Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 5

Дорс лукаво улыбнулась и спросила:

— А она не догадалась, что у тебя еще и на груди волосы растут?

— Больше всего я уповал на то, что она об этом не вспомнит.

— Бедненький Гэри. Но на самом деле это все так естественно… Наверное, я могла попасть в такую же беду, окажись наедине с каким-нибудь Братом. Нет, мне могло быть намного хуже! Ведь, по их убеждению, я, как женщина, обязана повиноваться любым приказаниям беспрекословно.

— Ну, Дорс, даже не знаю, что тебе сказать. Легко тебе говорить: «Естественно!» Тебя бы на мое место! Бедняжка была просто в экстазе! Все ее чувства были на пределе — она и нюхала свои пальцы, что прикасались к моим волосам, и лизала их… Клянусь, если бы она могла расслышать, как растут волосы, она бы слушала во все уши!

— Ты просто не понял меня. Это для нее было естественно. Все, что запретно, сразу приобретает сексуальную привлекательность. Разве у тебя вызывала бы какие-то чувства обнаженная женская грудь, если бы ты вырос в обществе, где все женщины выставляли свою грудь напоказ с утра до ночи?

— Не знаю… Думаю, все-таки вызывала бы.

— Но разве ты испытывал бы не больше чувств, если бы женщины ходили всегда одетыми? Собственно, так оно и есть в большинстве миров… Послушай, дай-ка я тебе расскажу об одном случае. Занесло меня как-то на курорт, дома, на Цинне. У вас на Геликоне есть курорты? Пляжи и всякое такое?

— Конечно, — с некоторым раздражением ответил Селдон. — Или ты думаешь, что Геликон — это сплошные горы и скалы да вода в колодцах?

— Не обижайся, Гэри. Мне нужно было просто удостовериться, что ты знаешь, что такое «курорт». В общем, на Цинне такие пляжи, где люди совершенно безразличны к тому, что на тебе надето. Гуляй хоть голышом.

— Нудистские пляжи?

— Не совсем, но, думаю, если бы кто-то разделся догола, в него не стали бы тыкать пальцем. В основном, все придерживаются минимальных приличий, но минимум порой совсем крохотный.

— Пожалуй, на Геликоне несколько иное представление о минимальных приличиях, — буркнул Селдон.

— Догадываюсь. Судя по тому, как ты себя ведешь со мной. Но каждому, как говорится, свое. Ну, так вот… Я сидела на уютном пляже на берегу озера, и ко мне подошел молодой человек, с которым я успела чуть раньше переброситься парой фраз. Приятный такой парень, и я ничего не имела против. Он уселся на подлокотник моего шезлонга и положил руку на мое левое бедро — обнаженное, естественно. Просто так, чтобы сидеть было удобнее.

Мы поболтали пару минут, и вдруг он говорит: «Надо же! Ведь ты меня почти совсем не знаешь, а моя рука лежит у тебя на бедре, и я не вижу в этом ничего сверхъестественного. Мало того, и ты не имеешь ничего против, значит, и для тебя это тоже вполне естественно».

Клянусь, я только тогда заметила его руку. Видимо, кожа, обнаженная на людях, теряет сексуальную чувствительность. То есть, как я говорила, все дело в том, что притягательно только то, что скрыто от глаз.

Молодой человек, по всей видимости, это тоже почувствовал, потому что потом он мне вот что сказал: «А ведь если бы мы встретились в более формальной обстановке и на тебе был бы… ну, хотя бы халатик, ты бы наверняка мне такого не позволила, а?»

Я рассмеялась, а потом мы болтали о том о сем. Ну и, конечно, этот молодой человек вскоре убрал руку.

Вечером я оделась к обеду гораздо более строго, чем того требовали приличия. Никто из женщин не был одет строже меня. Я разыскала того самого молодого человека. Он сидел за столом. Я подошла, поздоровалась с ним и сказала: «Ну вот, я, можно сказать, в халатике, но под ним — мое голое левое бедро. Не теряйся. Положи руку туда, где она лежала».

Он попытался. Ему непросто было это сделать, ведь все глазели. Нет, я не мешала ему, и никто бы не помешал — и все же он не смог этого сделать. А ведь народу было не меньше, чем на пляже. Собственно, публика была та же самая. И все же он не решился. Условия другие, понимаешь? Условия, условности.

— А я бы сделал то, чего не сделал он, — неожиданно проговорил Селдон.

— Уверен?

— Абсолютно.

— Невзирая на то что ваша пляжная мораль строже нашей?

— Да.

Дорс присела на краешек своей кровати, а потом легла, закинув руки за голову.

— Значит, тебя не слишком волнует, когда я расхаживаю в ночной сорочке, под которой почти ничего нет?

— Меня это не шокирует, скажем так. Что же касается волнения, все зависит от того, какой смысл вложить в это слово. Я прекрасно замечаю, как ты одета.

— Что делать? Если нам суждено тут задержаться, придется свыкнуться с такими мелочами.

— Или воспользоваться ими, — усмехнулся Селдон. — Дорс, мне так нравятся твои волосы. Они такие красивые. Ты весь день ходишь лысая, и так приятно смотреть на тебя по вечерам…

— Только не прикасайся! Я еще не мылась. — Дорс прикрыла глаза. — Как интересно, — вполголоса проговорила она. — Забавная тема… Формальный и неформальный уровень воспитанности. Судя по тому, что ты говоришь, на Геликоне больше внимания уделяют неформальному уровню. Верно?

— Просто я говорю о том молодом человеке и себе самом. Насколько каждый из нас является представителем своей планеты, я судить не могу. Но легко могу себе представить, как выглядят так называемые типичные представители, а также — как выродки.

— А мне кажется, что мы говорим о социальных предрассудках. Не скажу, что я такой уж большой знаток Галактики, но историю я копнула основательно. Социальную историю. К примеру, на планете Дероуд было время, когда добрачные половые отношения были абсолютно свободными. Незамужние и неженатые могли иметь сколько угодно партнеров. А вот после свадьбы наступала полная и бесповоротная моногамия. По всей вероятности, задумано было так: до брака нагуляться вволю, а потом жить порядочной жизнью и заниматься делом.

— Ну и как? Сработало?

— Примерно триста лет тому назад этому был положен конец, но кое-кто из моих коллег полагает, что этому способствовало давление других миров, которые слишком много теряли от паломничества туристов на Дероуд. Да, есть такая штука — общегалактическое социальное давление.

— Полагаю, в таком случае, не обошлось без экономического давления?

— Видимо. Кстати, с социальным давлением я столкнулась и в Университете. У меня полно знакомых со всей Галактики. На факультете социологии любимое развлечение — сравнивать предрассудки разных миров.

А здесь, в Микогене, как мне кажется, секс находится под строжайшим контролем, ограничивается какими-то суровыми правилами. О нем даже говорить не позволено. В Стрилинге, для примера, о сексе тоже не принято распространяться, но он не запрещен. А вот в секторе Дженнат, где я как-то проработала с неделю, о сексе говорят с утра до ночи, но исключительно с целью заклеймить его. Думаю, не отыщется двух секторов на Тренторе, да и двух планет, где бы к сексу относились одинаково.