как прилив гнева на мгновение заглушил его нервозность. Как могли эти придурки смеяться, когда его сестра и девяносто девять других детей отправлялись на задание, которое вполне могло оказаться для них самоубийством?

2:32… 2:31… 2:30…

Женщина, стоявшая возле панели управления, улыбнулась и сказала что-то канцлеру, но он нахмурился и отвернулся.

Настоящие охранники начали подниматься обратно и, друг за другом, проходили в коридор. Либо они считали, что у них были более важные дела, чем первая попытка человечества возвратиться на Землю, либо думали, что старый шаттл вполне мог взорваться и уходили в безопасное место.

2:14… 2:13… 2:12…

Беллами сделал глубокий вдох. Время пришло.

Беллами двинулся вперед и скользнул за спину коренастому охраннику, кобура которого была небрежно пристегнута к поясу, оставляя ручку пистолета незащищенной. Он схватил оружие и бросился к трапу.

Прежде чем кто-нибудь осознал, что происходит, Беллами толкнул локтем в живот канцлера и захватил рукой его шею, блокируя голову. Палуба взорвалась криками и топотом ног, но, прежде чем кто-либо успел добраться до него, Беллами приставил пистолет к виску канцлера. Он не намеревался стрелять в этого ублюдка, но охранники должны были думать, что он не шутил.

1:12… 1:11… 1:10…

— Все отойдите назад, — закричал Беллами, усиливая хватку. Канцлер застонал.

Раздался громкий звуковой сигнал, и цвет мигающих цифр изменился с зеленого на красный: до отправления шаттла оставалось меньше минуты. Все, что оставалось Беллами, — это ждать, пока двери шаттла не начнут закрываться, а затем оттолкнуть в сторону канцлера и нырнуть внутрь. У них не будет времени, чтобы остановить его.

— Дайте мне зайти в шаттл, или я выстрелю.

В комнате воцарилась тишина, за исключением шума оружия, которое приводили в боевую готовность.

Через тридцать секунд он мог или направиться на Землю вместе с Октавией, или вернуться на Уолден в мешке для трупов.

ГЛАВА 4: ГЛЭСС

Пристегнув ремни безопасности, Глэсс услышала хор криков снаружи. Охранники приближались к двум фигурам, стоящим возле входа в шаттл. Трудно было разглядеть что-нибудь из-за столпившихся у входа парней в форме, но Глэсс увидела промелькнувший рукав от костюма, копну седых волос и блеск металла. И в этот момент половина охранников встала на колени и прижала к плечам винтовки, открывая Глэсс свободный обзор: канцлер был в заложниках.

— Все отойдите назад, — закричал захватчик дрожащим голосом. Он был одет в форму, но явно не был охранником. Его волосы были гораздо длиннее, чем тем разрешалось, да и то, как парень неловко держал пистолет, доказывало, что его никогда не учили правильно использовать оружие.

Никто не пошевельнулся.

— Я сказал — отойдите назад!

Онемение, появившееся в тюремной комнате часом ранее и не проходившее всю дорогу до шаттла, растаяло, как ледяная комета, пролетевшая возле солнца и оставившая лишь слабый след надежды на своем пути. Ей здесь не место. Она не могла притворяться, что все они собрались, чтобы сделать историческое открытие. В тот момент, когда шаттл отсоединится от корабля, сердце Глэсс окончательно разорвется. Это мой шанс, вдруг подумала она, и почувствовала ужас и волнение.

Глэсс расстегнула ремень и вскочила на ноги. Несколько других заключенных заметили это, но большинство из них, ничего не замечая, наблюдали за разворачивающейся на трапе драмой. Глэсс бросилась к противоположной стороне шаттла, где был выход на загрузочный трап.

— Я отправляюсь с ними, — крикнул парень, сделав шаг назад, к двери, и таща за собой канцлера. — Я отправляюсь со своей сестрой.

На палубе воцарилась ошеломленная тишина. Сестрой. Слово эхом отразилось в голове Глэсс, но, прежде чем она успела осознать его значение, знакомый голос вырвал ее из мыслей.

— Отпусти его.

Глэсс оглянулась и, на мгновение, ошеломленно замерла, увидев своего лучшего друга. Конечно, она слышала слухи о том, что Уэллс был посажен в тюрьму, но не верила им. Что он здесь делал? Пока она смотрела в серые глаза Уэллса, пристально следившие за его отцом, ответ пришел в голову сам: должно быть, он оказался здесь ради Клэрк. Уэллс делал все, чтобы защитить людей, о которых он заботился, и к Кларк это относилось к ним в первую очередь.

Вдруг раздался оглушительный грохот — кажется, выстрел огнестрельного оружия — и что-то внутри Глэсс сломалось. Недолго думая, она метнулась через дверь шаттла и помчалась вверх по трапу. Борясь с желанием оглянуться, Глэсс как можно ниже пригнулась и побежала так быстро, как только могла.

Она выбрала самый верный момент. В течение нескольких секунд охранники продолжали стоять, не двигаясь, как будто бы эхо оружия приклеила их к месту.

А затем они увидели ее.

— Заключенная сбежала, — закричал один из охранников, и остальные быстро повернулись в ее сторону. Вспышка движения активировала инстинкты, вбитые в их головы во время тренировок. Не имело значение, что это была семнадцатилетняя девчонка. Их запрограммировали не обращать внимания на спадающие каскадом светлые волосы и большие голубые глаза, из-за которых людям всегда хотелось защитить Глэсс. Все, что они замечали — это беглого заключенного.

Глэсс бросилась через дверь, не обращая внимания на сердитые крики преследующих ее людей. Она помчалась по коридору, ведущему обратно в Феникс. Ее грудь вздымалась, а дыхание сбилось.

— Ты! Остановись немедленно! — закричал охранник, чьи шаги эхом раздавались позади Глэсс, но она не останавливалась. Если бы она достаточно быстро бежала, или если бы удача, покинувшая ее давным-давно, в конце жизни вернулась к ней, она, возможно, смогла бы в последний раз увидеть Люка. И, возможно, лишь возможно, он бы простил ее.

Задыхаясь, Глэсс резко свернула в проход, в конце которого оказалась лишь дверь без каких-либо опознавательных знаков. Ее правое колено подогнулось, и она схватилась за стену, чтобы не упасть. Коридор начал размываться в ее глазах. Глэсс повернула голову и смогла разглядеть очертания вентиляционного люка. Обхватив пальцами металлическую решетку, она потянула ее на себя, но ничего не произошло. Застонав, Глэсс потянула снова, и почувствовала, как поддается металл. Дернув в последний раз, она отбросила решетку, открыв узкий темный туннель, полный древнего вида труб.

Глэсс залезла на небольшой выступ, а затем начала ползти на животе, пока не смогла свернуться клубочком, прижав колени к груди. Металл был таким холодным по сравнению с ее кожей. Используя последние миллиграммы сил, она поглубже залезла в туннель и закрыла вентиляционный люк. Глэсс напряглась, пытаясь расслышать признаки преследования, но не было слышно ни криков, ни топота ног, а только отчаянный стук ее сердца.