Александр Рибенек - Избранник поневоле

Иван смутился, но не стал рисковать.

– За это время я успел многому научиться, Ксения Ивановна, - сказал он. -

И я знаю, чем может грозить подобная доверчивость. Многим она стоила жизни…

– Правильно, мой мальчик. Это хорошо, что ты такой осторожный. И чтобы ты поверил мне, я выполню твою просьбу.

И женщина перекрестилась. Отбросив сомнения (правда, не до конца), Иван приблизился к кровати. Но бабушка Василисы была живым человеком, он это почувствовал сразу, как только подошел к ней.

Ксения Ивановна выглядела лет на шестьдесят, хотя в действительности ей было намного больше. В своем воображении парень рисовал ее классической бабкой, но бабушка Василисы оказалась вполне современной женщиной. Глядя на ее лицо, можно было с уверенностью сказать, что она когда-то была очень красивой. Василиса была очень похожа на нее…

Женщина пристально смотрела на него. В этом взгляде проскальзывало не только любопытство, но и некоторое уважение.

– Господи! Такой молодой и уже с автоматом!

– Почему Вы так смотрите на меня, Ксения Ивановна? - поинтересовался

Иван, который чувствовал себя не в своей тарелке под ее взглядом.

– А как мне смотреть на тебя? - засмеялась женщина и вдруг стала серьезной. - Вижу, ты имеешь большую Силу, сынок. Силу Добра и Зла, которую не можешь использовать в полной мере.

Иван пожал плечами.

– Не Вы первая мне говорите об этом.

– Вижу, грызет тебя какая-то мысль, какое-то желание, но пока не могу понять, что конкретно. Какое отношение ты имеешь ко всему этому?

– Самое прямое. Я жил там, где ЭТО началось.

– Понятно, - кивнула головой Ксения Ивановна.

Для постороннего слушателя эти фразы показались бы лишенными смысла, но они с полуслова понимали, что хотели сказать друг другу. Это был своеобразный мысленный контакт между двумя людьми, обладающими

Знанием и Силой, хотя сначала ему показалась, что бабушка Василисы из новомодных прорицательниц-шарлатанок.

– Ксения Ивановна, Вам больше нельзя здесь оставаться, - сказал Иван.

– Знаю, - ответила та. - Помоги мне, я потратила очень много своей Силы на сдерживание нечисти и теперь не могу самостоятельно передвигаться.

Парень задумчиво посмотрел сначала на окошко, потом на женщину.

– Не знаю, сможете ли Вы вылезти через окно…

Та улыбнулась. При этом вокруг ее глаз собрались маленькие добрые морщинки.

– Я постараюсь, сынок.

Иван подставил ей свое плечо, и они потихоньку пошли к окошку.

– Как Вам удалось так долго продержаться, Ксения Ивановна? - поинтересовался он.

– Заклятие против нечистой силы, сынок, - ответила она. - Вижу, оно незнакомо тебе. Выберемся отсюда, научу. Полезная вещь, когда их слишком много для тебя одного. Сквозь круг, очерченный с этим заклятием, нечисть не может прорваться. Если, конечно, у тебя достаточно Силы. Его необходимо постоянно поддерживать. Если бы вы пришли на пару часов попозже, было бы уже поздно…

Иван опасливо покосился на дверь.

– А они сейчас не ворвутся сюда?

Бабушка Василисы поняла его мысль и покачала головой.

– Чтобы преодолеть заклятие, им понадобится некоторое время. Но все равно, желательно поторопиться.

Иван подвел ее к окну, принес стул и помог взобраться на него Ксении Ивановне.

– Василиса, принимай бабушку! - крикнул он наружу, а сам подсадил женщину, помогая втиснуться в узкое окошко.

После того, как Ксения Ивановна благополучно выбралась на свет

Божий, Ивану стало страшновато. Оставаться одному в этой комнате, где за дверью скребется вся эта нечисть!.. Воистину, какую силу духа надо было иметь бедной женщине, чтобы выдержать все это и не подпустить их к себе!

Он повернулся к окну и встал на стул.

– Иван! - вдруг услышал парень позади себя очень знакомый голос, от которого его мороз продрал по коже.

Он медленно повернул голову. В самом дальнем от окна и самом темном углу комнаты маячила какая-то неясная тень. Но Иван знал, что это такое…

– Иван, останься! Не уходи! Останься с нами!

Парню стало страшно. За дверью прекратились все шорохи, и это было подозрительно. А потом, на его глазах, дверь медленно приоткрылась, и в комнату проникли ужасные твари и устремились к нему. Он быстро вытолкнул свой автомат, потом также быстро выбрался сам.

– Иван! - донеслось ему вслед.

Он обернулся. В проеме окна парень увидел лицо старика с красными глазами. Ужасная улыбка блуждала на его губах, обнажая острые окровавленные зубы. Все тот же знакомый остроконечный колпак в странных узорах, уродливый, крючковатый нос…

– Иван, мы еще встретимся! -проговорил чудовищный старикашка.

Парень рывком выбросил свое тело наверх. Солнечный свет, закрываемый ранее им, проник в комнату. Послышалось шипение, будто кто-то брызнул водой на раскаленный камень, и нечеловеческий вой, от которого те, кто был снаружи, вздрогнули и побледнели

– Что с тобой? Что там случилось? - поинтересовалась Василиса у него.

Иван посмотрел на нее таким затравленным взглядом, что девушка вздрогнула и отшатнулась. Ксения Ивановна отодвинула свою внучку в сторону и погладила его по голове. И от этих прикосновений нервная дрожь, пробегавшая по его телу, вдруг успокоилась.

– Они были там? - спросила женщина, пытливо глядя в его глаза.

– Они охотятся за мной, - ответил он отрешенно. - Рано или поздно эти твари настигнут меня и…

Парень не договорил, а Ксения Ивановна не стала расспрашивать. Она только поинтересовалась:

– Ты нас отвезешь домой?

Иван кивнул и молча направился к машине. Василиса, обняв бабушку за талию, окликнула свою подругу:

– Инна, ты идешь?

Девушка, чертившая что-то на стене дома, оторвалась от своего занятия и присоединилась к своей подруге, помогая ей поддерживать Ксению Ивановну.

– Господи, какой шум! - вздохнула женщина. - Такое ощущение, что началась война!

Они уже давно не обращали внимания на стрельбу и взрывы, которые в последний час усилились, сливаясь в одну сплошную канонаду. Ксении

Ивановне это напомнила Великую Отечественную войну. Два раза за город велись бои. Один раз - когда вошли немцы, второй - при их отступлении.

– А это и есть война! - серьезно заметил Иван.

Они, конечно, не могли знать, что в это самое время на окраинах города идет операция по очистке города от бандитских группировок.

Подразделениям армии и МВД пришлось столкнуться с серьезной проблемой.

Создавалось ощущение, что группировки, забыв о своих распрях, собрались здесь, чтобы не дать солдатам войти в город. Хорошо вооруженные, они засели в домах, и войскам с большим трудом удавалось выкуривать их оттуда. Каждое здание приходилось брать с боем, неся огромные потери.