Джон Аллан - Ландшафт детской души. Юнгианское консультирование в школах и клиниках

2. Тара, девочка в возрасте трех с половиной лет. Этот ребенок боялся идти в детское дошкольное учреждение.

3. Карла, девочка в возрасте пяти лет.

Замечание: До настоящего времени преподавательница не знала о существовании данной проблемы. Впоследствии она поговорила с матерью девочки и выяснила, что старшая сестра Карлы страдала ночным недержанием мочи до четырнадцатилетнего возраста и излечилась с помощью метода «звонка». Для предотвращения возможности возникновения ночного недержания мочи у Карлы родители решили применить метод «звонка», пока Карла была еще маленькой. Преподавательница объяснила родителям, что Карла действительно была слишком мала, что «инциденты» неизбежно будут возникать и что электрический удар пугает ребенка и, вероятно, оказывает пагубное воздействие не только на ребенка, но и на взаимоотношения между матерью и дочерью. В качестве альтернативного средства преподавательница предложила матери поощрять Карлу в играх с песком и водой, обеспечив таким образом символический выход для работы в русле психологического развития ребенка. Разумеется, через несколько недель игр с песком и водой проблема ночного недержания мочи была разрешена.

4. Милли, девочка в возрасте пяти лет

Чувства, выраженные на стадии рассказа истории, нашли дальнейшее, но уже более глубокое выражение на стадии рисования, которая последовала сразу после стадии рассказа. Приведем пояснение, которые Милли дала по поводу трех своих рисунков:

Рисунок 1: «Мой папа». (Рисунок хорошо передает настроение с помощью ясно очерченного тела (синей краской) и красных пятен вокруг лица).

Пояснение Милли: «Он находился возле моего дома. Он постучал в дверь и я спросила: „Кто там?“ Это был мой папа. Когда я отворила дверь, там оказался вот такой призрак и много крови (рис. 1.4). Я испугалась, завизжала и выпрыгнула из двери».

Замечания преподавательницы: «Закончив рисунок, Милли отодвинулась от мольберта, закрыла глаза рукой и сказала: „Мне страшно. Мой рисунок пугает меня“».

Преподавательница: «Тебя пугает чудовище на рисунке?»

Милли: «Да. Оно страшное. Я хочу нарисовать другой рисунок».

Рисунок 2: «Чудовище». (Этот рисунок имеет менее отчетливую форму (рис. 1.5). На нем изображена только синяя голова с шеей, тело отсутствует. Много красного цвета).

Пояснение Милли: «Оно радуется… нет, оно страшное. У чудовища только один рот; его заливает кровь». (Необходимо обратить внимание на то, что эго вначале пытается отрицать наличие аффекта (оно радуется), чувство все-таки проявляется).

Рисунок 3: «Кровь». (На этом рисунке отсутствует форма, изображенная на передних рисунках синим цветом. На рисунке в основном показана желтая, размытая область лица, поверх которой нанесен красный цвет (кровь) (рис. 1.6).

Пояснения Милли: У этого чудовища много желтых глаз и очень много крови.

Пояснение преподавательницы: Как только Милли закончила третий рисунок, она успокоилась, сняла передник и сказала: «Все. Закончила». Затем она стала играть с другими детьми и в хорошем настроении провела остальную часть дня.

Комментарий. При обсуждении этой истории с преподавательницей выяснилось, что в доме Милли произошло жестокое преступление, и она видела, как отец застрелил ее мать. Пролилась кровь, и полиция увезла отца. На одном уровне эта история отражает стремление психики (т. е. внутренней самости) помочь Милли справиться с психологической травмой, понять две стороны личности ее отца («Мой папа» и «Чудовище») и в какой-то мере выразить подавленное страдание по поводу сцены насилия, свидетельницей которого она стала. Эта эмоциональная абреакция осуществлялась средствами рисования и была необходима для того, чтобы интроецированные чувства покинули Милли. Некоторое время спустя преподавательница поговорила с Милли о том, как трудно обсуждать два противоположных образа ее отца – его «хорошую сторону» и «чудовищную сторону». Здесь необходимо обратить внимание на то, как в процессе преодоления психологического страдания происходит вхождение в сферу чувства (в данном случае в сферу страха), чтобы пройти сквозь нее и выйти с другой стороны. Закончив три рисунка, Милли явно почувствовала облегчение.

