Доун Томпсон - Властелин воды

– Стойте! – визжала она. – Вы не можете уйти. Вы уже порабощены. С того самого момента, как ступили на этот остров. И эта ловушка была только одной из многих. Смотрите! – крикнула она, указывая на берег. – Обернитесь, принц Фоссгримов! Скажите мне, что вы видите!

Клаус повернулся туда, куда она указывала пальцем. Глаза его полезли на лоб, по телу пробежали мурашки, а ноги присли к земле. Кольцо притоптанной травы отделяло его от леса, но было еще много таких колец, спрятанных в тумане, которые он пересек, даже не заметив. Осознавая всю бесмысленность этого поступка, он метнулся к воде, но тут же отскочил, как мячик, от невидимой преграды. Он был в лопушке.

Можете пересечь последнюю, какая уж теперь разница сказала она, прохаживаясь вдоль полосы и ероша примятую траву изящной ножкой. – О, какой взгляд! А как, по-вашему, остров захватывает незваных гостей? Думаете, только страх перед наказанием заставлял мужчин держаться подальше от этих берегов? Похоже, вы мало знаете мужчин, если считаете, что дело только в этом. Мужчины, будь то люди или фэйи, довольно любопытные существа, которые тешат себя мыслями о собственной непобедимости. Их кости появляются на песке во время отливов, как ракушки на песчаных пляжах человеческого мира. Вы что, ослепли? Разве вы не видели их, когда пробирались сюда? Итак, у вас есть два выхода. Вы либо остаетесь и живете здесь как в раю, либо ваши кости присоединятся к остальным. Выбор за вами. Но знайте, Клаус Линдегрен, остров вы не покинете ни под каким видом. – Она протянула ему руку. – А теперь идем, я покажу вам райские кущи. Скоро вы все забудете – Илия заставит вас забыть – и снова будете моим.

Глава 23

Из окна своей комнаты в Гильдерслив Грейндж Бэкка смотрела на сгущающиеся сумерки. На небе светила злосчастная луна, постоянно напоминавшая о том, что скоро она станет полной и Клаус будет потерян навсегда.

Она рано отпустила Мод, чтобы никто, а тем более вероломная служанка, которая выдала Клауса и стала причиной всех их бед, не видел, что она собирается делать. Отца можно было не бояться – он надолго засел в игровой комнате с парой закадычных друзей. Сэра Персиваля с ними не было – завидев ее, он тут же бросился в Лондон за специальным разрешением. Все складывалось очень удачно для того, чтобы привести план в действие, и она сделает это, потому что заручилась ощутимой поддержкой нужного человека. Генрик привез ее сюда, но этим не ограничился. Сегодня ночью, когда луна будет высоко, он будет ждать ее у Боскаслского водопада, чтобы проводить туда, где никто, кроме Клауса, ее не найдет.

Но… что, если он больше никогда за ней не вернется? Прошла неделя с тех пор, как он исчез, а время не стоит на месте. Отец уверен, что он сбежал, чтобы не драться на дуэли со Смэдли. В глазах Седрика Гильдерслива он упал очень низко. Нарон сделался замкнутым, мрачным и раздражительным. Будучи в подпитии, он разглагольствовал о том, как Клаус обвел его вокруг пальца, наобещав с три короба, что будто он составит Бэкке более выгодную партию, нежели Смэдли, лишь бы барон его отпустил. Он оставил его в дураках, и если Смэдли не убьет его на дуэли, то это сделает он, барон Седрик Гильдерслив!

Конечно, все это было пустой болтовней, способ не упасть лицом в грязь перед друзьями-картежниками, и Бэкка по этому поводу совершенно не переживала. Больше всего ее пугало, что она слишком поздно послушалась зова своего сердца. Клаус уже доказал свои чувства. У него было столько возможностей пойти на поводу у брачного зова, но он не поддался ему. Ради нее он готов был отказаться от бессмертия. Разве это недостаточно серьезная жертва во имя любви? Но сейчас… неужели уже слишком поздно? Не она ли отдала его в руки Илии и тем самым потеряла в губительных чарах русалочьей магии? Ее сердце разрывалось на части.

Бэкка заглянула в гостиную. Там было пусто. Все спокойно. Уже в который раз она вытащила из-под кровати дорожную сумку, которая много дней лежала там собранная в ожидании удобного момента для побега. Генрик должен был приходить к водопаду каждую ночь и ждать ее там. В глубине сердца она надеялась, что сегодня ее встретит там Клаус, а не старейшина. Если это произойдет, она не сможет больше сопротивляться. Если бы она снова оказалась в его объятиях, то никогда бы уже его не отпустила, невзирая на последствия.

Глаза подернулись пеленой слез. Ей стоило неимоверных усилий сдержаться, чтобы не расплакаться. Всякий раз, как в душу закрадывался страх, что она больше никогда его не увидит, на глаза наворачивались слезы. Если бы только она знала, что происходит…

Бэкка набросила на плечи плащ с капюшоном, но не для того, чтобы укрыться от душного тумана, который обычно появлялся на закате знойными летними ночами, а чтобы ее не узнали. На этот раз она, не рискуя разбудить конюха или поднять на ноги прислугу, пойдет пешком, благо сумка была нетяжелой. Она собрала только самые необходимые вещи.

Окинув прощальным взглядом комнату, она вышла в коридор и на цыпочках спустилась по лестнице.

Тишину нарушало лишь легкое поскрипывание половиц. Вокруг не было ни души. Она беспрепятственно добралась до двустворчатых дверей в конце коридора и вышла в ночь. Прячась за высокой, тщательно подстриженной живой изгородью, которая обрамляла аллею, она осторожно прокралась через внутренний двор и спокойно вздохнула, только когда вышла на дорогу. С неба на нее смотрела растущая луна, зловещее напоминание о том, что нужно торопиться. «Друг ты мне или враг?» – подумала она, разглядывая щербатый, словно изрытый оспинами, диск. И даже освещая путь, луна продолжала глумиться над ней. Бэкка мучалась над загадками, в которые вообще не должна была вникать – секреты параллельного пространства не дано было знать смертному. Но почему-то ее это совсем не волновало. Все, что ей было нужно, это найти Клауса и никогда не отпускать. Если уже не было слишком поздно.

Дорога до водопада еще никогда не была такой долгой. Бэкка пробиралась краем леса, чтобы ее не было видно с дороги, хотя в этот час вокруг не было ни души. И тем не менее где-то на полпути она услышала странный шорох, от которого волосы на голове встали дыбом. Она застыла ни живая ни мертвая, напряженно вслушиваясь, но звук тут же оборвался. Тишину нарушал только оглушительный стук ее сердца.

Бэкка пошла дальше, и звук повторился. Она резко повернулась в надежде увидеть, что это, но позади никого не было. Хотя стоп! Ей показалось или куст папоротника действительно шевельнулся? Она заморгала, протирая глаза, но на тропинке никого не было, только тени. Может, это игра воображения? У нее не хватило храбрости вернуться и посмотреть, что это было. Возможно, отшельник, которого отец приютил на своей земле, – потрепанного вида человек, которого очень редко видели и который вполне мог по ночам промышлять браконьерством. Его жилище располагалась где-то неподалеку. Никто не знал, почему он здесь поселился. Он отгонял посторонних, вторгающихся на территорию имения, да пугал дам, которые приезжали в Грейндж, но это было подстроено, чтобы повеселить гостей.