Глава 2

Серийное рисование: юнгианский подход в работе с детьми

Серийное рисование является терапевтическим подходом, с помощью которого консультант проводит регулярные встречи с ребенком и просит его «просто нарисовать картинку». В процессе таких встреч формируются определенные взаимоотношения, проблемы находят символическое выражение в рисунках, и в результате возникает возможность исцеления и разрешения внутренних конфликтов.

Теоретическую основу данного подхода составляет работа К. Г. Юнга. В последние дни первой мировой войны Юнг (1965) написал, что он «каждое утро рисовал в своей записной книжке небольшой кружок, манадалу, которая, очевидно, соответствовала моему внутреннему состоянию и времени. С помощью этих рисунков я мог изо дня в день наблюдать за своими внутренними трансформациями… Я вынужден был отказаться от представления о доминирующем положении эго… Я отдал себя во власть потока, не представляя, куда он меня приведет» (стр.195–196).

В течение всей своей жизни Юнг продолжал рисовать, описывать и иллюстрировать свои сновидения. Он занимался резьбой по дереву и камню. Он полагал, что основу психологического здоровья составляет хрупкое равновесие между требованиями внешнего мира и потребностями внутреннего мира. По его мнению, экспрессивные формы искусства составляют важный путь к внутреннему миру чувств и образов. Юнг стал рассматривать бессознательную психику не только как хранилище вытесненных эмоций, но и как источник здоровья и трансформации. В стрессовых состояниях индивидуум обращается к внутренней сфере бессознательного в поисках сновидений и образов, заключающих в себе потенциальные возможности или семена исцеления. Юнг не применял редуктивный метод анализа. Его подход можно назвать синтетическим, телеологическим. Его интересовало, куда ведет индивидуума его внутренняя жизнь. На основе этого подхода психотерапевт не столько анализирует образы пациента, сколько побуждает его «создавать» образы и отслеживать их развитие. При этом эго как бы отходит в сторону, чтобы позволить бессознательным движениям и образам властвовать над сознательной психикой.

Юнг (1966) полагал, что установление терапевтического альянса и раппорта активизирует целительный потенциал, заложенный в человеческой психике. Он рассматривал этот потенциал как составную часть «архетипа самости», который ведет индивидуума к индивидуации или реализации потенциала. При активизации с помощью терапевтического альянса архетип приводит пациента туда, куда пациенту необходимо было придти. Например, в процессе применения игровой терапии дети нередко осуществляют спонтанную разработку предметов фантазии, которые имеют непосредственное отношение к их психологическим проблемам. Это утверждение в равной мере справедливо и для занятий рисованием.

Серийное рисование предполагает еженедельное проведение занятий рисованием в присутствии консультанта. При обсуждении рисунков Юнг подчеркивал важное значение «серийного» по времени рассмотрения рисунков вместо анализа одного или нескольких рисунков. Когда ребенок регулярно занимается рисованием в присутствии терапевта, происходит активизация целительного потенциала, конфликты находят выражение и разрешение, а терапевт составляет более ясное и точное представление о «деятельности» бессознательного. Пространственно-временные характеристики выполняют функцию священного пространства и неординарного времени, которые, в сочетании с позитивным терапевтическим альянсом, способствуют психологическому развитию и трансформации.

С юнгианской точки зрения упомянутые условия активизируют в сфере бессознательной психики стремление к исцелению. Формируются фантазии и образы, которые при символизации или конкретизации (т. е. при выражении в материальной форме средствами игровой инсценировки, занятий рисованием, лепкой, сочинительством и т. д.) обеспечивают психологическое развитие. Белый лист бумаги размером 8½ на 11 дюймов превращается в «безопасное место» для размещения проекций, тогда как символы и образы принимают форму «вместилищ» различных эмоций, обеспечивая тем самым возможность выражения чувств. При таком безопасном выражении в сфере бессознательного формируется динамическое состояние и возникают новые образы (чувства).